Когда Артур вернулся с пустым подносом, Стефан сидел на табуретке, устроив локти на коленях и подпирая голову кулаками. Вдруг он в упор посмотрел на Тураева, и тот увидел, что в глазах парня нет больше ни золота, ни серебра, ни хищного блеска. Глаза были совсем детскими — мокрыми, растерянными, со слипшимися длинными ресницами. Густые смоляные брови Стефана тоже были мокрыми, как и лоб, и щёки, и шея.
— Я много думал о том, чтобы разобраться, почему погиб Лев. Но не знал, к кому обратиться. Сразу же после убийства меня спрашивали, не отдал ли он мне какие-нибудь диски. Я сказал, что не отдавал. Они сделали обыск на Тверской, проверили мой компьютер, ноутбук, но ничего не нашли. Как мне показалось, другое их не интересовало. — Стефан жестом попросил Артура сесть, и тот опустился на другую табуретку. — Знайте, что убийца Льва Райникова — мой личный враг! Я не верю в сказку о случайной встрече с маньячкой. По крайней мере, за ней кто-то стоял. Иначе к чему эти обыски? Знаю, что должен отомстить, иначе не смог себя уважать. Я — единственный мужчина в семье. Отец Лёвы умер, а дядя и братья не особенно хотят заниматься этим. Говорят, пусть милиция работает, и не дело дилетантов вмешиваться. Когда меня приглашали в первую компанию, уже намекали, что речь пойдёт о приёмном отце. Потому я и согласился представить ребят как своих друзей. Теперь один из них мёртв, двое пропали. Люба, с которой мы танцевали, в больнице, и ей очень плохо. Павел, их руководитель, говорил о своём шефе. Это были вы?
— Да, это был и есть я. — Тураев, не задумываясь, доверился сидевшему напротив мальчишке. — Будешь работать со мной? Тебе Лёва был отцом, мне — другом. Это — наш долг.
— Да! — Стефан тряхнул головой, отбрасывая назад густые блестящие волосы, положил ладонь на сердце. — Буду работать с вами.
— До конца? — уточнил Тураев, испытывающе глядя на Стефана.
— До конца, клянусь! — Стефан немного помолчал, потом заговорил снова: — Мне было десять лет, когда я узнал, что отец не родной. До того мне и в голову ничего не приходило. Он со мной обращался, как с сёстрами, ничем не выделяя. И мне всё равно было, что фамилия другая… Случайно услышал их с матерью разговор, потом подсчитал и всё понял. Получается, они познакомились, когда мне было шестнадцать месяцев…
Внезапно послышался лёгкий шорох, и в кухню ворвалась Эмилия с перекошенным от страха лицом, бледная и ещё более похудевшая.
— Там… я в окно видела… милиция приехала! Три человека с собакой в подъезд вошли! Слышите?! — Девушка подняла палец. — Грохот на лестнице!..
— А это точно к нам? — усомнился Стефан, но Артур схватил его за плечо. Другой рукой он притянул к себе Эмилию.
— Быстро в постель! Вы сюда приехали потрахаться, а я — охранник Стефана, раз люди Эмилии в машине. Больше мы ничего не успеваем. Раздевайтесь — и под одеяло!
Тураев уже не имел возможности увидеть, как вспыхнула маковым цветом девушка, как смутился всегда циничный Стефан. Ребята мигом исчезли, а Артур, на цыпочках подойдя к двери, убедился в правоте Эмилии. Наряд милиции действительно прибыл по их души.
Видимо, номера квартиры служивые не знали, и потому принялись звонить и барабанить во все двери на третьем этаже. Когда заспанные, перепуганные люди высунулись из квартир, эхо от их возмущённых воплей прокатилось по всей лестнице. Артур тем временем ушёл в тесную комнатёнку без окон, большую напоминавшую кладовку.
В их дверь позвонили повторно, и тотчас глухо залаяла собака. Из большой комнаты не спеша вышел Стефан — теперь уже в одних белых слипах, эффектно оттеняющих его бронзовый рельефный торс. Артур воображал, что чувствовала Эмилия, внезапно оказавшись в постели с этаким красавчиком, и широко улыбался. «Она ещё девочка!» — вспомнил он слова Доры Львовны и решил, что быть девочкой Эмилии Рубановой осталось недолго.
— Откройте! Милиция! — услышал Тураев простуженный крик из-за двери. — Проверка документов! — Видимо, Стефан поинтересовался, зачем их принесло ночью.
Потом загрохотала отлетевшая дверь, и весь наряд вместе с собакой ввалился в прихожую. Выглядели стражи порядка, как три богатыря — все высокие, толстые и мордатые. Артур замер за дверью, стараясь сообразить, где же они прокололись, но никак не мог сосредоточиться из-за грохота шнурованных ботинок и зычных команд старшего наряда.
— Ваши документы! — потребовал этот голос, и Тураев впервые представил, что чувствовали люди, когда документы требовал он сам. Очень не хотелось втягивать в скандал водителя и охранников Эмилии — тогда Рубанов точно не позволит дочери работать с Артуром.
Он не видел, что происходит в коридоре, но по моментально изменившемуся, теперь доброму и весёлому тону старшего лейтенанта Крисятецкого определил — кажется, пронесло. То ли на ментов произвели впечатление иностранные документы Стефана, то ли парень догадался вложить в них купюру высокого достоинства. Овчарка уловила настроение хозяев и принялась просительно повизгивать. Артур скрестил два пальца и плюнул через плечо.
— Разрешите квартиру осмотреть — для протокола. Мы быстро.
Крисятецкий говорил даже просительно. Старший лейтенант представился, а вот фамилии и звания двух других так и остались неизвестными. Кинолог приказал псу искать, и собачьи когти защёлкали по рассохшемуся паркету.
— Пожалуйста, смотрите! У нас ничего криминального нет, — нежным голосом проворковала Эмилия. — Мы только чай пили — вон, остатки в стакане. У нас даже водки нету, не то, что наркотиков…
— Молодцы какие детки! — заметил третий милиционер. — А то куда ни придёшь — шприцы, «колёса», «косяки», а то и целые лаборатории. Про «пузыри» даже не говорю. Сразу видно — не нашенское воспитание. И как только удаётся вас от приятелей ограждать?
Стефан ответил издалека, и Артур не расслышал. Устроившись на колченогой табуретке, он мучительно соображал, что означает этот странный ночной визит. Обычная накладка, результат чьей-то идиотской шалости или тайный знак Василенко? Неужели он, Тураев, уже вычислен? И как только сумели — ведь страховался достаточно надёжно.
Выдал Яков Райников? Или нечаянно проговорились другие родственники Лёвки? Ведь Артур не мог проконтролировать, с кем и где беседовали они «за жизнь». Могли случайно назвать его имя, потом всплыла история со свиданием на заправке перед убийством. А если ещё успели установить факт знакомства Тураева с Бушуевым, который исчез из Москвы при достаточно скандальных обстоятельствах, надо ждать развязки…
— Всё чисто, — сказал кинолог. Как и ожидалось, ни взрывчатки, ни наркотиков собака не обнаружила. — Поехали?
— Ты ещё кладовку не проверил! — рявкнул Крисятецкий, шурша бумагами. — Вроде там шевелится кто-то…
— Это мой охранник, — лениво позёвывая, объяснил Стефан. — Если нужно, поищите и там.
— Значит, вы тут с охранниками? — призадумался старлей. — В квартире один, и на улице кто-то есть?
— Да, там моя машина, — капризным голоском заявила Эмилия. — Нам по пятнадцать лет, не можем же мы водить сами!
