— В подвале пакет — неожиданно «колонулся» Краснов, уткнувшись взглядом в носки своих напрочь разбитых сандалий.
Взрослые в очередной раз облегчённо вздохнули. Киоскёрша смотрела на Зайцева влюблёнными глазами — Спасибо Вам большое, я уж и не надеялась…
— А три шоколадки я уже съел — прервал радостные причитания продавщицы Пётр — Как только убежал.
— Поехал я в отдел — Глебов кивнул всем, прощаясь — а вы тут дорабатывайте.
Ещё один рабочий день прошёл.
День тринадцатый
23 июля 2001 года. Понедельник. 8 часов 40 минут.
В актовом зале Заречного РОВД идёт утреннее рабочее совещание. Дежурный помощник начальника райотдела Бойко, как всегда громко и чётко докладывает оперативную обстановку в районе за прошедшие сутки.
— В тринадцать тридцать на автодороге по улице Карла Маркса водитель Солодовников, управляя автомобилем «ВАЗ-2106», совершил наезд на пешехода, который был доставлен в горбольницу с диагнозом: закрытая черепно-мозговая травма, переломы ключицы и рёбер, разрыв мошонки!..
— Про мошонку мог бы и не так торжественно, Вячеслав Тимофеевич — сделал замечание по докладу начальник РОВД — Продолжай…
Дремавший до этого зал заметно оживился.
— Всё у меня, товарищ подполковник! — закончил докладывать Бойко.
— Вопросы есть? — Игошин посмотрел на присутствующих. Личный состав сразу притих.
— Разрешите? — поднялся помощник по тылу — Станислав Викторович, бензина осталось на два дня. ХОЗО УВД в этом месяце опять только тонну выделило. Надо где-то доставать…
— Так доставай, кто тебе запрещает…
— Так я уж всем надоел. Только и клянчишь у коммерсантов, да бандитов…
— Хорошо, не плачь, зайдёшь ко мне после совещания… Николай Степанович — обратился с к своему заму по кадрам — в субботу убийство раскрыли. Подготовь с Вадимом Ильичём приказ на поощрение, и самого Батманова включи. И что бы люди, по триста рублей, но получили.
— Так премиальные-то уже второй квартал не выделяют — пожал плечами Сергеев — Денег всё равно нет…
— А ты скооперируйся с тыловиком. Он расскажет, где деньги взять, как спонсоров найти… Всё ясно?
— Так точно — загрустил заместитель по кадрам…
9 часов 30 минут. Кабинет начальника следствия Прошкина. На стульях вдоль стен расположились все следователи отделения. Шеф сегодня явно не в духе. Крассовский, как всегда после выходных, усиленно пережёвывал жевательную резинку, устроившись на последнем от начальника стуле. Ближе всех к Прошкину сидели два лейтенанта, два молодых следователя с годичным стажем работы: двадцатидвухлетние Алла Петровна Дергунова и Ольга Владимировна Воронова. Обе, будучи заочницами юридического факультета, накануне вернулись из областного центра, где сдавали сессию. Обе поправились, загорели и ещё больше похорошели.
— Успокоились все — начал совещание Прошкин — Во-первых, давайте поздравим наших студенток, они сегодня приступили к работе. Во-вторых, уважаемые Алла Петровна и Ольга Владимировна, попросил бы Вас впредь в таком виде здесь не появляться. Я имею ввиду ваши слишком мини-мини-юбки. Вы здесь в первую очередь следователи, а потом уже…всё остальное. Потому — заводился в своём стиле начальник следствия — соблюдайте, пожалуйста, строгость в одежде. Вам всё понятно?
— Да, да — дружно закивали головами девчата.
— Только не делайте, как Иванова в прошлом году — не успокаивался Прошкин — Я сделал её аналогичное замечание, так она на следующий день заявилась в шортах.
Мужская часть отделения заметно оживилась. Крассовский порывался было сострить, но не стал рисковать, обращая на себя внимание.
— В третьих — начальник выждал, пока подчинённые утихнут — докладываю. На сегодняшний день общими усилиями нами направлено в суд одиннадцать дел из двадцати семи запланированных. Потому, по нашей старой доброй традиции я эту неделю объявляю осадной. С сегодняшнего дня собираемся у меня в кабинете ежедневно в 19 часов и обсуждаем окончание дел. Субботу и воскресенье, это будет у нас… — Прошкин заглянул в календарь — двадцать восьмое и двадцать девятое числа…объявляю рабочими днями. Каждый из Вас может отдохнуть в эти выходные только по трём уважительным причинам. Первая — похороны собственные, не приведи Господь — постучал костяшками пальцев по столу — вторая — свадьба собственная, третья — день рождения тёщи…
Услышав про третью уважительную причину приунывший личный состав немного оживился.
— А у нас-то, у женщин, нет тёщ. Как быть? — поинтересовалась любознательная Иванова.
— Это ваши проблемы — не располагал больше к шуткам Анатолий Сергеевич — Все свободны, кроме Дергуновой, Вороновой и Самсонова.
Раздав девчатам дела, начальник следствия остался в кабинете вдвоём со следователем Ильёй Константиновичем Самсоновым. Двадцатичетырёхлетний старший лейтенант юстиции Самсонов работал в отделении у Прошкина третий год. Дядя этого молодого человека, полковник милиции, занимал какой-то пост в МВД России и областное УВД всё-таки «всучило» Заречному РОВД этого кадра, в смысле — племянника. Не имея ни желания, ни способностей к следственной работе, Самсонов обладал хорошей жизненной хваткой и неимоверно скользким характером. В связи с чем Прошкин все эти годы никак не мог от него избавиться.
— Как дела, Илья Константинович — начал разговор начальник следствия.
— Да так себе — Самсонов, как обычно, немигающим взглядом смотрел мимо собеседника.
— Что у тебя по краже с дачи Клементьевой?
— Приостанавливать буду — Самсонов скривил губы — «висяк» придётся вешать…
— А что ж ты, дорогой мне об этом сам не докладываешь? — перебил начальник следствия — Я это дело в суд запланировал, а от оперов узнаю, что ты его вешать собрался. Как это понимать?
— Как хотите, так и понимайте — Самсонов изобразил на лице досаду — Нет доказательств, не колется этот Сластнов.
— А чего ж так? — голос Прошкина стал через чур вкрадчивым и мягким — Кололся, кололся, а к тебе попал и в отказ пошёл. Ты не в курсе?
— Нет, не в курсе — Илья Константинович устремил свой взгляд через окно куда-то вдаль.
— А я в курсе — голос начальника следствия перешёл в мягкое шипение — Сластнов-то сегодня с утра Батманову явку с повинной даёт и по кражам с нескольких дач и про то, что мамаша его тебе сунула две тысячи рублей, что б отмазал, и на днях ещё три штуки принесёт.
— Ну конечно! — Самсонова пробила дрожь — Слушайте их больше! — принялся возмущаться не в шутку — Ложь это всё! Не было этого…
— Короче, Илюша — лицо Прошкина брезгливо сморщилось — пиши-ка ты рапорт и дёргай отсюда скорее по-хорошему. Продажные следаки здесь не нужны.
— Я подумаю — «Илюша» резко поднялся со стула — Но это всё наговор…Разрешите идти?
