Никита отступил к двери. Его глаза широко раскрылись – не мигая, он смотрел на сестру с таким ужасом, будто у нее выросли черные лунатские крылья.
– Зачем ты так? Что я тебе сделал?
Тина сникла.
– Извини. – Она потупилась. – Просто хотелось помочь… Хотя такие вещи сам постигаешь… И кроме того, мне кажется, ты отличный парень. – Она ободряюще улыбнулась ему.
Никита недоверчиво помотал головой, будто отвергая комплимент, но все же пошел на мировую – подошел ближе.
– Я сам разберусь с этим, ладно?
– Конечно. Так и должно быть.
– Но пришел я по делу, – торопливо произнес Никита. – Я хочу предупредить тебя… В общем, Алекс недавно звонил мне и скоро придет…
– Как придет? – опешила Тина. – Когда?!
Осторожно скрипнула дверь. Никита, уже раскрывший рот, чтобы ответить, тут же захлопнул его. Вжал голову в плечи.
– Здравствуй, Селест.
Тина, не отрывая взгляда от лица гостя, медленно поднялась на ноги. Ее сознание боролось с желанием немедленно пустить в ход всю двуликую мистику, которой она владела. Меньше всего на свете девушка ожидала увидеть в своей комнате Алекса. Уж в ближайшее время – так точно… Да еще настолько сияющим и благожелательным.
– Не бойся, – мягко произнес Волков. – Надо серьезно поговорить.
И выразительно глянул на Никиту. Тот еще больше втянул голову в плечи, нахмурился. Но, бросив виноватый взгляд на Тину, все-таки вышел.
– Удивлена?
– Не то слово.
Подумав, она, не скрываясь, свела ладони вместе, приготавливаясь к худшему. Если что – выстрелит диском или кометой, не задумываясь.
– Что ж ты меня так не любишь, – мягко произнес Алекс, делая к ней шаг. – Только драться со мной и хочешь.
– Не подходи, – предупредила Тина.
– Но присесть хотя бы можно? – осведомился Алекс. Не дожидаясь разрешения, направился прямо к ее кровати и тут же растянулся во весь рост на постели.
– Мягко, – с довольным видом заключил он. – А где Красотка? Надеюсь, не в комнате? Не люблю змей, а этот питон меня особенно раздражает.
Тина непроизвольно мотнула головой.
Вот как?! Выходит, Алекс частый гость в доме? И вряд ли он приходит к Никитке. Девушка вспомнила вечеринку на крыше: так вот почему Лида столь много знает о Волкове. Как ни старалась скрыть даже от себя, Тина почувствовала легкую ревность.
Алекс с большим интересом наблюдал за ее размышлениями: у девушки сложилось острое подозрение, что этот лунат читает ее мысли безо всяких магических вееров.
– Где Лида? – спросил он будто бы в подтверждение опасений девушки.
– Не знаю. – Все же в голосе Тины проскользнуло раздражение. – Зачем ты пришел ко мне? Поиздеваться захотелось?
– Ну вот почему так сразу? – удивился парень. Заложил руки за голову, с удовольствием потянулся. – Наоборот, пришел с дружественным визитом. Честно говоря, ожидал увидеть тебя не такой, гм, цветущей. Я прекрасно знаю твоего отчима – он хороший друг моего отца. У Дмитрия Серебрянского патологическая ненависть к астрам. Он же вас терпеть не может. Представляешь, как сложно астрам получить у него разрешение на Х-барьер? – Взгляд из насмешливого сделался колючим.
– Да, очень даже представляю, – не сдержалась от ехидства Тина. – Но, к счастью, любого дурака можно одурачить, правда?
– Не стоило бы так рисковать. И как раз из-за дурака… – Парень криво усмехнулся. – Я очень удивился, что ты себя выдала так… по-глупому. Зачем ты себя выдала? Стоило ли вообще тогда скрываться?
Он замолчал, всем видом показывая, что ждет подробных объяснений.
– Ты ведь и так знал, что я астра? Даже проверить решил… – Тина осеклась.
Алекс заинтересованно приподнялся на локте.
Усмехнулся, косо глянул на дверь, будто хотел проникнуть взором в комнату, находящуюся напротив.
– Болтун, – сказал скучающе.
Девушка не ответила – не было смысла.
– Я не знал наверняка, что ты астра, – произнес Волков. По-хозяйски взбил подушку, приставил к спинке кровати, устроился полусидя. – Не знал, – продолжил он. – Однако твой взгляд… Что поделать, взгляд всегда выдает человека. Даже если принимать настойки, втирать мази и всем твердить о своей безликости, глаза все равно скажут правду.
– Психология – любимый предмет? – хмыкнула Тина. – Или философия?
– Мой любимый предмет – мистика и энергетика. Я учусь в АДИ. Последний курс.
– Кто бы сомневался, – хмыкнула Тина, припомнив толстяка декана. Конечно, Алекс может учиться только в самом престижном заведении двуликих.
– А ты где учишься? Какие у астров школы?
– Я не хочу с тобой это обсуждать.
– Злишься? – проницательно заметил Алекс. – Неужели непонятно, что я никогда бы не ударил в тебя болидом? Просто хотел проверить твою реакцию. Струсишь или нет.
– Я тебе не верю.
– Селестина, я сказал то, что сказал. Не пошел бы на это, даже если бы ты сама испепелила меня кометами. – Он улыбнулся – мило, даже застенчиво.
И девушка расслабилась. Действительно – Алекс здесь, рядом, но вряд ли способен совершить что-либо плохое в доме друга своего отца. Но вот что дальше делать с ним – парню явно хотелось поболтать.
– Так и будешь стоять? – с усмешкой произнес лунат. – Или боишься приближаться ко мне? Думаешь, наброшусь сразу?
Тина, не сдержавшись, хмыкнула.
– А стоит бояться?
– Бояться всегда стоит, – серьезно ответил он. Но в глазах заплясали желтые насмешливые огоньки.
Тина подошла и присела рядом, на краешек постели. Некоторое время они молча смотрели друг другу в глаза, каждый думая о своем. Алекс с удивлением признался себе, что девушка странным образом влияет на него – ее близкое присутствие волновало, заставляло сладко и опасливо сжиматься сердце… Взгляд этих фиалковых глаз дарил какие-то новые ощущения, толком не испытанные, необъяснимые, неизведанные… Уж не влюбился ли ты, Алекс?
– Хочешь, устрою так, что отчим вернет тебе твою настойку? – вдруг спросил он. – И вообще будет относиться к тебе нормально.
– Как это? – удивилась Тина. Перед глазами всплыло лицо отчима – бешеный, горящий взор. Да уж, хорошо, что он уехал куда-то на время. Но Тина подозревала, что она тоже стала одной из причин его внезапного отъезда.
– Мой отец поговорит с Серебрянским, и все дела. Конечно, дашь показания о своем отце. Я слышал, что он… пропал.
Тина закусила губу. Удивительно… Однако ее приятно удивил тот факт, что Алекс деликатно обошел печальную тему: все ведь считают, что отец погиб. Есть свидетель. Все верят. Кроме нее самой.
