Епископ Афетский смиренно поклонился братьям по вере и, сложив руки в молитвенном порыве, направился к берегу. За ним последовали и остальные. На груди у каждого болтались таблички-пропуска.
Глава двадцать третья
Святые отцы в смиренном молчании прошествовали к массивной карете епископа. Монах, с мрачным выражением лица, поклонившись, открыл двери кареты и, поддерживая под локоток каждого, помог взобраться внутрь. Сел сам рядом с кучером, и карета погромыхала по булыжникам пристани. Ехать было недалеко, но статус прибывших посланников ордена обязывал к пышной церемонии встречи. Хотя от былой пышности не осталось и следа.
Посланники святого ордена прекрасно понимали, что при сложившихся обстоятельствах не до соблюдения церемоний. В карете царило молчание. Только епископ Арагут, брезгливо поморщившись от густого перегара, который источал брат Ифат, резким движением отдернул занавески на окнах. Пахнуло запахом цветов и пряностей. Карета въехала во внутренний дворик резиденции наместника ордена. Приехавшие епископы один за другим вышли из неё, отталкивая услужливо протянутую руку монаха. Только в большом и мрачноватом зале, с высоким стрельчатым потолком, к легатам снова вернулось их красноречие.
– Как посмела чернь ослушаться проповедей святого отца? Своего пастыря и наставника в этом грешном мире? Почему, скажите мне, преподобный брат Арагут, они нарушили клятву, данную святому ордену?
– Брат мой, легко судить того, кто и сам готов быть судимым! Только с самого первого дня, как только появились в наших краях эти приспешники сатаны, чернь, разглядев в их мерзком облике своих небесных богов, разом взбунтовалась, втоптала в грязь святые знаки и стала превозносить слуг дьявола до небес и славить их как своих богов!
– Десяток сваренных на медленном огне, дюжина утопленных в ближайшем пруду, остальным – плетей, и бунт угас бы в зародыше, не разгоревшись подобно степному пожару!
– Все это так! Только истина сложнее и дольше, чем может постичь кара земная! Эти слуги сатаны сильны и могущественны, словно боги! Они стеной встали на защиту туземцев! Вы сами скоро все увидите и узнаете! Ибо, как сказано в священных скрижалях: «Каким судом судите – таким и судимы будете!»
– Брат мой, вы забыли ещё одну заповедь: «Взял ношу – неси её!» Видно, не совсем усердием несешь ношу, возложенную на тебя, брат мой по святой вере!
– Брат Ифат! Негоже пенять брату по вере, не узнав всей истины! Любезный брат Арагут, не будете ли так добры, попотчевать нас той пищей, которую создатель послал вам на сегодняшний день? Наши желудки ссохлись от скудной матросской пищи и болят от протухшей солонины. Как ни вымачивал её повар в морской воде, а все равно горечь от соли пропитала наши несчастные печени! И будьте так любезны, прикажите принести вина – этим напитком мой преподобный брат спасался от морской болезни!
– Эй, там! – окликнул хозяин резиденции суетящихся на кухне слуг, – подавайте обед! – Какое вино предпочтет брат Ифат? Дорское красное? Игужское светлое? А может, Афетское, пикантное? Это вино изготовлено по особому рецепту, и тайну его ревностно охраняют жрицы храма любви! Говорят, оно очень способствует повышению мужской силы!
– Так говорят, или способствует? – епископ Ифат повернулся к корзине с бутылками, которую держал перед ним слуга. – А поставь-ка ты, любезный, все эти сосуды на стол! Мы уж сами разберемся, что пить…
Слуги стали подавать обед. Скудные харчи наместника ордена состояли из жареных перепелов, телячьего бока, запеченного на вертеле, дикого кролика, тушенного в грибном соусе. Из рыбных блюд только пироги с налимьей печёнкой, да караси, жаренные в сметане. В глиняных кувшинах ждал своего часа янтарный сок янго. Бутылки с вином громоздились на краю стола.
Епископ Ифат сразу завладел одной, из зеленого стекла, и, налив себе полную глиняную кружку, явно смакуя, не спеша, выцедил её. Громко отрыгнул и налег на жареных перепелов. Святые отцы прекратили разговоры и стали с удовольствием поглощать еду. Изголодавшиеся на скудной матросской пище, посланники ордена азартно обгладывали косточки, цепляли вилкой куски рыбного пирога, щедро поливая их белым соусом, запивая всё игужским светлым вином вперемешку с красным дорским. Два прирученных лайва, преданно заглядывали в глаза хозяину, щелкнув зубами, почти не пережёвывая, глотали брошенные объедки, с треском разгрызали кости.
Наконец, гости насытились. Брат Ифат, отвалившись на мягкую спинку стула, почесывая волосатую грудь, лениво зевал, его клонило в сон. Хозяин резиденции махнул рукой слугам – и те проворно убрали со стола.
– Прошу вас пройти в библиотеку, – епископ Арагут, не спеша, встал из-за стола и направился к винтовой лестнице, каменные ступени которой вели на второй этаж.
Библиотека имела одно широкое окно, которое выходило не во внутренний дворик, как все остальные, а смотрело на залив. Морской бриз слабо колыхал тяжелые драпировки, но света было достаточно. Вдоль стены стояли полки, на которых были разложены свитки рукописей, глиняные таблички с туземными письменами. Библиотечный служка подскочил со своего места и со всем почтением встал у двери.
– Оставь нас одних, брат по святой вере, – отпустил его хозяин резиденции.
Отец Ифат, пресыщенный обильной пищей и щедрыми возлияниями, сразу заметил узкую кушетку и сел на неё. Два других высших члена синода сели за стол, друг напротив друга.
– Взгляните вот на эту карту, брат мой, – Арагут протянул руку и, взяв с полки рулон пергамента, развернул его на столе. Придавив карту по углам тяжёлыми раковинами, взял в руки отполированную бамбуковую указку, ткнул её в центр изображения.
– Вот тут, как видите, почти весь центр Горни окружен мастерскими и лачугами ремесленников. Только с северо-восточной стороны, со стороны моря, форты крепости. Но форты, как и сама крепость, не в наших руках. С высоты крепостных стен войны пришельцев, или как их называет чернь – учителей, могут поразить все корабли, приближающиеся к гавани.
– Мы видели в действии эти орудия! Какая сила заставляет швырять их ядра на немыслимую длину? И какой дьявольский огонь заставляет с шумом и громом лопаться эти снаряды при соприкосновении с водной гладью? И откуда взялось это войско, так называемых «учителей»?
– Слишком много вопросов, брат мой по вере! Однако, вы правы: эти вопросы требуют ответа, однако, по порядку… Приспешники сатаны появились тремя ковчегами: один малый оказался воздушной лодкой, очень подвижной и способной летать на большие расстояния и высоту. Данные о двух других ковчегах сатаны у нас очень незначительны. Только появившись, они сразу прилипли к земле и заняли тысячу лим в ширину и две в длину. Неизвестная нам преграда полностью перекрыла доступ к скалам горы Трех Змей. Эта преграда сначала, словно вода; потом она становится вязкой и такой плотной, что вытянутая рука не может продвинуться далее и на сотую долю лима!
– А смогли ли вы определить высоту этой диковинной преграды? И как слуги сатаны входят и выходят за неё?
