— Они могли увидеть по телевизору сюжет о самих себе, — объяснила Суслопарова. — И приняли меры. Ваш сынок действительно в опасности. Девушка оказалась не той, за кого её принимали. И в одеяльце, конечно, не ребёнок, а что-то другое. Девушке нужно было срочно скрыться из города. Но куда? Например, на Урал, к вашим родственникам, они не могли податься?
— Денег у них не хватит до Урала доехать! — Светлана Лазаревна нервно тасовала снимки.
— Это если у них другие деньги не появятся, — заметила Людмила. — Только зачем им ехать на Урал? С тех пор, как погибла моя тётя, которая Дениса очень любила, он охладел к тем местам. И с моим будущим мужем никак не может найти общий язык, хотя давно Юрия знает.
— А в Москве у вас никого нет? — Суслопарова внутренне напряглась, как перед прыжком в холодную воду. Но говорила естественно, словно между прочим. — Родственники, друзья, знакомые?..
— Я работала в Москве несколько месяцев, летом и осенью прошлого года. Ещё до того, как тётя погибла. Она устроила меня по знакомству в клинику пластической хирургии. — Людмила старалась вспомнить всё до мелочей, считая, что это поможет найти Дениску.
— И у вас, естественно, там остались друзья? — полу-утвердительно спросила Суслопарова. — И у ребёнка тоже? Кто они? Может быть, Дениска туда поехать надумал? Хотя всё могло иначе обстоять. Мы обязаны учитывать все возможные варианты. — Алевтина Петровна в упор смотрела на Оленниковых.
Светлана Лазаревна сидела, опустив плечи, и серёжки в её ушах мелко дрожали, вспыхивая то красными, то синими огоньками. Людмила наморщила гладкий белый лоб, пощёлкала длинными наманикюренными пальчиками.
— Друзей в Москве у него немного было. Особенно сошёлся с одной девочкой. Мы снимали квартиру в доме на Красной Пресне. Там жила и сейчас живёт Октябрина Бабенко. Ровесница Дениса, но учится в Центре индивидуального развития при Экономической академии. Это закрытое заведение с пансионом, но на выходные и праздники девочку привозят домой. Денис очень Октябриной увлёкся, прямо-таки влюбился. Может быть, потому, что её мать, Оксана, в частном сыске работает. А мальчишки на всём таком просто задвинуты. Октябрина тоже, конечно, про всякие случаи может рассказать…
— Интересно, очень интересно!
Суслопарова чуть не вскрикнула от радости. Вот, кажется, зацепка! Хозяин будет доволен. Скорее всего, Алиса поехала именно туда, к частной сыщице, чтобы рассказать ей историю про Вована и Люцию. И про пожар в вожатской, конечно.
Денис не мог не упомянуть ту девочку и её мать. Но, ни в коем случае, нельзя показать Оленниковым свою радость. Надо быть перед ними профессионально-ровной, серьёзной, заботливой. Тогда, возможно, они расскажут больше. Вся история с переодеванием, с маскарадом теперь объяснима. Может, и не Алиса это придумала, а Денис подсказал. Стоит побольше вытянуть про эту сыщицу и перекрыть все подходы к ней. Но информация не должна попасть в чужие руки и перестать быть достоянием одной только Алисы Яниной.
— Людмила Витальевна, вы эту девочку тоже знаете? И её маму?
