Не зная, как на это ответить, Бет предпочла помолчать.
— Давай потанцуем? — предложил он и повел девушку к красивому пруду, где маленькая группа музыкантов наигрывала приятную мелодию.
Вечер летел очень быстро. Многие мужчины приглашали Бет танцевать, и каждый раз Дин отпускал ее с такой неохотой, что она почти верила, когда он заявлял, будто отказывается расстаться с ней хоть на минуту.
— Это в последний раз, — заявил он, когда незадолго до полуночи рядом с ними появился Дэнни. — Я едва ли станцевал с Бет один полный танец за весь вечер.
— А я вообще ни разу с ней не танцевал, — заметил Дэнни, улыбаясь одними губами, и тихо добавил: — При мне притворяться не надо, Дин.
Коротко взмахнув рукой, Дин направился к Линн и Синди, а Дэнни привлек к себе Бет и закружил ее в танце.
— Я мечтал об этом весь вечер, — пробормотал он. — Было просто невыносимо смотреть, как ты танцуешь с другими.
Бет стало стыдно, и она попыталась ослабить его объятия.
— Не сжимай меня так крепко, Дэнни. Это выглядит странно.
Он хихикнул:
— Ох уж эти обычаи среднего класса! — но хватку ослабил. — Я даже и мечтать не мог, что когда-нибудь ты окажешься в моем доме, — нежно произнес Дэнни. — Это как сбывшийся прекрасный сон. Думаю, мы должны благодарить Дина. Если бы он не оказался таким молодчиной, я бы вообще не смог вот так встречаться с тобой. А сейчас Синди абсолютно ни о чем не подозревает.
— Перестань! — воскликнула Бет. — Как ты можешь такое говорить?
По выражению его лица она видела, что Дэнни ее не понимает, и от этого возненавидела себя еще сильнее.
— Пожалуйста, отпусти меня, Дэнни. Я не хочу больше танцевать.
— Я понимаю, что ты чувствуешь, — прошептал он. — Обнимать тебя так, будто мы чужие, — это даже хуже, чем вообще не обнимать.
Удивляясь его глупости, но в то же время благодаря за это Бога, она подошла к Синди. Дин и Линн танцевали, и девушка осталась одна.
— Надеюсь, ты пришла не потому, что больше некому составить мне компанию? — с усмешкой поинтересовалась Синди.
— Это все Дэнни виноват, — солгала Бет, и наградой за это был влюбленный взгляд, брошенный Синди на жениха. — А ты совсем не танцуешь?
— Очень редко. Но через два месяца я все наверстаю.
— Обязательно, — согласился Дэнни и обнял ее. — Как насчет лимонада, мой гадкий утенок? — Он повернулся к Бет: — А ты что будешь?
— Спасибо, ничего. Пойду осмотрюсь. Я видела только маленькую часть дома и сада.
Подождав, пока Дэнни и Синди исчезнут из вида, Бет ушла от бассейна подальше. Музыка едва слышалась в этом отдаленном уголке, где среди густой травы радовали глаз клумбы с экзотическими растениями. Должно быть, на содержание этого великолепия уходит уйма денег, подумала Бет и вновь подивилась, что ни одна девушка не успела до сих пор взять Дина в оборот.
— Что за грустные мысли тебя тяготят?
Словно вызванный ее воображением, Дин стоял рядом. В темноте он казался выше, чем на самом деле.
— У тебя что, привычка преследовать меня? — возмутилась Бет.
— Я увидел, как ты исчезла в кустах, и мне стало любопытно.
— У меня не назначено тайного свидания с Дэнни! — По его молчанию она поняла, что ее слова попали в цель, и рассердилась. — Девушкой какого сорта ты меня считаешь? Я-то знаю, что предстоит пережить Синди через несколько недель. Неужели ты думаешь, что я хочу усугубить ее страдания, дав ей понять, что Дэнни… — Бет вовремя спохватилась и оборвала себя: — Если таково твое мнение обо мне, думаю, нам лучше перестать притворяться, что мы друзья.
— Даже если это будет означать, что ты не сможешь часто видеться с Дэнни?
— Даже если это будет означать, что я вообще перестану с ним видеться.
— Тебе действительно не все равно, что я о тебе думаю, ведь так?
Бет сделала вид, будто рассматривает куст.
— Я жду ответа, — подал голос Дин. — И я намерен его получить.
Понимая, что он не шутит, Бет посмотрела ему в лицо, радуясь, что вокруг темно.
— Ты добрый человек, Дин, и очень хороший. Почему тебе кажется странным, что я ценю твое мнение обо мне?
— Если смотреть с этой точки зрения, абсолютно нестранно. Но я надеялся, что есть другая причина, более личная.
— Не дразни меня. — В ее голосе звучало отчаяние. — Я этого не вынесу.
— Почему ты считаешь, будто я тебя дразню?
Но она уже пошла вперед, и вопрос повис в воздухе. Настроенная сбежать, Бет торопилась. Но тропинка оказалась коварной, и Бет, думая, что вышла к бассейну, очутилась с другой стороны дома. Она сердито развернулась и остановилась как вкопанная, нос к носу столкнувшись с Дином.
— Ты!
— Вообще-то это мой дом. — Он явно забавлялся ситуацией. — Тебе надо просто попросить, чтобы я отвел тебя обратно.
Бет через силу рассмеялась. Идиотка! Вознамерилась не выдать своих чувств, а вела себя… Она лихорадочно искала правдоподобное объяснение своим поступкам.
— Сегодня у меня был тяжелый вечер. Видеть Дэнни вместе с Синди… знать, что мы должны притворяться…
— Конечно. — Дин вновь стал вежливым и отстраненным. — Я могу понять твои чувства.
«Если бы! — грустно возразила про себя Бет. — Если бы я могла сказать Дину, что чувствую на самом деле! Ну почему он — двоюродный брат Дэнни? Как я могу ожидать, что он поверит девушке, которая мечется от одного мужчины к другому?» Слезы мешали ей видеть. Бет споткнулась и упала бы, но Дин подхватил ее. Как только она оказалась в его руках, вся ее защита испарилась, как снег весной, и, не в состоянии совладать с собой, Бет прильнула к нему.
— Милая моя, — прошептал Дин и прижался губами к ее губам.
Поцелуй был нежным, но, когда она ответила на него, стал более требовательным, пробуждая в ней страсть, какой она прежде не испытывала.
«Я люблю его. Люблю всем сердцем. Невозможно притворяться и дальше».
— Дин, — выдохнула девушка. — Дин!
Неожиданно резко он отпустил ее. Мерцающий фонарь осветил его лицо — губы плотно сжаты, глаза прищурены.
— Мне очень жаль, — натянуто произнес мужчина. — Я позволил себе увлечься.
Словно получив удар в живот, Бет вздрогнула и, едва осознавая, что делает, рванулась от него.
— Бет! — позвал он. — Подожди! Разреши мне объясниться.
Не обращая внимания на его зов, она мчалась вперед. Звуки гитары стали слышны громче, и со вздохом облегчения Бет поняла, что почти в безопасности. Еще несколько шагов, и она будет среди людей, и Дин не сможет поговорить с ней наедине. Наедине. От одного этого слова ей хотелось плакать. На лицо упал яркий свет фонарей, и девушка замедлила шаг. Она спасена. Дин не мог поговорить с ней, не будучи услышанным другими.
