Несмотря на предательский румянец, Сэм твердо решила делать вид, будто ее совершенно не волнует, что он о ней подумал.
— Доброе утро, — с подчеркнуто холодной вежливостью произнесла она. — Какой сюрприз!
Эйдан криво усмехнулся, в его взгляде сквозило нечто, сильно напоминавшее презрение.
— Сюрприз — не то слово, — сухо отозвался он, затем сел, не дожидаясь приглашения. — Мне следует поздравить тебя с замужеством? — саркастически осведомился он. — Только вот что-то не вижу кольца. Или ты его просто не носишь, сейчас ведь это немодно?
— Нет, — отвечала она, проклиная предательскую дрожь в голосе. — Я не замужем.
В улыбке Эйдана не было и намека на веселье.
— Так чей же он? — без обиняков спросил Эйдан. — Надеюсь, не того парня с кухни, что увивался за тобой? Тот, со светлыми волосами?
Сэм ошеломленно уставилась на него.
— Ты ведь не имеешь в виду Барри? Разумеется, это не он!
Он резко рассмеялся.
— Что ж, и на том спасибо. По мне, он был слабоват. Могла найти себе получше. Так чей же все-таки ребенок? Какого-нибудь загорелого красавца спортсмена, что повстречался тебе на пляже?
— Тебя это не касается, — гневно отрезала она.
— И то верно, — он презрительно пожал плечами. — И слава Богу, если, конечно, ты сама знаешь, кто отец.
— И что это ты имел в виду, позволь полюбопытствовать? — Ее взгляд сделался ледяным.
— Ну, ты была бы не первой среди молодых особ, которые, обнаружив, что беременны, не знают, чье имя вписать в свидетельство о рождении, — презрительно усмехнулся Эйдан, нарочно стараясь ранить как можно больнее.
Его слова привели Сэм в бешенство.
— Как ты смеешь даже думать такое! — Затем, к стыду своему, она сделала то, чего никогда (она поклялась себе в этом), ни при каких обстоятельствах не должна была делать при нем: она разрыдалась.
— Черт! — нетерпеливо пробормотала она, размазывая струящиеся по щекам слезы и отчаянно шаря в кармане комбинезона в поисках платка. Эйдан протянул ей свой, и Сэм нехотя поблагодарила.
— Прости. Я нагрубил тебе, просто погорячился.
Сэм удивленно моргнула. Эйдан Харпер просит прощения? Не зная, что сказать, она кивнула.
— Выпьешь кофе?
— Спасибо.
Она поднялась, стесняясь своего живота, и неуклюже подошла к раковине налить в чайник воды.
— А когда он родится? — с интересом спросил Эйдан.
— В середине февраля.
Теперь, проделав нехитрый подсчет, он мог понять, что она уже была беременна, когда они познакомились. Судя по наступившему молчанию, он подсчитал.
— Вижу, ты занялась чем-то менее громоздким, чем летом, — заметил спустя некоторое время Эйдан.
— А-а… да. Металлолом мне сейчас ни к чему. Кое-кто… — она смущенно улыбнулась, погладив живот, — мне немного мешает.
— А что это будет? — спросил он, взяв в руки вещицу из медной и никелевой проволоки.
— Украшения. То, что ты держишь, — серьги, а еще к ним будут колье и браслет.
— Красиво, — одобрительно кивнул он. — И очень оригинально. Хорошо продается?
— Сейчас не очень. — Она поставила на стол кофе. — Но, надеюсь, летом, когда здесь будет больше туристов, дела пойдут лучше.
— Так на что же ты живешь?
— На деньги, что выручила от продажи скульптуры, — безразлично пожала плечами Сэм.
Эйдан был искренне удивлен.
— Вряд ли от тех денег еще что-то осталось.
Сэм настороженно умолкла. Меньше всего на свете ей хотелось признаваться Эйдану Харперу в своей практически полной финансовой несостоятельности.
— Пока хватает, — уклончиво ответила она.
— А как же… отец ребенка? Он разве не желает помочь?
Она взглянула на него, полная решимости не выдавать своей тайны.
— Его я просить не собираюсь.
— Но почему? — почти сердито спросил Эйдан. — Он несет такую же ответственность, как и ты. Не может же он вот так сделать тебе ребенка, а потом бросить на произвол судьбы!
— Мне… не нужна его помощь, — возразила она. Хоть бы он поскорее кончил этот разговор. — Сама справлюсь.
Эйдан не стал спорить, лишь тяжело вздохнул, очевидно, пытаясь совладать с собой.
— Прости, — выговорил он наконец. — Должно быть, этот тип причинил тебе сильную боль.
— Не будем об этом, — холодно произнесла Сэм.
— Ты была влюблена в него?
На щеках Сэм выступил чуть заметный румянец.
— А-а… не совсем, — призналась она, старательно помешивая кофе, в который забыла положить сахар.
— То есть как это — «не совсем»?
— Господи, да это что, допрос?! Это не твое дело!
— Действительно, не мое, — холодно заметил он. — Просто, когда прошлым летом ты дала мне отставку, я подумал, что ты не из тех, кто легко относится к подобным вещам. Признаться, я немного разочарован.
— Я и не относилась к этому легко! — возразила она. — Это была… просто ошибка.
Он саркастически поднял брови.
— Мы были знакомы, но… Если мы встречались, то почти всегда в компании друзей. У нас не было ничего серьезного.
— Так как же это случилось? — сухо осведомился он.
— Я была пьяна. — Ей вдруг захотелось его шокировать, но в следующий момент она пожалела о своей горячности. — То есть… не так уж много я и выпила. Всего пару бокалов шампанского. У меня был день рождения, и мы устроили праздник. Но до этого я принимала обезболивающее — обожгла руку паяльником. И не рассчитала. Мне нельзя было пить.
— Продолжай, — серьезно сказал он.
— Мы танцевали на пристани, — смущенно говорила она. — А потом у меня вдруг закружилась голова и захотелось прилечь. Тогда он проводил меня на свою яхту, в каюту, а там…
— Ты не пыталась остановить его?
— Конечно, пыталась, но было уже поздно. И бесполезно.
— А в полицию заявила?
— Нет. Побоялась, что вину свалят на меня. Я ведь все равно не смогла бы доказать, что он меня принудил. Вот я и решила… просто забыть.
— А потом узнала, что беременна, — в его голосе слышалось сочувствие.
— Да, — ее губы тронула улыбка, и она с гордостью погладила живот. — Конечно, все случилось совсем не так, как бы мне хотелось, но, как только первое волнение улеглось, я поняла, что на самом деле рада.
— Рада? — он недоверчиво взглянул на нее.
— Да. Конечно, это будет нелегко, но к трудностям мне не привыкать — я уже не первый год живу одна. А когда мне в первый раз делали ультразвук… он сосал палец. — Она рассмеялась. — Конечно, там трудно было что-нибудь разглядеть, но так мне сказали. Я увидела, как он шевелится, и подумала… Это такое чудо! Как же мне было не радоваться!
