– О! – мрачно произнесла Селена. – Это плохо. Похоже, он прав, Грейс. За это в их времена человека могли закопать заживо. Когда дело доходит до наказания, греческие боги очень изобретательны.
Грейс прищурилась:
– Я отказываюсь верить, что нет никакого выхода. Разве мы не можем уничтожить книгу или вызвать одного из твоих духов?
Глаза Селены удивленно расширились.
– Неужели ты поверила в мою магию?
– Но ты же сумела вытащить его на свет божий!
Селена задумчиво погрызла ноготь.
– Послушай, дружок, кто из богов был к тебе наиболее благосклонен?
Юлиан вздохнул, всем своим видом показывая, насколько ему безразлична эта беседа.
– По правде сказать, никто из них меня особо не любил. Когда я был солдатом, то жертвы приносил Афине, но связан больше с Эросом.
Селена хмыкнула:
– Бог похоти и любви. Теперь многое прояснилось.
– Дело вовсе не в этом.
– А ты когда-нибудь просил помощи у Эроса?
– Мы друг с другом не разговариваем.
Грейс поморщилась – такой сарказм прозвучал в его голосе.
– Может, все-таки попробовать?
А почему бы и нет, черт возьми? Грейс задумалась. Может, Селена права и это их, единственная надежда.
– Ты не против? – спросила она у Юлиана, и он, тяжело вздохнув, поднял глаза к потолку:
– Купидон, бесполезный мерзавец, я призываю тебя. Предстань перед нами в человеческом обличье.
Грейс всплеснула руками, а Селена рассмеялась:
– Не мудрено, что тебе никто не отвечает.
– Ну и ладно, – немного помолчав, сказала Грейс. – Я все равно во все это мумбо-юмбо не верю. Давайте положим все это ко мне в машину и перекусим где-нибудь, а потом сядем и вместе придумаем что-то более продуктивное, чем «Купидон, бесполезный мерзавец…». Ну, идет?
– Идет, – быстро согласилась Селена, и Грейс передала ей пакет, в котором лежала старая одежда.
– Возьми, это вещи Билла.
Селена заглянула в пакет и нахмурилась:
– А где белая футболка?
– Я ее позже верну.
Селена кивнула и тут же снова рассмеялась.
Юлиан шел следом за ними, прислушиваясь к их болтовне, пока они не вышли из магазина. Его радовало хотя бы то, что Грейс захотела ему помочь. Всю жизнь он опирался только на себя. Его попутчиками были ум и стойкость. Но еще до проклятия он устал от одиночества, устал бродить один по свету и сознавать, что никому нет до него никакого дела.
Жаль, что он не повстречал Грейс до того, как его прокляли. Она бы смогла приструнить его и вовремя смягчить его отвратительный характер, Впрочем, в те далекие времена женщины были совсем другими. Грейс общалась с ним как с равным, а те, из его прошлого, боялись его и почитали как легенду.
Что делало Грейс такой необычной? Почему она так возится с ним, когда даже родная семья отвернулась от него? Юлиан не мог ответить на эти вопросы. Удивительный островок отзывчивости в море эгоизма.
Не зная, куда деваться от нахлынувших мыслей, Юлиан огляделся по сторонам. Кругом сновали люди, которых городская жара, похоже, не беспокоила. Он прислушался к разговорам вокруг и различил перебранку между мужем и женой, которая отчитывала супруга за то, что тот забыл что-то дома.
Рядом с ними шел мальчуган лет четырех, и Юлиан улыбнулся. Он давно не видел семью в сборе, сосредоточенно занимающуюся своими делами, и это тронуло его до глубины души. Интересно, понимают ли они, какое чудо держат в своих руках?
Пока взрослые препирались, малыш остановился: похоже, что-то привлекло его внимание на той стороне дороги. Юлиан затаил дыхание, каждая клеточка его тела инстинктивно сжалась. Он понял, что сейчас произойдет.
Закрывая багажник машины, Грейс краем глаза заметила какое-то движение на улице и только спустя несколько секунд поняла, что это Юлиан несется сквозь толпу. Она нахмурилась, но тут же увидела, что он бежит к мальчику, который сошел с тротуара на проезжую часть.
– Боже! – Грейс услышала визг тормозов.
В лучших традициях голливудских фильмов Юлиан перемахнул через заграждение у стоянки, схватил мальчика, прижал его к груди и бросился к тротуару – и тут же из-за первой машины выскочила другая – она едва не врезалась в них.
Грейс завороженно смотрела, как Юлиан падает на капот старого «шевроле», подлетает и, ударившись о лобовое стекло, падает на асфальт перед самыми колесами. В последний момент покрышки остановились в миллиметре от его лица.
Юлиан лежал на боку и не шевелился, в то время как вокруг воцарился хаос; люди кричали, визжали, вокруг места происшествия собралась целая толпа.
Грейс на негнущихся ногах двинулась туда же и стала расталкивать собравшихся.
– Только не умирай, – шептала она снова и снова, произнося эти слова, словно молитву. – Только не умирай.
Когда она наконец пробралась сквозь толпу, то увидела, что малыш лежит в руках Юлиана как в колыбели.
Сердце Грейс болезненно сжалось.
– В жизни такого не видел, – неожиданно сказал мужчина позади нее.
Наклонившись к Юлиану, Грейс попыталась перевернуть его и тут услышала, как он спрашивает у ребенка:
– Ты в порядке?
Малыш громко всхлипнул, и тогда, не выпуская его из рук, Юлиан медленно поднялся на ноги.
Грейс облегченно вздохнула. Все живы! Невероятно! Но как ему это удалось?
Юлиан вдруг пошатнулся и с трудом удержался на ногах. Грейс поспешила поддержать его.
Глаза Юлиана потемнели.
– Тише, малыш. – Он погладил ребенка по щеке, потом передал его родителям.
Было заметно, что ему не впервой успокаивать маленьких детей.
Но когда это он успел познать столь непростую науку?
Грейс лихорадочно соображала. Неужели Юлиан сам был отцом? И если так, то где его дети?
– Тебе нужно обратиться к врачу, – сказала Селена, подходя к Юлиану.
– Да нет, все в порядке. – Он понизил голос: – Просто мне пока нельзя двигаться. Машина бьет сильнее, чем солдаты.
Грейс не понравился его юмор.
– Как ты можешь шутить в такую минуту? Я думала, что ты погиб.
Не отвечая, Юлиан лишь пожал плечами, но Грейс и не ждала ответа, она не сводила взгляда с раны на его руке чуть выше локтя: кровь испарялась прямо на глазах, как в каком-то фантастическом фильме.
Неожиданно Юлиан перенес тяжесть тела на поврежденную ногу, и гримаса боли ушла с его лица.
Грейс обменялась изумленными взглядами с Селеной. Это что еще за чертовщина? И где тут правда?
