– Убирайся с дороги! – викинг шагнул к Бурому, замахиваясь кулаком. Хороший удар в ухо позволил бы Ауду улучшить настроение. Оно, конечно, не пристало воину связываться с чужим рабом, но что делать, если рядом больше никого нет. Не с товарищами же задираться.
Но и в этот раз фортуна оказалась не на стороне воина. Раб Травника испуганно отшатнулся, да так неловко, что подцепил ногою под колено самого Ауда, и Горластый, несуразно взмахнув руками, с громким всплеском свалился за борт.
Благодаря занятиям у мастера Сирка, Леонид проделал это так ловко, что никто даже не заподозрил, что обидчик упал не случайно. Только в глазах кормчего Сигурда мелькнуло нечто похожее на удивление.
Ауд тут же вскочил, хватаясь за меч и готовый разорвать каждого, кто будет над ним смеяться. Но никто даже не улыбнулся. А виновник случившегося и вовсе спрятался. Присел у борта и только выглядывал в щель между двумя щитами.
Горластый в сердцах хотел сплюнуть под ноги, но решил не рисковать. Судьба и без этого показала ему сегодня свою спину, так стоило ли сердить богов еще больше, оскорбляя плевком море?
– Хорошо же твои люди, да и ты сам, Бранд Рыжий, чтите законы гостеприимства! – Оля высвободилась из рук сына ярла и встала перед ним подбоченясь, напоминая разъяренную чайку.
– Это ты о чем? – воин недоуменно вытаращился на девушку, при ярком солнечном свете показавшуюся ему невероятно хрупкой. Люди такими не бывают. Даже дети… Впрочем, в монастырских стенах воинам попадались затворницы и бледнее, и изможденнее. Но в том и разница, что ученица Ормульва Травника не увядала, а цвела. Странною, нездешнею красотою. Словно пришла из другого мира. Из Астгарда…
Бранд Рыжий мотнул головой, изгоняя несвоевременные мысли, и повторил вопрос:
– Что не так, Цветок Клевера?
– Вы ночью врываетесь в чужой дом – это ладно. Ради спасения отца простится многое! – Оля говорила нарочито громко – так, чтоб ее услышали все жители деревни, высыпавшие на причал. – Хотели выбросить меня за борт… Пусть, это тоже понятно. Испугались шторма и обезумели от страха!..
Лицо Бранда сперва порозовело, а потом стало бледнеть. Но девушка смотрела не на него, а указывала рукой на Ауда Горластого, выжимающего воду из бороды.
– Но зачем сейчас твой воин наносит оскорбление моему учителю? Или вы забыли, что за раба отвечает хозяин? И каждый, кто обижает чужого трелля – унижает достоинство его господина. Не с того ты начинаешь, сын ярла, если ждешь от меня помощи!
– Что?! – Бранд окончательно разозлился. Шагнул вперед и сграбастал девушку за грудки. – Да я тебя сейчас…
– Убьешь? – спокойно поинтересовалась Оля, пристально вглядываясь в побелевшие от ярости глаза молодого викинга. – Это ты можешь. Верю. А потом пойдешь к ложу своего отца и будешь помогать Белому Ворону звать обратно в Мидгард дух Гюрдира-ярла.
От такой отповеди Бранд даже опешил. Эта девчушка держалась слишком самоуверенно. А главное, в ее взгляде не было ни капельки страха. Бесстрашие воина-берсерка, призирающего смерть, смотрело на викинга ее глазами.
– Ну, так что ты решил, Бранд? Прикажешь своим головорезам больше не трогать трелля Жнеца и пойдем к раненому или свернешь мне шею?
– Что там такое?! – голоса, перекрывшего шум толпы, не постыдился бы ни один конунг, но принадлежал он старцу-знахарю. – Бранд! Тебя только за Хель посылать! Где Ормульв?! Ты привез травника? Самая пора…
– Нет, Ворон, – Рыжий повернулся к знающему. – Ормульва не оказалось дома… Но со мной его ученица Хельга Лепесток.
– Какой еще Лепесток… – За мощной фигурой Бранда Оля была не видна.
– Цветок, – поправила Рыжего Оля, выходя из-за его спины. – Хельга Цветок Клевера. Я ученица Ормульва Травника.
– И давно? – поморщился Белый Ворон, пренебрежительно глядя на девушку. Но на посохе в ее руке знающий задержал взгляд дольше.
– Если мой учитель держал мое обучение в тайне, то и я пока промолчу. Тем более что Гюрдиру-ярлу это точно не интересно.
– Дерзкая, – проворчал знающий. – Скорее крапива, чем клевер…
– Прошу простить меня, знающий пути, – Оля изобразила поклон. – Но пока мы разговариваем обо мне, время, отпущенное Гюрдиру норнами, уходит…
Белый ворон хмыкнул и махнул рукой в сторону одного из зеленых холмов.
– Что ж, мудрость старого Жнеца в твоих речах я услышал. Пойдем, покажешь, чему Ормульв смог тебя обучить.
– Мне нужны мои вещи, – Оля показала на Бурого, держащего перед собою, как фашину, котомку с травами.
Знающий ограничился кивком, развернулся и двинулся обратно.
– О каком шторме упоминала эта пигалица? – услышал еще чей-то удивленный вопрос Леонид, торопясь следом за знахарем и девушкой. – Сутки как вёдро… И ни ветерка, ни тучки…
* * *
И все-таки деревня была какая-то неправильная. Бурый не увлекался социологией, но тех, кто не может выполнять в уме простейшие арифметические действия, в налоговой не держат. Сейчас не о руководящих должностях. У начальников иные заботы.
Мы бумажные важные люди,
Мы и были, и есть, мы и будем…
Но среди «полевых агентов», занимающихся непосредственными проверками, не умеющих считать, логически мыслить и делать соответствующие выводы, нет точно.
Леонид тоже умел считать и сопоставлять. Поэтому, исподтишка оглядывая местное население, удивился явному несоответствию количества молодых мужчин, так сказать, призывного возраста и прочих слоев общества.
По берегу и деревенской площади шаталось раза в три больше воинов, чем в поле зрения Бурого попадало стариков, женщин и детей вместе взятых. При этом несколько десятков викингов продолжало спать, сидя за длинным столом, установленным в центре деревни.
Но такое соотношение никоим образом невозможно… Если только их не привезли в какой-нибудь местный аналог военного городка. Или если за то время, пока мужчины ходили в набеги, их родственники массово умерли от голода или какой напасти.
«Что ж, логике не противоречит. И стол накрытый объясняет. Но где же они все спят? Частокол, ограждающий территорию, есть, а жилья – нет. Так не бывает. Это ж люди, а не животные, которым достаточно загона. Нет, все равно не сходится. Что-то здесь не так…»
Но Леонид зря волновался. По меньшей мере на второй вопрос ответ оказался прост. Жильем викингам служили непонятные зеленые холмы. Здешний люд таким нехитрым способом утеплял деревянные бараки. Дерн к тому же еще и от дождей защищал. Отличная и дешевая система энергосбережения. А вот с вентиляцией дела в жилых постройках обстояли неважнецки.
Как только Белый Ворон распахнул больше похожую на щит, закрывающий лаз в погреб, навешанную на кожаных петлях, грубо сколоченную деревянную дверь, изнутри пахнуло таким застарелым смрадом, что в глазах защипало.
