– Ну, да.
– Мммммм. Она у меня совсем маленькая, эта вина, – Ангелина задумывается на минуту, потягивая апельсиновый сок. – Хорошо, посмотрим, но раз я зацепилась за эту Софию, и раз так всё получается, я бы хотела подождать и посмотреть, как будут развиваться события.
– У тебя есть ощущение, что что-то в этом есть?
– Именно так, да. Пока ещё не знаю, что. Эта групповая терапия. Пережиток прошлого. Ещё пятьдесят лет назад её нашли неэффективной в психотерапии, оставив место лишь индивидуальной.
– И ведущий-экстрасенс – полный бред. Откуда он вообще взялся? Столетний пережиток. И для меня всегда было нелепым, как люди могут идти к шарлатанам вроде гадалок, экстрасенсов? Это ж на каком доисторическом уровне развития находится их мозг?
– О, согласна. Но все люди разные. Кто-то умным рождается, кто-то нет. Уровень интеллекта, к сожалению, у всех разный. Ладно, ты же знаешь мою страсть к экспериментам. Что-то есть в глазах у этой Софии. Посмотрим. Документы для перемещения Земля-Микза могут пригодиться, а если нет, то выброшу, и всё.
– Хорошо, дорогая. Я собирался сходить в институт. Пойдём, прогуляемся?
– С удовольствием.
Глава 6
Теперь София ходит в прозрачном биоскафандре. Он защищает человека от случайной склейки, прилипания других из внешнего мира, от вирусов, наполняет лёгкие кислородом. Кислород содержится в биоклетках скафандра, и когда человек снимает его на ночь, производится восполнение живительного газа. Биоскафандр пластичен и повторяет контуры тела. Это недавнее изобретение, но теперь все ходят в них и даже придумывают моду на эти оболочки. Они создаются из разных материалов. Есть более дорогие, есть дешёвые. Дорогой более лёгкий, гибкий и невидим посторонним, но при желании его можно затонировать, зазеркалить. Тогда человека никто не видит, зато он может наблюдать окружающий мир. Это вроде маски на все тело. В биоскафандрах ходят практически все люди, за исключением самых бедных и склеенных, ожидающих своей смерти. Те же, кто имеет маломальские средства, даже склеенные пары, ходят в биооболочках и снимают их лишь на время сна. Это отличная биоразработка, нанотехнология, которая стремительно вошла в жизнь населения и стала неотъемлемой частью гардероба. Никто из тех, кто хочет жить, не выходит из дома без неё. Биоскафандры очень скоро стали нормой жизни. Люди ко всему адаптируются. Ко всему!
Прилипание приняло угрожающие масштабы и стало очень вероятным. Достаточно было одного объятия, достаточно было просто прислониться к другому человеку во время общения! Во всех средствах массовой информации распространялись рекомендации врачей о необходимости минимизировать контакты и взаимодействие с другими людьми. К сожалению, их воззвания были напрасны. Многие люди, и таких большинство, не могут пережить тотальное одиночество, вступают в отношения и прилипают друг к другу. На сегодняшний день учёные предполагают, что причиной мутации является психогенный фактор, и проводят исследования в этой области. «Лечения не существует». По всему миру запускались одно исследование за другим, чтобы установить точную причину мутации и количество больных. Учебники в данной ситуации бесполезны, им не угнаться за реалиями. Уровень смертности зашкаливает и с каждый месяцем растет. С таким ростом смертности через несколько лет от человечества останется лишь несколько тысяч представителей по всей Земле. И уж им-то будет грозить смерть не от склеивания, а от одиночества, поскольку между ними будут километры, десятки, сотни и даже тысячи километров. Надо что-то срочно предпринимать. Во всем мире учёные бьются над вакциной, но пока безуспешно, хотя это направление признано самым приоритетным, и все мировые светила занимаются данной проблемой. Но… Пока только домыслы, догадки и предположения, – никаких фактов.
Повсюду работают психологи и группы психологической помощи. Психологи становятся самыми востребованными профессионалами. Везде, – по телеканалам, в интернете, – идёт реклама кабинетов, групп, в которой говорится, что это единственный способ спастись. В одну из таких групп записывается Соня. Ведущий группы – привлекательный мужчина по имени Макс. Кроме неё в группе ещё пять человек, не считая ведущего: четыре женщины и один мужчина. Занятия проводятся два раза в неделю и длятся два часа.
