Несколько долгих секунд принц молча взирал на него, потом заговорил - тон ледяной, словно зимний ветер дохнул:
– Сердце подобных женщин легко завоевать песней или поэзией. Письмами о любви - они обожают их и мечтают о них. Скажи, тебе приходилось писать любовные письма? Хотя постой, я ведь совсем забыл. Ты же у нас шут безграмотный. Только и можешь, что поиграть мускулами да сбить человека с ног. Неужели ты действительно считаешь, что в конце концов она предпочтет тупого варвара такому человеку, как я?
Демьен развернулся на пятках и пошел вдоль линии палаток. Страйдер приложил поистине титанические усилия, чтобы не кинуться на него с кулаками и не прибить его. Демьен был его другом, а потому знал историю родителей Страйдера. Даже намек на то, что он рыцарь, а Ровена - образованная женщина, и, следовательно, между ними целая пропасть, выводил его из себя. У него прямо-таки кровь стыла в жилах.
Но еще больше его злило то, что этот ублюдок- прав. Он вдруг вспомнил, как прошлым вечером Ровена подтрунивала над ним из-за того, что он не в состоянии выучить ее песню, а музыка дается ему с трудом и пальцы постоянно слетают со струн. Говорила, что он прирожденный рыцарь и ему никогда не быть трубадуром.
Ровене нравились трубадуры и их песни.
Всю жизнь она выступала против института рыцарства…
В его ушах зазвенел призрачный колокольчик смеха матери - она частенько критиковала отца за нескладность и неповоротливость.
– Хочешь, чтобы я прирезал его во сне? Страйдер бросил взгляд через плечо и увидел Уилла.
Тот стоял и мрачно смотрел в том направлении, куда удалился Демьен.
– Ты слышал?
– Слышал. И не только я, еще несколько дюжин в придачу. - Уилл окинул взглядом собравшихся вокруг Страйдера мужчин.
Страйдер так взглянул на них, что толпа тут же рассосалась.
– Жаль, что ты не Кит, - буркнул он. - А то бы я согласился.
Уилл расхохотался:
– Мой меч всегда к твоим услугам. Одно слово, и…
– Нет. Он не стоит твоей жизни. - Страйдер пошел в палатку, Уилл - следом за ним.
– Не принимай его слова близко к сердцу, - посоветовал Уилл. - Он заносчивый и самонадеянный бахвал.
Это, конечно, так, но Демьен к тому же был опасным соперником в бою на копьях. Искусный боец, он, как и сам Страйдер, не знал поражений.
Страйдеру никогда не доводилось сходиться с ним лицом к лицу в конном поединке, и он в общем-то не думал, что проиграет ему.
Но что касается сердца Ровены, тут Страйдер ни в чем не был уверен. Может ли кто-нибудь лишить его ее любви так же легко и непринужденно, как его отца лишили любви его матери?
Человек по своей природе переменчив, а сердце женщины и подавно. Не говоря уже о том, что Демьен - принц. Человек культурный и образованный. И даже разделяет страсть Ровены к музыке и поэзии.
Страйдер сжал зубы и постарался выбросить эти мысли из головы. Ему ничего не оставалось, как только поговорить нынче вечером с Ровеной и узнать, есть ли в словах Демьена хоть доля правды.
Ровена сразу же почувствовала, что Страйдер был мрачнее обычного. Он сидел у стола, уткнувшись в листок бумаги. Красивый лоб испещрили морщинки, все внимание обращено на бумажку. Он был так поглощен своим занятием, что даже не услышал, как она вошла.
Ровену одолело любопытство. Она прекрасно знала, что читать он не умеет, чем же тогда он занят? Девушка тихонько подошла сзади и заглянула ему через плечо.
У нее перехватило дыхание.
Он пытался переписать письмо с одного листочка на другой.
– Страйдер?
Он резко повернулся и скомкал листок со своими каракулями, опрокинув при этом чернильницу, выругался, вернул ее на место. Однако было уже поздно - чернила залили весь стол.
Страйдер схватил тряпку и принялся промокать пятно.
Ровена решила помочь ему.
– Что ты делаешь? - поинтересовалась она.
– Я… я… - Он глубоко вздохнул, как будто слишком устал, чтобы что-то выдумывать. - Я пытался написать кое-кому письмо.
Она ощутила прилив нежности. Вы только представьте, чтобы человек в таком возрасте пытался научиться писать!
– Зачем?
Он вернул перо на деревянную подставку и пожал плечами.
– У меня есть что сказать, и я уже устал излагать другим свои идеи. Вот и подумал, что пришла пора научиться писать самому. Саймон уже однажды поставил меня в довольно неприятное положение, когда взялся быть моим писарем.
Она понятия не имела, о каком Саймоне идет речь, но ее это не слишком интересовало. Ее волновал только Страйдер.
– И что ты пытался написать? Может, я сумею тебе помочь?
Он как- то сразу заерзал.
– Это военное письмо? - сделала она очередную попытку. - Хочешь отдать какой-нибудь приказ своим людям или Братству?
– Нет, это личное.
Ничего удивительного, что он так сильно нервничал. Временами Страйдер бывал очень скрытным.
– Может, лучше послать за кем-то из твоих друзей?
– Я не доверяю им в этом вопросе, - прохрипел он.
– А мне доверишь?
Ей показалось, что он бросил на нее смущенный взгляд, хотя она понятия не имела, с чего бы это вдруг.
Несколько минут он молча спорил сам с собой, потом отступил назад и пододвинул ей стул.
Ровена заняла его место за столом, вытащила из ящика чистый лист пергамента и положила перед собой. Потом взяла перо, обмакнула его в чернильницу и вопросительно посмотрела на него:
– Можем начинать, милорд. Кому адресовано?
– Оставим пока это. Я хочу много чего сказать, и, если ты запишешь хоть что-то, я потом перепишу письмо своей рукой, чтобы человек знал - это я писал. Мне очень важно, чтобы он это знал.
Как странно! Однако Ровена решила воздержаться от лишних вопросов и занесла перо над листком.
– Хорошо. Просто скажи, что писать, и все. Страйдер потер глаза и принялся нервно расхаживать от стола к кровати и обратно. Повисло молчание. Ровена терпеливо ждала.
Ей еще никогда не доводилось видеть Страйдера в подобном состоянии. Он нервничал и волновался, словно неискушенный юнец, а не жестокий рыцарь, которого она знала.
Через некоторое время он заговорил:
– Мои приветствия. Надеюсь, что это письмо застанет вас в добром здравии.
Ровена записала эти слова.
– Я считаю каждую минуту, когда мы врозь.
У нее свело живот от этих слов. Кому бы он мог писать подобные вещи?
– А когда я просыпаюсь по утрам, я первым делом думаю о тебе.
