— Да ты чего?! Я ж с водилой!
Он указал пальцем на свой джип «Гранд-Чероки», красующийся около надувной фигуры Деда Мороза. На это место Ольга Васильевна хотела поместить Свинью — символ наступившего года, но потом передумала, так как щадила чувства любимого Артурчика и клиентов-мусульман.
Поставщик всё-таки заглянул в магазинчик, обследовал витрины и подсобку. Артуру почему-то показалось, что жирный хмырь не товар здесь проверяет, а ищет кого-то. Вполне может быть, что и Льва Райникова. Записав что-то в книжечку, поставщик направился на выход.
— Ну, счастливо, я поехал. С Ольгой пересечёшься, напомни, что жду звонка. — И туша поставщика заставила джип сильно накрениться вправо.
За рулём действительно сидел водитель, полная противоположность хозяину — сухой, как прошлогодний хворост, неопределённого возраста. Артур видел его несколько раз, но никогда этот герой фильма ужасов даже не раскрыл рта.
Когда Райников вернулся к прилавку, Тураев смотрел на него совсем другими глазами. От жёсткого, пронзительного, леденящего кровь взгляда давнего своего дружка Лев даже вздрогнул. Тураев перегнулся к нему через коробки с антифризом, одновременно опуская жалюзи на окнах.
— Похоже, ты действительно имеешь основания опасаться за свою жизнь.
Артур заметил, как побледнел Лёвка, и в душе выругал себя за несдержанность.
— Только одно не понимаю — ты здесь причём? Воронович решил слить босса — без вопросов. Собрал досье — ладушки. Не знаю только, произведёт ли оно впечатление на правоохранительные органы, если у Аргента «красная» крыша. Кстати, я в зоне что-то про него слышал, и внутренне содрогнулся. Некоторые его ребята в «побег с коровой» ходили — то есть были каннибалами. И, кстати, быстренько попали под амнистию, а всякая мелкота отбывала срока до упора. Остаётся только надеяться на «драку бульдогов» под ковром, в процессе которой одна группировка силовиков будет всеми способами жрать другую. Твоя роль в этой пьесе какая?
— Понимаешь, досье уже собрано, причём хранится не в одном месте…
— Правильно, — одобрил Артур. — Не все яйца в одну корзину!
— Воронович сказал, что материал сырой, не обработанный. И потому нужен юрист, чтобы разобраться, какой кусок досье важен, а какой — нет. Ты правила игры знаешь и поэтому поймёшь, есть ли у материалов перспектива. Воронович мне главное обрисовал, чтобы я потом передал юристу… тебе то есть… Короче, набросал картину. События начали развиваться таким образом, что у Славки не осталось выбора. Или он хотя бы пытается барахтаться, противостоять произволу, или тупо гибнет, как скот на бойне. Конец, в сущности, один, но всё-таки нужно попробовать. А вдруг проканает?
— Говори, — коротко бросил Артур и весь обратился в слух.
— Аргент всё-таки утратил прежнее расположение к Славке. Умных и образованных всегда не любят, даже если на каком-то этапе они нужны начальству. От них постоянно ждут подвоха, каверзы, предательства. То ли сам Аргент дотюмкал, то ли нашептали ему другие искатели милостей, что Воронович сошёлся с Юлианой, молодой супругой пахана. Якобы в планах у парочки было устроить Аргенту «несчастный случай», пожениться и сообща рулить его империей. Разумеется, «смотрящий» решил сыграть на опережение. Он послал Славке «чёрную метку». Два месяца назад неизвестные злоумышленники обчистили его дом под Владивостоком. Вскрыли все сейфы, похитили массу ценных вещей, демонстративно нагадили на шикарные восточные ковры, развели в столовой костёр… Короче, местная шушера так резвиться на охраняемой территории, да ещё в доме уважаемого человека поостереглась бы. Всё-таки не «скворечник» на шести сотках, а вилла в три этажа! И в ту же ночь умерла Юлиана. Это случилось в Арабских Эмиратах, когда супруги спустились под воды Персидского залива на частной субмарине «Протеус». Её Аргент использовал, как правило, для проведения секретных переговоров. На сей раз «подводный автобус», как называют эту лодку, принимал «крутую» вечеринку — как раз по случаю венчания Аргента с Юлианой. И восемнадцатилетняя девчонка внезапно потеряла сознание! Внешне это выглядело невинно — якобы по состоянию здоровья Юлиане нельзя было погружаться. Молодёжь-то гнилая теперь пошла… Но когда в эту же ночь происходит разгром ранее неприкосновенного дома Вороновича, где убивают всю попавшуюся под руку живность, а сторожа сажают голым задом на ледяное железо, а руку приковывают к перилам крыльца… В рот бедолаге засунули его же трусы, чтобы не кричал. Он ведь умер вскоре — почки отказали. Так вот, совпадение маловероятно. Юлиана скончалась через час после того, как потеряла сознание. И если до этого Славка собирал досье чисто на всякий случай, то тут решил пойти ва-банк. У него были сообщники — из тех, кто сбежал от Аргента в разное время и теперь вынужден был скрываться. Не все, но многие из них согласились принять участие в травле этого бешеного волка.
