Первого от входа тут же перевернули лицом в подушку, загнули за спину руки и застегнули наручники. Потом — подняли, одели и обули, с перспективой разуть уже с участием следователя и понятых. Задержанный что-то невнятно бормотал, но, в целом, вёл себя вполне прилично. А остальные двое так и не проснулись, вымотались ребята, очень уж устали. Когда всех троих подозреваемых увезли в отдел, вызвали прокуратуру. Обыск надо делать в соответствии с законом. Понятых пошли искать. К приезду следователя дом и двор уже усиленно обыскивали, но искомого так и не обнаружили. Огнестрельного оружия нигде не было, что очень даже удручало. На улице стремительно темнело, в связи с чем и приняли решение повторить обыск на следующий день.
Со слов местных выяснилось, что изба эта около трёх лет уже принадлежит городским и используется под дачу в летний, в основном, сезон. Присматривает за ней и регулярно протапливает соседка Пелагея Петровна. А когда последняя назвала фамилию хозяев, Плетнёву стало немного, но дурно. Он знал, конечно, что в Куликовке имеет дачу один из министров областного правительства. Но никак не думал, и не гадал Павел Иванович, что придётся побывать на даче этой при таких-то обстоятельствах.
— Хозява-то люди солидные — Пелагея Петровна, бойкая, словоохотливая пенсионерка, была несказанно рада подвернувшейся счастливой возможности пообщаться с новыми людьми — Сам хозяин- кру-упный очень начальник в городе… А чё, у нас природа. Летом — красота неописуема. К тому же, и газ, и вода есть. При коммунистах успели провести. Вон в Абрамовке-то, три километра всего отсюда — не успели. Теперича с дровами-то будут вечно маяться. А мы в последний момент успели, ну как украли… Они, хозява-то, почитай, месяц с лишним тут не бывали. Мне вперёд деньги заплатили, до весны самой. А мне чё, зимой делать всё равно не ча. Слежу за котлом-то. И мне не скушно, и людЯм польза. Я, конешно, вовсе и не рублём лишним вовсе прельстилась…
— Парни-то, кто эти? — беспардонно перебил милицейский начальник, не дав человеку спокойно ответить на вопрос о хозяевах.
— Как кто? — удивилась соседка такой неосведомлённости стражей порядка — Один-то — сынок их, а двое-то учатся с ним вместе… как его называли-то, в универе. Городские все мальчишки-то, избалованы… А чё они натворили? Подрались, небось, в районном клубе? Шебутной у них Славка-то. Мать его как-то жаловалась, сладу, говорит, с ним всё больше нету…
— А что надо им здесь среди зимы?
— А я почём знаю? — Пелагее Петровне явно не по душе пришлась манера разговора Плетнёва, в очередной раз её перебившего — Отдохнуть, сказали, приехали… вдали от шума городского.
— Без машины были?
— Без. Их кто-то завёз позавчерась на большой такой машине, на ваш вувазик похожа, только блестит вся.
— А сегодня ночью где они были?
— Как где? — вновь поразилась собеседница — На танцах же, в райцентре. Сказали ещё, у дявчонок заночуют. А чё случилось-то?
Ничего не стал объяснять Павел Иванович, отправил свидетеля в соседнюю комнату. К следователю — на допрос официальный, а сам в райотдел рванул срочно.
На крыльце дежурный встречает, весь в печали — С УВД областного звонили раз пять, наверное. Доклада требуют подробного…
— Подождут… Но ты этого от меня не слышал.
— Да ну ясно дело, Павел Иванович. А что им говорить-то?
— Что говорил, то и говори. Подозреваемые задержаны, а начальник с места происшествия ещё не вернулся. Ты понял меня?
— Так точно, всё понял.
— Не отвлекай меня сейчас пока, а то не дадут потом работать. Сам знаешь…
Не стал объяснять начальник молодому дежурному, что один из трёх этих отморозков — сынок шишки большой областного масштаба. Что закрепляться надо с доказательствами «по горячим следам», пока не слетелись, как вороньё на падаль, кручёные адвокаты и прочие отмазывальщики.
К счастью «слабое звено» обнаружилось довольно скоро. Один из задержанных, которому пошли навстречу и дали чуток похмелиться, живо рассказывал, что убитые в Сосновке пенсионеры являлись ни кем иным, как родными дедушкой и бабушкой одного из его дружков. Имели пожилые люди неосторожность продать в городе квартиру и с внучком не поделиться.
А тому деньги-то во много раз нужнее были! У друзей — «Крузак» и «Мерин», а у него — какая-то «десятка» паршивая. Несправедливость ужасающая. Вот и заявился к старикам на ночь глядя с этими же приятелями крутыми, в том числе и с отпрыском министра. Были, естественно, «кумаренные» для храбрости и «мало что соображали». Денег им не дали, сами — не нашли, а пожилых людей, до последнего не веривших, что такое вообще и в принципе может случиться, застрелили «с досады» из переделанного под огнестрел газового пистолета.
Внучок также долго не ломался, показал к тому же, где пистолет спрятал. А сынуля министерский, кручёный как поросячий хвост, сначала пообещал всех уволить, от милиционеров в ИВС до районного прокурора. Затем — посадить за вопиющее беззаконие и нарушение дарованных ему Конституцией гражданских прав. А когда дошло наконец, что со всех-то сторон он обложен, распустил сопли и тупо свалил всё на подельников.
Такая вот, уважаемый читатель, история о «героях нашего времени»…
Не в ту степь
Утром в понедельник следователь Савосин просматривал свой лицевой счёт. Батюшки рОдные, двадцать с лишним дел набросано. Вдруг вспомнил — Ёперный театр! Я про человека-то совсем забыл! — молодой старлей грустно посмотрел на своего старшего товарища, майора Петрунина — Городских Падлакова и Соськина допросил, всё на них собрал, а про третьего подельника забыл… Он, по-моему, в Теньковке живёт. Где-то у меня записано…
— Не «Падлакова», а Полякова, и не «Соськина», а Костина — не понял юмора и сморщился Петрунин — И почему я твои дела лучше тебя помню?
— Если такой памятливый, мог бы вовремя напомнить — не успокаивался молодой — Срок-то по делу уж в четверг. Вот так ни хрена себе! Как же я так запамятовал — Савосин механически листал дело, тупо уставясь за спину сидевшему напротив кабинетному напарнику — Что делать-то, Матвеич?… Мотоцикл-то этот по показаниям городских они втроём бомбанули. Теньковского-то уже не отошьёшь. За продлением идти? — в глазах Савосина появилась беспросветная тоска — Прокурор оборётся…
— И оборётся, и телегу прикатит — поддержал морально товарища Петрунин — Не получишь капитана в этом году. Как пить дать.
— Ну так что посоветуешь-то, Матвеич? — совсем загрустил Савосин.
— А чего тут советовать-то — опытный Петрунин щёлкнул пальцем по кадыку — Выставляй участковому пузырь, чехлись на бензин. Чтоб всё бросал и тащил друга этого сюда…Сегодня же.
— А если друг этот в отказ пойдёт? Алиби себе придумает…за неделю не проверишь?
— Если, да кабы — пожал плечами Петрунин — Колоть надо до ж…
К вечеру третий подельник был доставлен к следователю. Двадцатилетний здоровый парень с бритым затылком открыто выражал недовольство встречей с милиционерами — Со мной родители приехали! Они без меня домой не вернутся!
