— Знаю, Росс любит Аарона, но он не его сын, а Аарону не хватает Тэры. И только другой ребенок вернет Россу смысл жизни. Николь, пожалуйста, не заставляй его ждать.
Глава четвертая
— Просыпайся! Давай, вставай!
Николь с трудом разлепила веки, и первое, что увидела, были лица подруг.
— Подъем, пора умываться, собираться, завтрак уже ждет самую красивую невесту.
Николь снова закрыла глаза — просыпаться совсем не хотелось.
— Который час?
— Семь уже.
— Вранье, еще темно. — Она опустила голову на подушку.
— Нет, вы только послушайте, — не уступала Мари. — Темно ей! Да ты хоть потрудись глаза открыть, солнце давно уже встало. Давай, садись, сегодня завтрак в постель.
Николь почти не сопротивлялась, пока заботливые руки усаживали ее и подтыкали под спину подушки, стараясь привести ее в вертикальное положение. Усилием воли она открыла глаза: ни привычного омлета, ни бекона, ни тебе тостов с маслом и джемом.
— Разве это завтрак? — Глаза у Николь широко открылись — на подносе стояли шампанское и клубника.
— Это очень вкусно, попробуй, — посоветовала Терри.
— Смеешься?
— Теперь что, не нравится?
— Просто я считаю, что эта затея со свадьбой — дурацкая!
— Скажи лучше, тебе нравится этот парень? — спросила Терри.
Николь скептически хмыкнула. Вопрос нужно ставить по-другому: нравится ли она ему? Последние шесть дней она только и делала, что старалась не показать, как сильно ее к нему тянет. Она охотно родила бы от него ребенка, вот только цель у него совсем иная: доставить удовольствие тетушке. Это она четко уяснила.
Шесть дней — еще куда ни шло, но жить в таком напряжении месяц за месяцем она не сможет, и в один прекрасный день все откроется. А ему ее чувства даром не нужны. И что она тогда будет делать?
— Я спросила, он тебе нравится? — напомнила Терри.
Николь медленно кивнула.
— Думаю, да.
— Ты не находишь его отталкивающим, или что-нибудь в этом роде? У тебя ведь нет существенных возражений против свадьбы?
— Да, в общем, нет.
— Тогда не о чем беспокоиться. Умираю, хочу увидеть твоего парня.
— Я тоже, — добавила Мари. — Кстати, может, этот брак еще удастся сделать настоящим. Торопиться тебе некуда, займись и начни очаровывать. Ну, ты понимаешь, что я хочу сказать.
— Вы сошли с ума! — Николь отправила в рот первую ягодку и попробовала шампанское. — Причем обе сразу.
Именно Матильда настояла на том, чтобы все традиции были соблюдены, поэтому последнюю ночь Николь ночевала в своей квартире с подругами. Росс не должен был раньше времени увидеть ее в подвенечном платье, только когда они встретятся на регистрации.
Росс тоже явно нервничал. Когда Николь сообщила ему, что будет ночевать дома, он возмутился:
— В этом нет никакой необходимости. А если ты понадобишься Аарону?
— Ты будешь рядом и сделаешь все, что нужно. Я действительно хочу отдать дань традиции.
— А ты не сбежишь?
Николь оторопело взглянула на него, у нее даже рот открылся от удивления.
— Ты думаешь, я способна на такое?
Росс пожал плечами.
— Женщинам свойственно часто менять решение.
— Ко мне это не относится, — отрезала она. — Кроме того, я подписала твой дурацкий контракт. Я вообще никогда не нарушаю данное слово. — Хотя именно это она порывалась сделать в последние дни несколько раз.
Николь вдруг стало совестно за то, что они обманывают пожилую и достойную леди. И с этим чувством ей придется жить еще несколько месяцев.
А если Матильда проживет дольше? Что тогда, и что обо всем этом думает Росс? Эти вопросы не переставали мучить Николь, пока она собиралась на регистрацию.
В десять ноль-ноль она была при полном параде.
В десять пятнадцать приехала машина, закончился дождь и выглянуло солнце.
В десять двадцать пять Николь прибыла на место.
А в десять тридцать она стала миссис Росс Дюфрэ.
— Поцелуй невесту. Поцелуй невесту.
Она не знала, кто сказал эти слова, но когда Росс ее обнял, когда его губы прикоснулись к ней, она поняла, что случилось самое страшное. В голове не осталось ни единой мысли. Николь пыталась сопротивляться, не отвечать на поцелуй… и неожиданно почувствовала, что Росс отпустил ее. Затуманенным взором она обвела собравшихся, узнавая родные лица, и наконец остановила взгляд на Россе.
— Ты выглядишь просто потрясающе, миссис Дюфрэ.
Потрясающе — не то слово. Когда Росс увидел ее выходящей из машины, то просто остолбенел. Низкая застежка на узком шелковом жакете соблазнительно приоткрывала грудь, заставляя задуматься, а что под ним. Мягкие складки белоснежной юбки выгодно обрисовывали длинные ноги. Странно, что он раньше не замечал, какие у нее умопомрачительно длинные ноги. В волосы были вплетены белые лилии — символ невинности и чистоты.
Марк недовольно пробурчал у него над ухом:
— И ты говорил, что она «отчего себе»! Да ты просто слепец, это самая красивая женщина, какую я когда-либо встречал! Боже, как я тебе завидую!
Она действительно была великолепна, в ней было что-то, от чего перехватывало дыхание.
В канун свадьбы Росс подарил ей золотую брошь, инкрустированную жемчугом. Николь пыталась отказаться, но он настоял. Сейчас эта брошь была приколота на лацкане жакета, возле сердца… Росс почувствовал, как в горле встал комок. Господи, что же он делает!
— Нам пора! — раздался откуда-то из-за плеча голос Марка.
— Николь. — Росс предложил ей руку, и она уверенно приняла ее. Николь лучезарно улыбалась, и никто в целом мире не усомнился бы, что эта невеста выходит замуж по любви. На Росса это произвело глубокое впечатление. Не она ли так долго сопротивлялась, и до самой последней минуты он не был уверен, что она вообще появится. Но сегодня!.. Никакой скованности, надуманности. Он испытывал странное чувство досады, что все происходящее лишь фарс.
И в машине, по дороге домой, Николь по-прежнему счастливо улыбалась.
— Спасибо, Николь, — сказал Росс мягко.
— За что? — искренне удивилась она.
— Все прошло просто великолепно.
Николь неожиданно замялась, не выказав никакого восторга.
— Значит, ты считаешь, нам удалось обмануть Тильду?
Росс растерялся — он совсем забыл об истиной подоплеке события.
— Да, пока да, — согласился он, — но день еще не кончился.
