— Не могу. Он — сын Роберта, а Роберт просил меня позаботиться о фирме, но также помнить, что он не был хорошим отцом. Он чувствовал себя виноватым перед Ховардом, и я обещала, что присмотрю за ним.
Заглянув как-то в офис фирмы, Виллоу испытала на себе, насколько Ховард ревнив. Его привел в бешенство даже совместный ленч подруг. Причем он сам хотел напроситься на него, но Джессика предпочла общество Виллоу. Испугавшись, что Ховард может преследовать подругу, Джессика спросила:
— Он звонил тебе? Приходил сюда?
Виллоу скрестила на груди руки.
— Милая, это было больше четырех месяцев назад. Он знает, что мы с тобой близки, и хотел, чтобы я заставила тебя на что-то там согласиться. Я его выкинула. Ухаживать еще за мной пробовал. Вроде как «снизойду уж до нее, раз у меня есть свободное время». Гад такой. Ушел отсюда хромая, и думаю, что в паху у него болело. Обратно не вернется. А ты? Собираешься поставить его на место?
— Уже не первый год ставлю. Но Алекси сделал игру более азартной, ведь Ховард считает, что покусились на его законную территорию.
— Так что после одной ночи с Алекси ты решила вернуться к старому? Продолжать убивать себя работой и сознанием вины? Ты никому ничего не должна, пойми. Правильно, ты любила Роберта, но надо же наконец вернуться к жизни. Я не была бы твоим другом и не любила бы тебя, если бы не сказала, что для этого давно настало время.
Виллоу остановилась, чтобы перевести дыхание, будто сбросила с плеч тяжелое бремя.
— Он приезжал к тебе, разве не так? А ты вернулась сюда, чтобы увидеться с ним? Господи, да сразу же ясно, что между вами что-то затевается. Не отказывайся от Алекси, Джесс.
— Ты кончила?
— Нет. — Виллоу глубоко вдохнула, и ее словно прорвало: — Это я устроила твое знакомство с Алекси. Ты говорила, что в твоих отношениях с Робертом не было секса, хотя ты его любила. А теперь ты прямо приковала себя цепями к этому бизнесу. Так и просидишь всю жизнь в своей конторе, работая до изнеможения, а этот бездельник Ховард будет на тебя похотливо пялиться. Когда-нибудь поймает тебя, когда устанешь и будешь не в себе, и…
Виллоу замолчала и посмотрела на часы.
— Ой, господи. Мне же надо было отвезти Пэйвенс в клинику, а потом заехать за Франком, и подбросить его в бакалею, и опять вернуться за Пэйвенс… Хотя погоди, еще до Пэйвенс был кто-то. Сегодня моя очередь возить всех, а я забыла. Беспокоилась о тебе, еще должны были привезти материалы, и еще…
Джессика приложила палец к ее лбу, пресекая этим дальнейшее перечисление обязанностей.
— Давай-ка вернемся к тому, как я не могу управляться со своей собственной жизнью. Хорошо, я устала, выбита из колеи, Ховард не дает мне покоя… дальше?
Виллоу вскинула вверх руки и потрясла головой.
— По-моему, ты очень подходишь для Алекси, а намеков ты не понимала, так что мне пришлось перейти к делу. Если мне понадобится защита, ты приедешь, я знала. Я ведь играла в летнем театре…
— Ты притворилась, что тебе угрожает опасность, наперед рассчитав, что мы с Алекси станем близки? Так? Алекси знает? Алекси знает?
Виллоу принялась растирать себе виски, хмуро поглядывая на Джессику.
— Так и знала, что ты раскипятишься. А ведь я со всем не справлюсь. Тут еще доклад для пожилых леди про то, как делают мыло. Я рассчитываю получить от них приличные заказы. А с перевозкой стариков я совсем запоздала, так что уж придется тебе прийти мне на помощь.
— Придется, вот как?
— Да, вот так. Потому что мы друзья и ты хорошо провела нынче ночь, прямо сияешь.
Взяв блокнот и карандаш, Виллоу начала прочерчивать маршруты.
Готовую карту она протянула Джессике.
— Поможешь, Джесс, ладно? Ну пожалуйста! Любовь моя, где крестики, там надо забрать людей, там же стоят имена и когда.
— Давай, и перестань называть меня Джесс, — сердито сказала Джессика, беря карту. Ну как можно сердиться, когда подруга столько ей дала — как сестра, о которой всю жизнь мечталось?
Джессика увернулась от поцелуя, нацеленного в щеку, и добавила:
— Согласна, но ты очень уж напираешь. И не считай, что я с тобой разобралась — или с Алекси. Я не в восторге от него и от того, как ты все это организовала, и если он понимает, что ты сотворила, я его еще проучу.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
В семь утра вокруг мебельного мастерской Степановых было тихо. Не в силах сидеть дома, где его преследовали видения Джессики и ее аромат, Алекси решил пойти поработать. Он начал делать этот стол в ту неделю, когда Джессика уехала в Сиэтл, а сейчас не хотел идти домой и обнаружить, что ее нет.
Он задумал удобный стол под стать будущей хозяйке: сильной, умной и элегантной, уверенной в себе. Красноватые прожилки в темной древесине напоминали ее волосы…
Алекси водил пальцем по дереву и вспоминал, какими яркими выглядели ее волосы на фоне белой кожи.
Что-то зарождалось между ними. Нежность и доверие — нечто первозданное, чистое. Можно этому верить? Или она все еще привязана к умершему мужу?
Не уехала. Ее машину забрала Виллоу. Микаил уже донес, что Виллоу запарковалась у отеля, прочла «мыльный» доклад отдыхающим леди, осталась в восторге от полученных заказов, а главное — упомянула, что Джессика развозит стариков.
Наждачная бумага ездила взад-вперед по уже гладкой крышке стола. Конечно, он не сравнится с элегантной мебелью в ее офисе, но пусть у нее будет нечто уникальное. Сделанное его собственными руками.
Наружная дверь с треском распахнулась, и внутрь вплыл Фадей с корзиной для пикников в руке.
— Моя жена, а твоя тетя беспокоится за тебя, малыш. Прислала тебе поесть.
Вслед за ним вошли Ярэк и Микаил. Скинув пальто, начали выкладывать еду.
— Так вот ты где прячешься. А Джессика тебя ищет, — говорил Микаил, нарезая пирог, только что испеченный его женой. — Приехала в отель и звонила из гостевого офиса.
Алекси вздохнул и не ответил. Попробуй заинтересоваться: издевательств не оберешься. Притворившись, что не слушает, он взялся за пирог.
— С домом дела подвигаются. Большую часть крыши я уже укрепил; как улучшится погода, можно крыть.
— Может, лучше дранкой. Дом не совсем в стиле ранчо, но слишком расползся, чтобы быть фасона «солонкой». Дранку можно сделать здесь, — заметил практичный Микаил.
— А ванная ей понравилась? Для женщин главное — это ванная и кухня, — заявил практичный Ярэк.
Алекси вспомнил, как Джессика отмокала в пузырьках: голова на свернутом полотенце, глаза закрыты — признак удовольствия. А ему доставляло удовольствие просто смотреть на нее.
— Понравилась, — сказал он, откладывая пирог в сторону.
