– Поклянись, что ты отомстишь виновному!
– По этому поводу можешь не волноваться. Язычник написал, что он собирается испробовать на супостате все приемчики и измывательства сарацин. Пусть испытает на своей шкуре.
Страйдер невольно поморщился, припомнив «уроки», которые они получили в плену. Эти дикари знали, как заставить человека пожалеть о том, что он вообще появился на свет, а что до кровавых потех, в этом Язычнику не было равных. Никто не знал, какого он на самом деле рода-племени, но всем было известно одно - Язычник готов перерезать глотку любому, кто попадет ему под горячую руку.
– Отлично.
Кристиан хлопнул друга по спине и продолжил подъем к вершине холма.
По пути Страйдер принялся срывать с доспехов и шлема ленточки и тому подобную дребедень, которой обвешали его дамы.
– На тебя, видно, наложили страшное проклятие - быть вечной дичью для прекрасного пола, а? - усмехнулся Кристиан.
Страйдер бросил на него лукавый взгляд.
– Может, поведать им на досуге о принце Кристиане, как ты думаешь? Это подарит мне несколько минут покоя и хоть на время избавит от упорных попыток загнать меня в брачные сети.
– Вряд ли это тебе поможет, я уже помолвлен.
– А-а! - мрачно изрек Страйдер. - Та самая таинственная принцесса, которую ты никогда не видел. Неужто ты и в самом деле рассчитываешь, что она будет ждать тебя до седых волос?
– Как бы мне хотелось, чтобы дело обстояло именно так. Но мой дядя уже забросал меня письмами - хочет, чтобы я поскорее вернулся домой и женился на ней. Вот тогда я, говорит, узнаю, какая она кроткая девушка. Сидит и терпеливо ждет моего приезда. - В голосе Кристиана послышалось раздражение.
Страйдер хорошо знал своего друга и понимал: он действительно хотел, чтобы девушка нашла себе кого-нибудь еще и вышла замуж. Как и ему самому, Кристиану нравилась вольная холостяцкая жизнь, и он не испытывал особого желания связывать себя с женщиной. По крайней мере не больше чем на одну ночь.
Страйдер вошел в свою красно-белую полосатую палатку, снял шлем, положил его на стол и стянул рукавицы.
– И скоро ты собираешься возвращаться домой? В глазах Кристиана вспыхнуло раздражение.
– Я вообще домой не собираюсь. Может, я и принц, но я им ничем не обязан. Мои верность и преданность целиком и полностью отданы Братству.
Страйдер сочувственно кивнул. В свое время именно горячо любимые родственники отправили Кристиана в монастырь, который впоследствии захватили сарацины. Ему было шесть, когда он лишился своих родителей, и его дядя определил мальчика к монахам в надежде на то, что Кристиан поймет, где его место, и вернется в Византию послушной куклой.
Однако этому плану не суждено сбыться: стоящий перед Страйдером человек был прочнее стали, никто и никогда не сможет диктовать ему условия.
В этот момент в палатку ворвался оруженосец Страйдера Дрюс - неуклюжий долговязый юнец четырнадцати лет с черными кудрявыми волосами: такие, сколько ни стриги, все торчком стоят. Мальчишка постоянно витал в облаках. Но Страйдер был всегда терпелив с ним. Как и сам граф в его годы, Дрюс был сиротой и находился под опекой короны.
– Извините, что опоздал, милорд. - Дрюс схватил табурет и поволок его к Страйдеру. - Там одна сказительница приходила - просто удивительно! Так бы и слушал ее дни и ночи напролет, она все про влюбленных рассказывает, над которыми сама судьба посмеялась. - Дрюс забрался на табурет и принялся снимать со Страйдера доспехи. Тот хмыкнул и опустился пониже, чтобы облегчить Дрюсу задачу.
И тут Дрюс заметил Кристиана. Мальчишка опрокинул табурет, свалился на пол, чуть не сбив Страйдера с ног. Юнец поглядел вверх, на лице и в глазах - вселенское раскаяние.
– Простите меня, лорд Страйдер! Я вас прервал?
– Нет, - заверил его Страйдер, помогая мальчишке подняться. - Мы с Кристианом просто болтали. Ничего важного. Кристиан из Акры, это Дрюс, мой подопечный и оруженосец.
Привет тебе, Дрюс, - сказал Кристиан и перевел взгляд на Страйдера - в глазах еще больше тревоги, чем прежде. - А где Рейвен? С ним что-то случилось?
– Да нет. Его посвятили в рыцари несколько месяцев тому назад, и теперь он сам себе хозяин.
Кристиан расслабился, с усмешкой наблюдая за Дрюсом, который снова вернулся к своему занятию.
Мальчишка никак не мог успокоиться по поводу сказительницы, слова так и лились из него рекой.
– Вы когда-нибудь слышали про Леди Любовь, милорд?
– Нет, - огрызнулся Страйдер,
– А я слышал. - Кристиан присел у стола и налил себе кружку эля. - Эта дама как раз для тебя, Страйдер. Прославленный трубадур, она ненавидит рыцарей и пишет только о вечной любви да о том, как она нужна в наш век страданий и насилия.
Страйдер брезгливо скривил губы. Если он и питал к чему-то особую ненависть, так это к воспеванию добродетелей утонченной любви. Эти так называемые высокие отношения унесли много жизней и посеяли среди людей больше раздора, чем любой меч. «Чума на тех, кто держит лютню».
– Нет, милорд, - мечтательно закатил глаза Дрюс. - Она красивее самой Венеры, а голос у нее слаще, чем у жаворонка. Ей нет равных на земле. Вам стоило бы послушать, как она поет о мире без войны, - с такой же страстью, с какой мы восхваляем сражения.
Страйдер с Кристианом обменялись понимающими взглядами.
– Ты пока еще слишком молод, Дрюс. Однажды ты поймешь, что все женщины одинаковы. Им всем только одно подавай - мужчину, который бы заботился о них, а они станут его пилить и шпынять, пока не заклюют до смерти. Они только для одного дела годны.
– Для какого же, милорд? - загорелся Дрюс.
В глазах Кристиана заблестели веселые искорки:
– Скоро сам узнаешь, мальчик мой. Но пока ты еще слишком мал для этого.
Дрюс вытянул губы трубочкой, давая понять, что он не такой уж темный в подобных делах, и начал собирать доспехи Страйдера.
Страйдер бросил оруженосцу мешочек с монетками:
– Отнесешь снаряжение оружейнику, пусть почистит, потом можешь быть свободен. Отдыхай и развлекайся.
Дрюс просиял, поблагодарил его, взвалил доспехи на плечо, бережно зажал в кулаке монетки и выскочил на улицу.
– Ты его балуешь, - покачал головой Кристиан. Страйдер пожал плечами:
– Детей надо баловать. Вот бы с нами кто-нибудь так обращался в его возрасте.
В глазах Кристиана отразилась мука, и Страйдер подумал: интересно, в его взгляде тоже можно прочесть боль прошлого? Их с Кристианом воспитывали одинаково по принципу «беречь палку - портить ребенка».
Страйдер был способен одним ударом сбить взрослого человека с ног. Но от мысли о том, чтобы ударить слабого, ему делалось дурно. Один неосторожный взмах рукой - и он может запросто выбить из мальчика дух. Между прочим, когда он сам был в возрасте Дрюса, его сеньор сломал ему челюсть только за то, что он уронил меч. Страйдер лучше руку себе отрубит, чем поднимет ее на слабого.