— Да, разумеется! Оксана мне очень помогла, когда нужно было найти убийцу тёти Наташи. Ведь в милиции думали совсем на других — на цыган, с которыми тётя сражалась на Урале. Я имею в виду наркоторговцев. А оказалось, что это сделал сумасшедший по бредовой причине. Оксана тогда оказалась на высоте, и Юрий, вдовец тёти и мой будущий муж, в диком восторге от неё. Девочка тоже замечательная. Умница! Очень развитая, симпатичная, бойкая. Если честно, то в невестки я только её и хотела бы, — поделилась сокровенным Людмила. — Но мало ли чего я хочу! Они ещё малыши, и всё может измениться. Да, Алевтина Петровна, если вам нужен пресненский адрес, могу назвать. Конечно, сейчас лето. А Оксана — женщина состоятельная, обязательно увозит дочку в туры. Холит её, лелеет, трясётся над ней. Ни разу Октябрина не была в лагере, как Денис. Теперь я тоже жалею, что поступила так. Думала, парню в коллективе лучше, а я не смог уделять ему столько внимания, сколько надо. Юрий на Урале занимает высокое положение, и к свадьбе просто так, наскоро, не приготовишься. К тому же, — Людмила стыдливо потупилась, — нам часто хочется побыть наедине с женихом. А Дениска шнырял бы везде, ревновал, из вредности хулиганил…
— Это её первая свадьба, — вставила Светлана Лазаревна. Следователь — добрая, участливая, понимающая женщина — нравилась ей всё больше. — И, надеюсь, последняя. Очень хочется погулять, как положено. Жаль, Виталий не дожил! А тут вдруг Денис взбунтовался. Оказалось, что и вешался, мазурик! Где бы за маму порадоваться, он ей портит настроение. Лишь бы до осени его найти, а то весь праздник будет загублен. Лучше Юрия Мила себе всё равно никого не найдёт.
— Всё, всё будет хорошо! — горячо заверила Суслопарова. — Найдём мы вашего мальчика. Тем более что насчёт Москвы вы дали очень интересные сведения. Только уж не ругайте его очень, поймите. Разные детки бывают; одним папа нужен, другим — нет. Судя по всему, ваш Денис не бедствовал.
— Я старалась дать ему как можно больше. Но без тёти Наташи никогда не сумела бы это сделать, — честно призналась Людмила. — Она крестника своего просто обожала. Ничего для него не жалела! Ну, и избаловала, конечно. Вы сами его видели — такой парень всегда себе цену узнает. Но, понимаете, какое дело… — замялась Людмила.
Она метнула быстрый взгляд на Светлану Лазаревну и увидела, что той Алевтина Петровна тоже очень симпатична. Значит, мать не станет возражать против некоторых вольностей с Милиной стороны.
— Когда мне было четырнадцать лет, я у тёти на Урале гостила летом. Переживала последствия первой несчастной любви и очень из-за этого интересовалась будущим. Близ деревни цыганский табор стоял. И тётя Наташа самую старую, самую опытную гадалку ко мне привела. Та и руку смотрела, и карты раскидывала. Напророчила, что вообще никогда не выйду замуж…
— Да глупости всё это! Не верьте! — замахала руками Суслопарова. — Такая красавица — и замуж не выйдет! А вас это и гложет до сих пор. Вы бы в церковь сходили, помолились, покаялись — легче станет. А то бесовщина всякая жизнь отравляет. Нам, женщинам, всегда будущее хочется знать, про суженого-ряженого, вот и идём к гадалкам. А ведь для русского православного человека это — грех великий! Теперь вот и видите, что наврала она вам всё. Свадьба-то скоро.
— Не сглазить бы! — Светлана на всякий случай постучала по краю стола.
— Трудно не верить, — вздохнула Людмила. — Особенно после того, как многое уже сбылось. Первая моя свадьба расстроилась, когда заявление уже во дворце лежало, и платье было куплено. Жених приревновал к отцу Дениса. Не на пустом месте, конечно. Но других-то прощают, а Павел меня не простил. Та цыганка ещё сказала, что я без мужа рожу сына. Будет он видный, здоровый, умный. В нём — вся будущая жизнь моя, всё счастье. Предупредила: «Береги его пуще глаза. Он — опора твоя и надежда. Теперь вот боюсь — а вдруг не уберегла? Ведь тогда не было у меня никакого сына! Откуда она это узнала?..
— Мало ли, просто совпадение! — махнула рукой Суслопарова. — Любят они трезвонить про страшное, для антуража. Выбросьте всё из головы!
