Одна из девушек в кабинке увидела, что он обратил на нее внимание, и что-то шепнула подруге-Герсен жалко улыбнулся. Он не чувствовал себя уверенно в общении с женщинами, но многих знал достаточно близко. Кирт нахмурился, осторожно искоса поглядывая на девушек. А те нарочито перестали смотреть на него. Вполне возможно, что Малагате подослал их отвлечь его внимание. Любопытно. Если так, то почему двух? Но тут подруги встали и вышли из ресторана, каждая скрыто бросив на него последний взгляд.
Кирт наблюдал за их уходом, изо всех сил сопротивляясь внезапному побуждению побежать за ними, представиться и подружиться…
Снова интересно, вдвойне интересно. И что бы он сказал им? Он представил себе, как два хорошеньких лица будут сначала ошарашены, затем смущены, пока он будет стоять делая неудачные попытки снискать к себе их расположение.
Девушки ушли. Ну и хорошо, – подумал Герсен, частично забавляясь, частично сердясь на себя. И все же, к чему обманываться? Вести жизнь получеловека – трудно, это было источником вечной его неудовлетворенности. Обстоятельства его жизни не давали особых возможностей для ухаживания за женщинами. Однако к чему все это? Он знал цель своей жизни, и он был превосходно подготовлен для выполнения этой миссии. У него не было ни сомнений, ни колебаний. Все цели он себе четко определил.
Внезапная идея потревожила ровный поток его мыслей. Где был бы он без этой ясной цели? Будь он лишен искусства общения, как мог бы он соперничать с легкомысленными людьми вокруг, с их изящными манерами и пустыми словами… Возвращаясь вновь и вновь к этой мысли, Герсен начал ощущать себя духовно несовершенным. Ни один из периодов его жизни не протекал под знаком его собственной воли. У него не было никаких сомнений в том, чему он посвятил свою жизнь, но не об этом он сейчас думал. Однако, подумал он, нельзя ставить перед человеком каких-либо целей, пока он не узнал мир до такой степени, чтобы самому выносить то или иное суждение, взвешивать свои силы и принимать собственные решения. Ему не дали такой возможности выбора. Решение было сделано за него. Он согласился с ним… Но тогда в чем же дело? А в том, что он будет делать потом, если преуспеет в достижении своей цели? Шансы на это были, конечно, невелики. Но предположим, что смерть настигнет всех пятерых, – что тогда ему останется в жизни? Несколько раз прежде в своих умозаключениях он доходил до этой точки, но, повинуясь какому-то подсознательному предупреждению, никогда не заходил дальше. Не позволил он себе этого и сейчас. Завтрак был окончен. Девушки, которые послужили толчком к этим грустным мыслям, сами убрались восвояси. Очевидно, они и не думали быть агентами Малагате.
Кирт посидел еще за столиком несколько минут, обдумывая, как получше приступить к выполнению своей задачи, и снова, как обычно, решил действовать напрямик.
Он вошел в кабину связи, и его соединили со справочным бюро Приморского Университета в пригороде Ремо, в десяти милях к югу отсюда.
Сначала на экране мелькнула эмблема Института, затем появилась обычная надпись:
«Говорите, пожалуйста, отчетливо».
Одновременно с этим записанный на пленку голос спросил:
– Чем мы можем служить?
Герсен сказал до сих пор еще невидимому секретарю:
– Мне нужны сведения, касающиеся исследовательских работ Университета. Какой отдел непосредственно ведет исследования в Глуши?
Экран прояснился, и на нем появилось тонированное золотистым цветом лицо молодой женщины со светлыми волосами, взбитыми над каждым ухом.
– Все зависит от рода исследовании.
– Они связаны с пожертвованием N291.
– Одну минуту, сэр, я постараюсь навести справки. На экране возник электронный занавес, подержался несколько минут, а затем снова появилось лицо девушки.
– Я соединяю вас с факультетом галактической морфологии, сэр.
Теперь на Герсена смотрело бледное лицо другой секретарши. У этой молодой женщины было лукавое лицо с острыми чертами, длинненький милый носик и перламутрово-серебристый цвет кожи. Прическу ее составлял темный нимб из десятка тысяч узких, покрытых лаком торчащих во все стороны косичек.
– Галактическая морфология слушает вас, сэр.
– Я хочу справиться относительно пожертвования номер 291, – сказал решительно Герсен. Девушка на мгновение задумалась.
– Вы имеете в виду именно само пожертвование?
– Размер, порядок расходования, кто следит за этим? Лукавство на лице девушки сменилось подозрительностью.
– Я не так уж много могу сообщить вам, сэр. Из этого фонда финансируется наша исследовательская программа по Глуши.
– Я особенно интересуюсь разведчиком по имени Луго Тихальт, работа которого финансировалась именно из этого фонда.
Девушка покачала головой.
– Мне ничего не известно об этом человеке Мистер Деттерас мог бы побеседовать с вами. Если вы уверяете, что этот человек работал на нас, то Деттерас наверняка сможет вам чем-нибудь помочь, но сегодня свидание с ним уже невозможно.
– Мистер Деттерас нанимает разведчиков?
Девушка изогнула брови и скосила взгляд. У нее были очень подвижные черты лица, широкий рот, весело поднятый вверх в уголках. Герсен с восхищением смотрел на нее.
– Я не слишком много знаю о подобных вещах, сэр. Мы, конечно, участвуем в Главной Исследовательской Программе, однако наша доля финансируется не из фонда номер 291. Мистер Деттерас является руководителем исследований, он мог бы сказать вам все, что вы хотели бы узнать.
– Есть ли в отделе еще кто-нибудь, кто мог бы поручиться за разведчика, используя фонд номер 291?
Девушка задумчиво взглянула на Герсена, как бы со стороны, удивляясь природе его повышенного интереса.
– Вы служите в полиции, сэр? – робко поинтересовалась она.
Герсен рассмеялся.
– Нет. Просто я друг мистера Тихальта и пытаюсь закончить для него кое-какие дела.
– О, хорошо! Есть еще мистер Келле, который является председателем совета по планированию исследований. Кроме того, вам может помочь и мистер Уорвин, почетный ректор, который также делал пожертвования в фонд номер 291 Мистер Келле ушел, и до утра его не будет. У него завтра дочь выходит замуж, и он сейчас занят.
– А как насчет мистера Уорвина? Я могу видеть его?
– Сейчас посмотрю. – Она нагнула голову, рассматривая расписание встреч. – Он занят до трех часов, а затем у него свободный час для посещения студентами или лицами, которым он время не назначил.
– Это меня вполне бы устроило, если только…
– Соблаговолите оставить свое имя, – скромно сказала девушка, – и я поставлю его первым в списке. Вам тогда не придется ждать в том случае, если будет много других посетителей.
Герсена приятно удивила ее заботливость. Он взглянул на нее и еще больше удивился, заметив, что она ему улыбается.
