— Заходи, заходи, Олежка — Фролов махнул рукой, подзывая старого знакомого — Не стесняйся, присаживайся. Помнишь меня?
— Помню…
— А это — Пётр Алексеевич уважительным жестом указал на Самохвалова — майор с областного УВД, начальник отдела по особо важным делам — поднял вверх указательный палец — Специально по твою душу приехал.
Самохвалов, с важным видом развалившийся в кресле зав. отделения, строго осмотрел Журавлёва с ног до головы. Тот, присев на краешек кушетки, опустил глаза. Повисла тягостная пауза, прервал которую «областной начальник».
— Что же ты, Журавлёв, обманываешь местных милиционеров? Не пойдёт так, дорогой. Я правильно мыслю?
— Не знаю — парень напряжённо посмотрел на Фролова.
— Давай, давай, Олежка, рассказывай — отозвался Пётр Алексеевич нетерпеливым тоном — В тот раз ты здорово мне по ушам наездил, но сейчас мы в курсе…
— Чего, «в курсе»? — ещё больше напрягся Журавлёв.
— Так ты, парень, решил нас самих допросить! — Самохвалов поднялся с кресла и с высоты своего двухметрового роста всей своей массой навис над допрашиваемым — Рассказывай, давай, как травму получил, инвалид хренов.
— Так я ж рассказывал уже. Стоял на остановке, подрался с парнем…
— Ты, вроде, на дебильного не похож! — резко перебил Фролов, сморщив брезгливо лицо — Ты чего нам горбатого опять лепишь! Два офицера тебя как человека спрашивают, по-хорошему спрашивают…А ты себя так ведёшь… Знаем мы уже всё про тебя! Чего не понятно-то!?…Что ещё…
— Взяли Сашку всё-таки? — загрустил Журавлёв, перебивая уже сам оперативников, со стороны которых последовало секундное замешательство.
— Взяли, взяли — первым пришёл в себя Пётр Алексеевич — всё рассказывает, грузит тебя по самое некуда.
— Водила сам виноват — лицо паренька приняло волчьи очертания — Заплатили сорок рублей, а ему всё мало…
— Не кипятись, Олег — стал успокаивать «майор с УВД» — Как Саньке-то фамилия? Забыл я в этой запарке.
— Грибов…
— Да, да Грибов, правильно…
— Через два дома от меня живёт.
— Этто-о мы помним! — отмахнулись оперативники.
12 часов ровно. Дежурный «УАЗик» Заречного РОВД направляется в район Грибовки. Сидящий впереди рядом с водителем следователь районной прокуратуры находится явно не в лучшем расположении духа.
— Куда грустишь, Григорич? — шутливо обращается с заднего сиденья никогда не унывающий Батманов, зажатый с двух сторон Филипповым, Коротковым, экспертом и двумя мальчишками-проводниками.
— Достали эти убийства уже в доску! Недели не прошло после Палагутиной…Да, кстати, «Рабочую газету» вчерашнюю не читал?…Напрасно, много потерял. Информацию там пресс-центр облпрокуратуры выдал. Цитирую: «В ночь на 21 июля 2001 года в Заречном районе совершено сопряжённое с изнасилованием убийство гражданки П. Работниками областной прокуратуры при содействии Заречного РОВД данное преступление было раскрыто в течение суток.» Во, бляха муха, раскрывальщики. Вы-то — хоть «при содействии», а мы с Елчевым вообще ни при чём оказались! — развеселился, наконец, Скворцов, глядя на довольные физиономии милиционеров.
— Знаешь, Григорич, почему тебя столько лет прокурором не назначают? — Филиппов сделал глубокомысленное лицо.
— Почему? — насторожился Валентин Григорьевич.
— Я тебе потом скажу, тет-а-тет…
Заработала рация. Дежурный сообщил, чтобы Вадим Ильич срочно связался с находившимся в хирургическом отделении больницы Фроловым.
— Пётр Алексеевич, что хотел? Это Батманов.
— Ты откуда звонишь!? — по счастливому голосу оперативника Вадим Ильич понял, что результат есть.
— Из Грибовки, с сельсовета…
— Короче, Ильич, этого сопляка гадливого и колоть, практически, не пришлось. Слишком мал и глуп. Его это работа. Подельника даёт. Записывай, Грибов Александр, 20 лет, живёт через два дома от Журавлёва. Так что решайте там…
— Решим, решим. Ты прокурору сообщил?
— Скоков должен был позвонить. Ну и вот, Ильич! — заливался соловьём Фролов — Я врачей спрашиваю, можно его в райотдел забрать. Отвечают, нет, нельзя. Тогда, говорю, сейчас сюда приедут прокуроры, эксперты, конвой для допросов, видеосъёмки, т. к. больной ваш подозревается в зверском убийстве. Зав., как услышал, забирайте, говорит, тогда на хрен, не сдохнет. Так что повезу я сейчас Олежку в отдел.
— Вы там не перестарайтесь, пусть прокурорские сразу работают…
— Обижаешь, начальник. Всё нормально…
— Ладно, Алексеич, нам ещё на место ехать…
— Во-во, и я про то! — весь светился через телефонную трубку Фролов — Группа ещё до трупа не доехала, а мы уж лиц установили. Редчайший в истории криминалистики случай!..
— Молодцы, всё, пока — Батманов положил трубку.
Задержанный вскоре Грибов тоже долго отпираться не стал. Убийство частного извозчика фактически к вечеру было раскрыто.
Фролов и Самохвалов, веселясь от души, приставали к дежурному, чтоб зарегистрировал раскрытие в книге рекордов Гиннеса. Потом, прихватив с собой Короткова, ушли в кабинет праздновать. Разошлись в первом часу ночи. Фролова увезла домой «дежурка», Самохвалов и Коротков — пошли пешком.
Ещё один рабочий день прошёл.
День семнадцатый
27 июля 2001 года. Пятница. 7 часов 50 минут. Жары, уже второй день, слава Богу, как не бывало.
В кабинете начальника Заречного РОВД дежурный Скоков докладывает шефу оперативную обстановку. Здесь же находится Прошкин, просматривает собранные материалы. Игошин доволен — убийство раскрыли в течение дня.
— Ещё, Станислав Викторович — продолжает дежурный — ночью Самохвалов и Коротков кражу мотоцикла раскрыли. На улице задержали парня с ворованным «ИЖом». Самоходом вёл. Вместе с мотоциклом и приволокли в отдел. Парнишка сразу колонулся, гараж показал, откуда мотоцикл украл. Сейчас с ним следователь занимается…
— Молодцы, молодцы! — больше и больше радовался за своих подчинённых начальник милиции — Умеют же работать, когда захотят! Ничего не скажешь. Они как человека-то вычислили?
— Не знаю — Скоков уткнулся носом в книгу происшествий — Вот рапорта оставили…
— Так, так — Игошин стал зачитывать вслух — В ночь на 27 июля 2001 года я… вместе с оперуполномоченным ОУР Коротковым проводил рейд… по профилактике краж… автомототранспорта… Ясно — вернул бумаги Скокову — скажи этим «рейдовикам», пусть перепишут. Ещё раз по пьяни напишут, накажу вместе с тобой, чтоб такие рапорта не принимал и начальнику не подсовывал! Ясно?
— Хорошо, передам. Недоглядел, больше не повторится. Разрешите идти?
— Счастливо.
Сразу после ухода Скокова появился помощник по тылу.
