— Зачем тебе это? — спросил Спенс.
— Грех не воспользоваться предложением задержаться на денек-другой, — смущенно объяснила она.
— Очень хочешь?
— Очень, — кивнула она.
— Уговорила, — махнул рукой Спенс, который, судя по всему, тоже был не против еще побыть в раю.
— Мы сможем просто отдыхать, — размечталась Сэди. — Никаких совещаний, переговоров, подписаний...
Могло показаться, что он все еще спит.
Сэди так и подумала, прислушавшись к медленному и глубокому дыханию мужа. Теперь они ночами бодрствовали. Усталость овладевала ими только на рассвете. А до того они наслаждались друг другом. Супруги честно отрабатывали свой настоящий медовый месяц, осваивали высокое искусство любви и оттачивали ласки.
Сэди не стала будить мужа. До встречи с большим семейством Исогава еще оставалось достаточно времени. Женщина направилась в душ.
Когда она неторопливо завершила тщательный утренний ритуал и вернулась в спальню, Спенс по-прежнему спал. Она села на край кровати и посмотрела на мужа. Ее сердце до краев наполнилось нежностью к этому мужчине. Он казался ей ребенком. Его хотелось холить, баловать, защищать и любить безоглядно, как она всегда и любила.
Сэди осторожно, чтобы не разбудить, провела ладонью по его спутанным волосам.
Спенс не шелохнулся. Тогда она смелее поцеловала его в щетинистую щеку. Он улыбнулся во сне и, глубоко вздохнув, повернулся на другой бок.
Детские крики разбудили его около полудня.
Он открыл глаза и не увидел возле себя Сэди. А голоса становились все отчетливей. Спенсер вскочил с постели и натянул брюки. В этот момент постучали в дверь.
Спенс открыл. Две маленькие девочки и мальчик стояли на пороге и смотрели на него снизу вверх.
Он нахмурился.
— Вы тут живете? — спросил мальчик.
— Почти неделю, — ответил Спенс, который все еще не мог прийти в себя после внезапного пробуждения. — А что вам надо?
— Мы никогда тут не были. Хотели посмотреть, — бесхитростно объяснил парнишка.
Мужчина продолжал непонимающе смотреть на пришельцев.
— Пустите нас. Мы хотим войти! — капризно заявила одна из девчушек.
— Чувствуйте себя как дома, — пригласил Спенс, рассудивший, что лучше уступить, чем продолжить выяснения.
— О! Тут очень хорошо! — сказал мальчик. — Я бы хотел здесь поселиться.
— Ты уж подожди, пока я съеду, — попросил Спенс, натягивая футболку и сожалея о том, что он не успел принять душ до вторжения маленьких захватчиков.
— Вы разрешили чувствовать себя как дома, — возмутилась самая младшая девочка.
— Это фигуральное выражение, детка, — грозно парировал Спенсер Тиак.
— Фигурное выражение? — переспросила малышка.
— Переносное, — пояснила ее сестренка, но маленькая все равно ничего не поняла. — Он сказал так из вежливости. Так полагается, понимаешь? Взрослые всегда так говорят, — растолковала она наконец.
— Совершенно верно. Даже я не смог бы объяснить лучше! — похвалил Спенсер. — Дети, вы все посмотрели? Не желаете пойти к родителям? Я должен запереть дом, хочу искупаться.
— Хорошо, мистер Тиак. Мы пойдем с вами, — согласился мальчишка.
— Пойдете со мной? — удивился Спенсер. — Ну, ладно, как хотите... — растерянно развел он руками, а потом взял, да и рявкнул: — До пляжа, наперегонки!
Дети мигом сорвались с места и с визгом-криком бросились вслед за ним.
— Сумасшедшие дети! — сказал слуга, попавшийся им на пути.
Побросав одежду на берегу, все кинулись в море.
— Вы в порядке, Спенс?! — кричала с берега Марион, которая тоже решила задержаться на острове с мужем. — Они вас не замучили?
— Нисколько! — ответил запыхавшийся Тиак. В эту минуту он заметил приближающуюся к берегу Сэди, которая трепетно несла на своих руках совершенную крошку. Спенсер замер, обомлевший.
— Похоже, Сэди чувствует себя вполне в своей тарелке, — громко прокомментировала ее появление Марион.
Спенс готов был с этим согласиться.
— Материнство всем женщинам к лицу, а некоторым — особенно, — добавила Марион.
— Да, — твердо произнес он.
Сэди отдыхала душой весь этот и часть следующего дня. Она купалась в любви детей, маленьких и постарше, которые буквально наводнили остров.
Внуки супругов Исогава, такие разные, но одинаково бойкие и очаровательные, подкупали своей непосредственностью. Даже их шалости никого не коробили — так веселы были малыши. Спенс не был способен на общение с самыми маленькими, но легко нашел общий язык с теми, что постарше, а через некоторое время даже перестал замечать различие между ними и собой. В одночасье вспомнились все дворовые детские забавы. Он без смущения мог броситься на песок и пересечь пляж по-пластунски или надолго замаскироваться в кустах, если того требовали условия игры, он учил детей подавать секретные сигналы голосами зверей и птиц, изготовлять из подручных средств лук и стрелы. Он чувствовал себя наставником. Его авторитет рос.
— Кто-нибудь считал, сколько их тут? — спросил Ричард, у которого якобы голова шла кругом от детского шума и гама.
— Восемь, — отозвалась Леони.
— А та кое чувство, что целое полчище, — парировал Ричард, недовольно наблюдая за непоседами.
— А сколько бы ты хотела, Сэди? — хитро поинтересовалась Кэти.
— Не восемь, это точно, — рассмеялась та. — Для начала хватило бы одного, а после — время покажет. Двоих хотела бы точно...
Когда дети отправились ужинать, а взрослые заслужили долгожданный отдых от их стрекота, Сэди ощутила некое таинственное напряжение.
— Дети мои, — надменно обратился ко всем Ричард. — Престарелые вы мои дети, — насмешливо поправился он. — Видимо, это то, с чем нужно смириться, если отваживаешься пойти по стопам собственных отцов, решив произвести на свет копию самого себя. Но согласитесь, таковое решение нельзя назвать ни оригинальным, ни мудрым.
— Не соглашусь, — категорически произнесла Сэди. — Я знаю очень мудрого человека, который в свои пятьдесят с лишним решил стать отцом в третий раз, о чем не пожалел впоследствии...
— Уверен, он лишь пошел на поводу у своей молодой возлюбленной, в которой возопил материнский инстинкт, как это часто случается, — предположил Ричард, покосившись на свою супругу Леони.
— Ты циник, Ричард... Это давно не модно, — стараясь сохранить самообладание, пошутила Леони.
Сэди же пристально посмотрела на мужа, пытаясь угадать его отношение к разговору.
— После ужина я намерена заняться сборами, — тихо сказала она ему, доедая. — Ты — со мной.
