– Ты здесь с детства живешь? – спросила Тина, продолжая балансировать на носках.
– Конечно.
– И повезло же тебе родиться в городе, где полно лунатов, – покачала головой девушка. – Здесь же самое настоящее змеиное гнездо.
– Мы сюда переехали… Я родился в Киеве. Может, поэтому и учиться там захотел.
– А почему переехали?
– Не знаю. – Тим пожал плечами. – Но вскоре родители поссорились и мама уехала… Навсегда. А мы с отцом вроде как тут теперь.
– Удивительно, у меня очень похожая история жизни. – Тина бросила на парня косой взгляд.
– Но ты можешь гордиться своим отцом! – неожиданно вырвалось у Тима. – А я – нет.
– Нельзя так говорить о родителях, – покачала головой девушка. – Может, ты еще не знаешь, на что он способен, твой отец.
– Он обычный, – пожал плечами Тим. – И уж точно не великий разведчик. Вот если бы у меня был такой отец, как у тебя… ой, извини, – запоздало спохватился он.
– Ничего… – Тим не видел лица девушки, но был уверен, что разговор ей неприятен. – Давай и вправду по крышам, – решила она. – Покажешь дорогу.
– Самую короткую, – мгновенно кивнул Тим и первым сиганул с карнизного бортика.
Следуя за ним по пятам, Тина думала, что, конечно, сама отыскала бы проход к Серому озеру. Но, во-первых, девушке было любопытно: увидит ли Тим охранный знак воочию? Сейчас, после Х-барьера? Одно дело – фотография, другое – видеть реальный знак. А во-вторых, вдвоем все-таки веселее. Кроме того, что бы ни было спрятано в семейном тайнике, Тим вряд ли поймет смысл этих вещей. Хорошо бы Тина сама додумалась, что за задание поручил ей папа. Особенно сейчас, когда он пропал…
Тим с большим интересом следил за передвижениями девушки: Тина не отставала ни на шаг, быстро и ловко огибая возникающие препятствия. Лишь только они соскальзывали по разжелобку кровли, скатываясь на самый карнизный край, как девушка первая стрелой взлетала до конька следующей крыши, цеплялась за скользкую железную балку и прыгала дальше – легко, быстро и практически бесшумно. Конечно, и самому Тиму астральные прыжки давались с невероятной легкостью: лишь отталкиваясь от какой-нибудь очередной твердой поверхности, он буквально взмывал в небо, наслаждаясь новыми ощущениями; иногда из озорства делал сальто, мягко и точно приземляясь на ноги. И мчал дальше, готовый совершить любой сложный трюк, который только душа пожелает. Однако наблюдая за стремительными передвижениями самой Селестины, Тим задавал себе вопрос: а смог бы он обогнать девушку, вздумай они побегать наперегонки на Квадрате?..
Ночью озеро на самом деле казалось серым: ровная, идеально гладкая, словно застывшее зеркальное серебро, поверхность. У самого берега вода стелилась лоскутами тумана, переплетавшегося с ивовыми ветвями и тонкими прутьями камышей. Озеро казалось зеркальцем, не случайно обороненным неизвестным великаном, чтобы каждую ночь смотрели в него луна или звезды, по очереди любуясь своей красотой. Тим присел у самой кромки берега, не решаясь даже потрогать воду – холодная ли? И зачарованно смотрел вдаль, где таяли в туманном покрывале очертания камышовых прутьев.
– Осталось ровно десять минут.
Тина подошла к нему, присела рядом на корточки, окунула кисти в холодную воду.
Из любопытства Тим вытащил мобильник, глянул на время.
– Твой тайник открывается ровно в полночь?
– Да, – кивнула девушка, рассеянно следя за игрой изломанных серебристых бликов, лениво скользящих по озерной поверхности. Спустя минуту она продолжила: – С первой секундой нового отрезка времени – первого августа. Именно в этот день открывается тайник.
– А если не успеешь открыть в этот день? Все, пропало?
Девушка снисходительно глянула на него.
– В августе еще два тайных дня есть. На всякий, как говорится, случай. Отец сообщил мне эти три даты, чтобы я забрала нужные вещи наверняка.
– Здорово! – признал Тим. – А ты знаешь, что именно там будет?
Тина нехотя качнула головой.
– Нет, не знаю… Отец сказал так: «Если не свяжусь с тобой до первого августа – открой тайник». Все. – Она поджала губы.
Видя, что у Тины испортилось настроение, он больше ничего не спрашивал. Скучающе оглядел окрестности…
– Смотри! – Он одним прыжком вскочил на ноги. – Сова! Вот она – сова!!!
– Где? – Тина стремительно поднялась. – Да, точно… – Она хотела еще что-то добавить, но вдруг запнулась. Ее глаза, удивленно и недоверчиво воззрились на парня.
Но Тим этого не видел. С жадным любопытством он наблюдал, как у берега, выступая из воды, проявляется силуэт деревянной скульптуры, виденной ранее им на фотографии. Сова, как и раньше, сверкала янтарем искусно выточенных глаз и так же страшно топорщила крылья.
Тина выпрямилась.
– Жди здесь, – приказала она. – Я должна войти в тайник сама.
Тим пожал плечами, уселся на прибрежный песок. Даже глаза прикрыл.
Послышался тихий всплеск, – наверное, Тина вошла в воду. Стало тихо: казалось, даже сверчки перестали стрекотать, и не слышалось привычного в этих местах лягушачьего кваканья.
Парень не выдержал и открыл глаза: он успел увидеть, как силуэт девушки будто бы поглотила деревянная скульптура.
Тины не было очень долго. Вновь ожили жабы в камышах, вернулись таинственные ночные голоса других озерных обитателей.
Тим не сводил взгляда с круглых янтарных глаз. В темноте ему даже показалось, что сова живая и словно бы наблюдает за ним исподтишка… Неприятное впечатление усиливалось переживанием за девушку – что-то Селестина долго не показывается.
Наконец он увидел ее: силуэт девушки, показавшейся из-за скульптуры, казался размазанным, расплывчатым, нереальным, но вскоре обрел привычные телесные черты.
– Давай к тебе, – быстро сказала она и, не дожидаясь согласия, рванула с места, переходя на бег. Тим последовал за ней, но не выдержал, оглянулся – деревянная сова исчезла, позади вновь простиралось ровное, безмятежное серебро озера.
– Это карта? – в который раз спросил Тим.
С одной стороны карта оказалась выполнена по всем правилам топографии: аккуратная географическая сетка, рельефы, контуры, пунктиры, обозначения склонов, лесов и скал. Зарамочное оформление тоже было исполнено с особым изяществом.
Отдельными рядами шла по краю расшифровка обозначений: скальные обнажения, обрывы, уступы, овраги, поля. В левом нижнем углу карты находился знак «розы ветров», как на старинных картах, но какой-то странный – изображение вращающегося шара внутри привычного обода с восемью лучами.
Тина сообщила, что это символ астрогира – главного прибора разведчика, своеобразного компаса. Несмотря на сходство с обычной земной топографической картой, эта карта была все-таки странноватая, необычная…
