Столица жила старой жизни. Все так же суетливо спешили по своим делам жители, торговцы громко зазывали покупателей, в морозном воздухе плыл аромат готовящейся еды и соседствующий с ним запах уличных нечистот. Эллери привалилась к узкому окну кареты и молчаливо взирала на проносившиеся за ним знакомые пейзажи, на этот раз не вызвавшие в душе ничего, кроме усталости.
Первой, кто встретил девушку во дворце, была старая Ниньи. Седовласая женщина крепко прижала воспитанницу к груди, без лишних слов позволяя той расслабиться в объятиях, в детстве, казалось, способных прогнать любую беду. Увы, с той поры Эллери давно повзрослела, и теперь ласковые руки няни больше не могли справиться с одолевавшей её печалью. Норк стоял за спиной бабки и не мог скрыть сочувствия в сердечном взгляде.
Встреча с отцом вышла напряженной.
Король вышел встречать блудную дочь лично. В присутствии придворных и слуг мужчина воздержался от лишних слов, и лишь по выражению глаз отца Эллери поняла, что её возвращение не стало для него неожиданностью. Он ждал свою дочь, прекрасно зная, что она направляется домой.
Состоявшийся позже разговор наедине, однако, преподнес для обоих собеседников сюрпризы.
Отцовский кабинет ничуть не изменился со времён её последнего посещения, чего Эллери не могла сказать о себе. Кажется, что с той поры она постарела на добрый десяток лет.
Она заранее готовилась к неприятной беседе, нападкам отца и потому, едва зайдя, сразу бросилась в наступление, не дожидаясь, пока стоявший у шкафа мужчина поднимет голову от изучения какого-то документа и примется за свою излюбленную тактику угроз.
— Прежде чем ты снова накинешься на меня с упреками, знай: я никуда отсюда не уеду. Ни в монастырь, ни замуж за очередного подобранного тобой принца или короля.
Казалось, отца эта решительная речь не удивила. Отложив в сторону письмо, мужчина усмехнулся.
— О, так ты все еще помнишь наш уговор? О том, что ждет тебя, если решишь вернуться?
Она бесстрашно встретила прищуренный взгляд отца и вскинула голову:
— Больше нет никакого уговора, — её голос звучал твердо и уверенно. — Я не собираюсь никуда уезжать и больше не стану играть по твоим правилам.
На лице отца, вопреки ожиданиям, не было удивления.
— Словно ты когда-нибудь меня слушалась, — он проворчал по старой привычке, словно и не было между ними месяцев отчуждения и холодности. А затем осведомился ровным тоном, точно они обсуждали нечто обыденное, будь то визит заграничного посла или программу предстоящего бала:
— Тогда чего ты хочешь? Зачем вернулась?
— Я останусь здесь ровно столько, сколько потребуется. А затем уеду и больше тебя никогда не потревожу, — она опустила взгляд к полу, стоило коснуться самого болезненного момента в ее продуманном плане. Как же она боялась, что Сапфо не справится!
— Значит, решила ждать выздоровления Сапфо? — делано усмехнулся собеседник, усаживаясь за широкий письменный стол и придвигая ближе стопку перетянутых лентой свитков.
От неожиданности она вскинула голову, потрясенно глядя на собеседника округлившимися глазами. Откуда отец мог узнать об этом? Впрочем, спустя мгновение потрясение улеглось, сдалось под натиском понимания, что многочисленная шпионская сеть их королевства в этот раз сработала на славу.
Правильно истолковав мрачный взгляд дочери, мужчина хмыкнул:
— Неужели ты думала, что я не узнаю? Такое не скрыть. Ему не удастся справиться с ядом, никому не удавалось это сделать.
«Ты неправ!» — так и хотелось закричать девушке, затопать ногами, как в детстве, разразиться громким плачем и слезами. Но она понимала тщетность такого поведения и потому спросила, ни на что особо не надеясь:
— Откуда тебе это известно?
— Он прислал мне письмо, — с этими словами совершенно неожиданно король вытянул из стопки одно из посланий и, задумчиво покрутив его в руках, вдруг признался: — Я солгал, если бы сказал, что мог предвидеть такой шаг со стороны своего врага.
Душу Эллери захлестнула волна самых разных эмоций, главной из которых стала радость. Подумать только, в то время как она потеряла всякую связь с возлюбленным, тот ухитрился пусть столь нехитрым образом, но вновь мелькнуть в её жизни!
— Что было в том письме? — она с трудом поборола соблазн попросить взглянуть на послание самой, прекрасно понимая, что король не пойдет на это из чистого упрямства, желая проучить непокорное дитя. Но все в ней страстно желало прочесть послание самой, увидеть хорошо знакомый почерк, хотя бы так на мгновение став ближе к своему королю.
Отец качнул головой, словно в подтверждение внутренних сомнений принцессы.
— Я не стану передавать его тебе. Скажу лишь, что в том письме была изложена настоятельная просьба — если не требование! — не вмешиваться в твою жизнь. Как будто он имеет право диктовать, как мне воспитывать собственную дочь, — король хмыкнул себе под нос.
Однако вопреки своим словам мужчина вел себя странно. Слишком расслабленно и равнодушно, в отличие от того, что можно было ожидать. Девушка осознала, что содержимое письма, о котором умолчал отец, все-таки сумело добиться цели. Он больше не был преисполнен злобной мстительностью и яростью, как то было в их прошлую встречу. От осознания этого факта напряжение, охватившее тело девушки в минуту, когда она переступила порог отцовского кабинета, тут же пошло на спад.
Но еще одна мысль, подспудно угнетавшая принцессу долгое время, осталась невысказанной, требуя ответа. Может сейчас был не самый удачный момент, чтобы требовать ответов на все свои вопросы, но Эллери больше не хотела ждать. Слишком многое в ее жизни находилось в зависимости от времени, и эта связь больше не казалась ей справедливой.
— Почему ты был столь жесток со мной? Угрожал, вел себя так, словно я и не дочь тебе вовсе?
Король оценивающе взглянул на неё, словно взвешивая, готова ли она к еще одному откровенному разговору. Приняв какое-то решение, он отрывисто заговорил.
— Ты перестала быть мне дочерью, когда связалась с этим лже-королем.
— Он настоящий король, — упрямо возразила Эллери. — И тебе это известно не хуже меня.
— Но ты едва ли об этом знала, впервые с ним связавшись.
— О чём это ты? — она непонимающе нахмурилась.
— Керль никогда не жаловался на память, — при этом имени в голове девушки пронеслись тревожные образы любимого отцовского прихвостня, её заклятого врага. — И едва увидев новоявленного короля, сразу же признал в нем того наемника, с которым ты когда-то сбежала. Как моя дочь могла пасть столь низко?
— Ты думаешь, что тогда я сбежала к нему? — из груди девушки вырвался сдавленный смешок, едва она осознала ход мыслей короля. — Ах, если бы это было правдой! Сколько горя и потерь можно было избежать! — справившись с собой, принцесса заговорила холодней: — Нет, отец, тогда Сапфо в моей жизни был всего лишь наемным воином, не раз и не два спасшим меня от опасности. Я ничего не знала о его прошлом и уж точно не могла подозревать, что на самом деле он королевской крови.