Группу только что набрали, и все ведут себя осторожно, стесняются и стараются произвести друг на друга впечатление. Соне кажется, что все участники группы очень странные и, вообще, психи больные. Себя она считает нормальной и здоровой. Больше всех её пугает парень, один из участников. Он физически крепкий, рыжие волосы, полный. Ходит развалку, сутулясь и шаркая ногами. Такой неприятный тип. И Соня вначале думает, что после первого же занятия уйдёт. Но она приходит на второе, а потом и на третье занятие. Дома ей скучно, учится удалённо, и чувство одиночества выталкивает в социум. Конечно, к этому примешивается страх снова кого-то приклеить. Когда она вспоминает год, прожитый с Карлосом, у неё мурашки бегут по коже. Это был тихий ужас. Она чудом осталась жива, хотя уже мечтала о смерти. Теперь она надеется, что после пережитого группа психологической помощи поможет ей адаптироваться во внешнем мире и снова начать нормальную жизнь, по крайней мере, это обещает реклама вокруг.
Рыжий теперь иногда улыбается, да и девушки стали более открытыми. Сначала они делятся своими переживаниями, и кто почему попал в группу, оказался в этом месте в этот час. Все, и Соня, рассказывают о себе, а ведущий Макс кивает головой и иногда вставляет пару слов, уточняющие и направляющие вопросы. Ну, как положено. Сидят они на расстоянии одного метра друг от друга полукругом, и можно не снимать биоскафандр. Соня пока что сидит в скафандре. Мало ли, что у кого на уме. Уже были случаи, она читала в интернете. Один парень добивался девушки, а та отказывала ему. Он впал в отчаяние, подкараулил, когда девушка сняла скафандр, и неожиданно обнял её, тут же приклеившись. Но его радость продолжалась недолго, потому что её родители отвезли их в больницу и отрезали друг от друга. Парню влепили штраф, а девушка впредь стала более осторожной и больше не проявляла такую беспечность, не снимала биоскафандр в общественных местах.
Иногда Соня скучает на занятиях группы, глаза её так и закрываются, до того всё монотонно. Группа – это микрокосм семьи, как и рабочий коллектив, и в этом пространстве человек проявляет себя, как в своей семье, проецирует на других участников группы те же ожидания и роли. Максу на вид около тридцати, синие грустные глаза, очень светлые, практически белые, волосы, полные губы, стройное тело и высокий рост, около 190 сантиметров. Соня ловит себя на мысли, что именно он является причиной того, что она осталась в группе. Он ей нравится, и это притягивает и пугает. Она столько раз обжигалась, что уже боится думать о любви, да и время сейчас не то. Однако ради эстетического удовольствия и надежды, – вдруг эти занятия помогут ей быть независимой, – она продолжает посещать группу.
Макс смотрит на присутствующих. Эта группа у него первая. Раньше он работал помощником экстрасенса и сейчас, пользуясь положением в стране, решил попробовать самостоятельную практику. Всех участников группы он пригласил сам, когда они, воспользовавшись рекламой экстрасенса, позвонили в их кол-центр. Макс перехватил несколько звонков, переписал номера и перезвонил. Естественно, это было запрещено, и он действовал втихаря. А как ещё выбиться из помощников? Ему уже тридцать один год, а он до сих пор не богат, не знаменит. Да, он мечтает о славе, о богатстве. Но всё это не приходит к нему. Честностью нравов он не отличается, и, несмотря на свою внешнюю привлекательность и ум, очень обижен на весь мир и людей. Он очень ловко умеет натягивать маску добродушия, поскольку когда-то давно изучил «Психологию лжи» и «Язык тела». Но всё это не помогает в достижении его целей. У него нет друзей, подруги вскоре от него сбегают, или он их сам выгоняет, когда надоедают. Отец умер, а мать уже около пяти лет не встает с постели. Он меняет ей памперсы, готовит еду, кормит. Она живёт в другой половине дома, и Макс заходит туда один раз в день, чтобы выполнить обычные процедуры по уходу за лежачим больным. В комнате матери стоит жуткий запах. Какие бы ионизаторы воздуха и освежители Макс ни использовал, не помогает. Кажется, что больной организм в ответ на освежители выделяет ещё больший смрад. Врачи диагностировали у неё аутоиммунную патологию, еще неизвестную медицине и не имеющую лечения. После того как пять лет назад приехал врач, взял анализы и соскобы, а через две недели ожидания сообщил, что лечения не существует, больше Макс к врачам не обращался. С тех пор он их ненавидит, и даже свои проблемы со здоровьем предпочитает решать сам. То есть никак. Благо, что он молод и пока может обходиться без лекарей.