Славка сказал, что характер у босса мощнейший, огневой. Никого не пожалеет, как лесной пожар при суховее; всё обратит в пепел. Да ещё эта «крыша»… Благодаря ней Аргент не только за Уралом, но и в Москве очень уверенно себя чувствует. Скорее всего, босс хотел, чтобы Славка покончил с собой. Или сбежал подальше, затараканился и молчал обо всём, что знает. Раньше Славка, наверное, не полез бы на рожон. Но Аргент откуда-то выкопал про досье и устроил показательную расправу. Служба безопасности у него работает, как швейцарские часы. Возможно, развязали язык кому-то из посвящённых. Славке стало нечего терять, и он, схватив хранившиеся в надёжном месте дискеты, выехал на Филиппины. У него уже были готовы документы на другое имя. И тут мы встретились у хилеров. Повторяю — совершенно случайно! Воронович мне честно сказал, что сильно подставился. И жить ему, похоже, осталось недолго. Но чтобы не так обидно было умирать в тридцать восемь лет, он должен передать досье на Аргента и его «крышу» по назначению, на самый верх. Куда именно — это тоже должен знать юрист. Мы сидели в куче дожидающихся приёма доктора Орбито. Люди пели католические псалмы, а мы потихоньку разговаривали. Вряд ли кто-то мог нас там подслушать. Славка передал мне дискеты и сказал, что там есть сведения о людях, которые остальные части досье держат у себя. Все они живут сейчас в Москве и Подмосковье, и только один — в Питере. Дискеты ни при каких обстоятельствах не должны попасть не только в руки самого Аргента, но и в милицию, потому что она крышует банду. Примерно на уровне начальника Управления или что-то в таком роде…
— Ну и вляпался ты, Лев Маркович! — присвистнул Тураев. — И что хочешь делать? Меня утащить в это дерьмо? Мало мне других заморочек? У меня всё-таки родители живы, дети есть. Да и вообще я и сам пока жить хочу!
— А я не хочу, что ли? — огрызнулся Лёвка, поёживаясь от внезапно ворвавшегося в магазин сквозняка. Жалюзи тихонько зазвенели. — Но я не мог сказать ему: «Пошёл вон!» Не мог, понимаешь? Какое право имею я с одной стороны отмахиваться от таких вот ситуаций, якобы это не моё дело, а с другой — верещать по поводу преступности и безнаказанности? Если не я, то кто? Если не ты, то кто? Глупо, конечно, это звучит, как-то по-пионерски, но надо же начинать с чего-то! Если одна «красная крыша» спалится, то другие высокопоставленные силовики сто раз подумают, прежде чем свяжутся с бандитами. К сожалению, я не обладаю нужными знаниями, а то сам взялся бы за анализ этих материалов. Кроме того, мы с тобой давно не встречались. А потому служба безопасности Аргента и крышующие их менты на тебя даже не подумают. А меня, похоже, уже вычислили. И весь вопрос в том, успею ли я избавиться от дискет в ближайшее время…
