Как его до сих пор не заметили и не вызвали полицию, оставалось загадкой. Впрочем, на проспекте всегда было порядком народу. Она же среди рабочего дня на улицу никогда не выходила, да и у прилавка Ее не часто было можно увидеть, но в те радостные моменты, когда он видел Ее, его мир озарялся светом и милым очарованием.
Пашка знал, что нужно действовать. Но одно дело – знать, а другое – делать. Он не был из робкого десятка, фигурой и ростом бог тоже не обидел, но разве проблемы с девчонками решаются «броском-переворотом»? Когда дело касалось знакомства с представительницей прекрасного пола, его просто вгоняло в ступор, и ничего он поделать с собою не мог.
В последний день марта он таки решился: поприличнее оделся, исключительно чисто побрился и надушился дорогущими духами. И даже с обеда не курил. Отпросившись пораньше, Пашка прискакал к салону, хорошенько прокашлялся перед ним и нетвердой походкой вошел внутрь.
Он решил сделать вид, будто ему нужна подробная информация по каждым наручным часам, что у них в наличии. А там, глядишь, разговор мог завязаться. Правда, втайне, где-то глубоко в душе, он желал, чтобы Ее сегодня не оказалось на месте – тогда он просто извинится и уйдет. Значит, типа не повезло.
Колокольчик над дверью громко, предательски звякнул, и девушка у кассы подняла голову. Это была не Она. Немного успокоившись, Пашка, изображая из себя состоятельного бизнесмена, любимца женщин, а также знатока вина и лошадей, подошел к ближайшей стойке, глубокомысленно хмыкнул (мол, ничего хорошего не вижу) и собрался было убежать, как кассир крикнула:
– Алина, подойди, пожалуйста, – тут клиент!
– Да-да, секундочку! – услышал он тот самый хрустальный голосок, донесшийся откуда-то сбоку. – Я сейчас!
Волосы у Пашки тут же встали дыбом, сердце ухнуло, и даже уши, казалось, зашевелились. На лбу выступила испарина. Наверное, так сильно он не пугался с детства. Ойкнув, рванул к двери, изо всех сил толкнул ее, да так, что колокольчик над ней поперхнулся, и вылетел вон.
– Странный, – успел услышать Пашка вдогонку.
После этого он несколько дней ходил к станции «Горьковская» другим путем, по Кронверкскому проспекту – так было безопаснее. Впрочем, он боялся встретить Ее и у метро. Он не знал, где Она живет, но ему казалось, что ездит Алина не на машине (а теперь он знал Ее имя!). В общем, он изображал из себя шпиона и старался никому не попадаться на глаза, даже той самой вечно дрыхнувшей тетке у эскалатора.
…И вот у Богдана родилась вторая дочь. Они и отметили в офисе это событие: а что, знаменательный повод! С этого момента все и началось, постепенно, незаметно и неотвратимо затягивая Пашку в безумный водоворот странных и удивительных событий. Началось то, что на время даже заставило его забыть о коварном Амуре и собственной нерешительности.
Пашка с детства любил слушать тяжелый рок, и чем «запиленнее» было гитарное соло и более забойный ритм, тем лучше. Хотя и от небольшой порции джаза он не отказывался – это было влияние отца. А Джорджа Харрисона он просто глубоко уважал. Все-таки «Битлз» – величайшие основатели рока, одна из немногих групп, кардинально изменивших музыкальный мир.
11 апреля 2009 года один из ее основателей, Джордж Харрисон, погиб в автокатастрофе, в тот год Пашка заканчивал шестой класс. А у Лехиной подруги намечалось празднование дня рождения, но оно по какой-то причине обломалось. Компания друзей, включая Ваську Пименова и Леху по кличке Палач, завалилась в квартиру к Тимохе. Пашка помнил, что лифт тогда оказался сломанным и им пришлось подниматься на двенадцатый этаж на своих двоих. Запыхавшись, чуть не падая от усталости, они ввалились в квартиру, топоча и охая.
Квартира Тимохи была крохотной, с двумя смежными комнатами, заваленными всяким ширпотребовским барахлом – мать его приторговывала на рынке. Миниатюрная же кухонька, по традиции выкрашенная темно-синей краской, находилась прямо напротив входной двери, и сейчас там сидел и пил горькую отец Тимохи – Антон Сидорович, водитель-дальнобойщик. Довольно брутального вида, лысый, но всегда с жесткой щетиной; с широким шрамом, пересекающим левую скулу, накачанными мышцами и голубыми глазами, он был хмурым, но при этом добрым человеком. Жизнь в свое время порядком потрепала его.
Антон Сидорович опрокинул очередную стопку водки, крякнул и смачно захрустел крепеньким соленым огурчиком. Он был в новеньких черных брюках со строгими стрелками и в майке – гостей тут, видимо, не ждали. От мужчины тянуло еловым запахом.
– Здорова, пацанва, – сказал он как-то грустно. – Опять чего натворили?
– Да нет, пап. – Тимоха усердно стряхивал с ноги туфлю. Он был довольно толстым мальчиком, и наклоняться ему было как всегда лень. – Анька обломила нас с днюхой…
– Она всех обломила, – мрачно резюмировал Леха. Засунув руки в брюки, он исподлобья смотрел на остальных. Более крепкое словцо не решился оглашать. С Аней у него были неустойчивые отношения, если так можно выразиться.
– Здравствуйте, Антон Сидорыч. – Долговязый Васька уже почтительно здоровался с отцом Тимохи за руку. – Как ваше ничего?
– Да ничего, – махнул рукой тот. – Слыхали, Харрисон умер?
– Харрисон Форд, что ли? – с видом знатока осведомился Васька. – Знаем, а как же. «Звездные войны»!
– Какие там войны, какой еще Форд! – возмутился Антон Сидорович.
– «Форд» – это машина, – схохмил Леха.
– Джордж Харрисон, папа?! – завопил вдруг Тимоха, протискиваясь на кухню мимо друзей. Он был раскрасневшимся и потным – Васька невольно сморщился.
– Именно, сын, он самый… – Секунду подумав, отец налил себе еще одну стопку. – Автокатастрофа, недалеко от Сан-Франциско. Вон в новостях передают.
Он вздохнул и опрокинул рюмку, даже не закусив. По маленькому старенькому телевизору, подвешенному у потолка кухни, Первый канал передавал срочные новости. Показывали скопище полицейских машин, мигалки, санитаров, кровь на асфальте, заплаканные лица прохожих. Брали интервью у какого-то подростка, истерично подергивающего руками.
Пашка, наконец, поздоровался с Антоном Сидоровичем. У дальнобойщика было очень крепкое рукопожатие.
– Он был гитаристом «Битлз», да? – проявил учтивость Пашка. – Жалко…
Он знал, что Антон Сидорович очень любил эту группу, ну, среди прочих седых динозавров вроде «Роллинг стоунз» или Джимми Хендрикса. Против них Пашка ничего не имел, конечно.
– Запомни, Павел, эту дату. – Отец Тимохи все еще не отпускал Пашкину руку, будто от этого зависело что-то очень важное. Кажется, он уже порядком набрался. – Сегодня умер великий человек. Люди когда-нибудь будут боготворить его. Уважай мнение… человечества… Харрисон – это сила.
– Да-да, конечно… – пробормотал Пашка.
Антон Сидорович отпустил его руку и отвернулся. Пашка осторожно вышел в коридор, где его с нетерпением ждали друзья.
– Ну что, какие планы? – спросил Васька. – Может, тогда ко мне пойдем? Мать скоро уйдет к тете Глаше, а…
