Солнце было в зените, когда на горизонте показались знакомые очертания высокой башни, и Эллери ощутила, как сковывавшее ее напряжение понемногу отпускает.
В детстве ей казалось, что в этой башне непременно заточена прекрасная принцесса в ожидании рыцаря, который придет и спасет ее. Почему-то даже в детских фантазиях благородный спаситель был лишен короны — не прекрасный принц, о котором так часто грезят девушки, а обязательно простой рыцарь. Откуда в ней взялась такая стойкая неприязнь к королевским отпрыскам, Эллери не знала, но подозревала, что тому виной послужили не самые удачные примеры, в изобилие встреченные на балах и пирах.
Правда, жизнь все равно внесла свои коррективы в детские мечты, — избранный ею юноша оказался не рыцарем, как то мечталось в детстве, а менестрелем. Прежде такое не мужественное занятие заставило бы принцессу пренебрежительное фыркнуть, но теперь… После встречи с Майином все изменилось.
Мысли о возлюбленном принесли горечь — в памяти по-прежнему остро всплывали картинки пустой церкви, и сколько б ни пыталась девушка гнать от себя тягостные сомнения, полностью одолеть их не выходило.
Замок дядюшки всегда был для Эллери одним из любимейших мест, где она часто оставалась гостить. Эти стены стали немыми свидетелями немалых выходок растущей принцессы, здесь, в отличие от родного дворца, ее никогда не ругали и ничего не запрещали. Своих детей у дяди не было, и любимая племянница всегда была желанным гостем.
Поэтому девушка ничуть не удивилась, когда стражники у ворот, едва завидев катящуюся к ним карету, распахнули тяжелые створки, впуская экипаж и двух сопровождающих его всадников.
Не удивилась она и при виде странно опустевшего двора, обычно заполненного дворовой челядью. Лишь только несколько стражников застыли у высокого крыльца, внимательно наблюдая за покидающими карету женщинами.
— Вам не кажется, словно нас здесь заранее ожидали? — тихо произнес наемник, подавая руку Эллери.
Ступив на землю, девушка огляделась и с легкой долей неуверенности пожала плечами.
— Просто здесь меня всегда рады видеть.
Бродяга ничего не ответил, отступая назад.
Норк поддерживал под руку Ниньи, помогая той идти, ну а Эллери торопилась скорее оказаться внутри.
Отворились широкие двери, в лицо путешественникам пахнуло сыростью и множеством других запахов; десятки голосов на миг оглушили и заставили замереть на пороге.
Просторный зал был полон. Но все разговоры и шум стихли при появлении тонкой девичьей фигурки.
— Дядюшка! — принцесса радостно бросилась к высокому чернобровому мужчине, застывшему в окружении слуг.
Толпа расступилась, пропуская девушку в центр.
Она успела заметить непривычно хмурое выражение лица, прежде чем утонула в знакомых родных объятиях.
Отстранившись, Эллери наконец-то вгляделась в знакомое лицо, недоуменно отмечая плотно сжатые губы и тень вины, скрывавшуюся в глубине светлых глаз.
Она отступила на шаг назад, но прежде чем вопрос сорвался с ее губ, позади раздался такой знакомый — и такой ненавистный — голос…
— Давно не виделись, Эллери.
Испуганно обернувшись, она натолкнулась на острый недобрый взгляд черных глаз. Их обладатель не потрудился стереть с узкого лица откровенную ухмылку, подходя ближе.
Все еще отказываясь верить в происходящее, принцесса растерянно огляделась. И с упавшим сердцем осознала, что окружена. Те люди, которых она ошибочно посчитала за слуг дядюшки, на деле оказались воинами ее отца. Она невольно попятилась, когда взгляд зацепился за острые луки в руках трех мужчин, замерших с непроницаемым выражением лиц. Печально знаменитые черные стрелы, чьи наконечники были пропитаны редким ядом. Эллери не понаслышке была знакома с его действием.
Керль — так звался главный отцовский поверенный во всех щекотливых делах, требовавших особого внимания, — с откровенным злорадством окинул взглядом съежившуюся принцессу, не скрывая мрачного удовлетворения.
— Так, так, маленькая беглянка. Вот ты и попалась, — растягивая слова, с холодной улыбкой пробормотал он. — Запереть ее, — без лишних слов мужчина отдал приказ стоящим вокруг воинам.
— Подождите, — попытался остановить его дядя, но никто не стал его слушать.
Упираться было бесполезно — принцесса неоднократно проверяла это на собственном опыте. Она не сразу поняла, куда ее тащат. А вот когда осознала, что ее ведут прямиком в башню, горько усмехнулась.
Какая тонкая ирония! Быть заточенной в той самой башне, на которую она еще так недавно смотрела с надеждой! Примерить роль прекрасной принцессы, ожидающей спасения. Вот только помощи ждать было неоткуда.
Эллери нервно мерила шагами небольшое помещение и мысленно корила себя на все лады. Как она могла оказаться такой наивной! Угодить прямо в расставленную отцом ловушку и до последнего не заметить этого!
А теперь… Девушка с тоской обвела взглядом скромную обстановку комнаты: старую кровать, колченогий стул и стол, — ничего, что могло бы помочь ей сбежать. Да и куда, собственно говоря… Она подошла к узкому окну и выглянула. Расстояние до земли казалось немыслимым — принцесса отступила назад, испугавшись, что от увиденного закружится голова, и она потеряет равновесие.
Сколько времени прошло — она не знала. Лишь с молчаливой тоской наблюдала за солнечным шаром, неторопливо шествующим по небосклону, да прислушивалась к звукам, доносящимся со двора. Навязанное ожидание тяготило сильнее всего, пусть Эллери и понимала, что возвращение к отцу положит конец всем ее надеждам.
Ближе к вечеру безмолвная служанка принесла ужин. Оставив заставленный всякой снедью поднос на столе, она торопливо удалилась, не забыв плотно задвинуть за собой засов.
Принцесса почти не притронулась к пище, гадая, чем вызвано промедление, — вроде бы цель достигнута, беглянка попалась в расставленные сети — чего же еще ждать?
Беспокойный сон не принес облегчения. Всю ночь девушка ворочалась на неудобной кровати, вздыхала, просыпалась и вновь проваливалась в тревожное забытье.
Неудивительно, что когда ранним утром снаружи раздался невнятный шум, принцесса сразу же пробудилась и настороженно прислушалась к звуку приближающихся шагов.
Кто бы мог так уверенно подниматься к ней столь рано?
Прогрохотал тяжелый засов, проскрипели несмазанные петли — и дверь отворилась, являя опасливому взору девушки закутанную в плащ фигуру.
Ниньи!
Принцесса слетела с кровати, радостно вглядываясь в знакомое лицо.
— Как ты? — торопливые слова слетали с губ. — Я боялась, что он может тебя обидеть.
Старая женщина презрительно изогнула губы.
— Я знала еще его бабушку. Посмел бы он поднять на меня руку.
Затем, опомнившись, приблизила лицо к Эллери и зашептала:
