Тесс поднялась на цыпочки и закрыла ему рот рукой.
— Я уверена, что ты делал многое, о чем сейчас сожалеешь, Джейк. У меня бывали ученики, всегда искавшие повода к ссоре. В хороших руках они обычно вырастают прекрасными людьми, а я убеждена, что мать дала тебе хорошее воспитание. Ты добрый, отзывчивый человек, который в детстве был проказником и огорчал взрослых.
Улыбаясь, она убрала ладонь с его рта и нежно поцеловала в губы.
Джейк даже застонал от отчаяния.
— Тесс, мой отец сидел в тюрьме и пьяным покончил с собой, разбившись в машине через три недели после выхода на свободу. В детстве я был не просто проказником, досаждать окружающим было моей целью. Если бы не моя мать, Кэсси и несколько хороших учителей, я бы стал копией своего отца.
Тесс попыталась возразить, но Джейк сурово нахмурился.
— Я безумно желаю тебя, Тесс. Но этого недостаточно. Страсти — даже любви — будет мало, если я не смогу предложить тебе такой будущности, которой ты достойна. Здесь люди относятся к тебе с уважением и даже благоговением. Я не хочу, чтобы они шептались за твоей спиной. Если мне не удастся стереть из их памяти свое прошлое, то я не смогу остаться с тобой.
— Но ведь люди уже знают о Кэсси…
— Этого явно недостаточно, — ответил он, целуя ее в лоб.
Не давая себе передумать или задержаться, чтобы поцеловать ее снова и привязать к себе еще крепче, Джейк поспешно ушел. По дороге к себе он гадал, будет ли когда-нибудь еще так близок с Тесс.
Глава одиннадцатая
Впервые с тех пор, как она переехала в Мизандерстуд, Тесс чувствовала себя в собственном доме как в тюрьме. Небольшая уютная кровать казалась ей слишком широкой, комнаты — пустыми, полы — скрипучими. А мысли о том, что она проведет дальнейшие годы жизни одна, без Джейка, не давали ей заснуть.
Как же заставить его понять, что ему не надо никому ничего доказывать? Неважно, что натворил его отец, неважно, что сам он был трудным подростком. Она хорошо его знает: он добрый и надежный. Таким она его любит, и ей не нужно, чтобы он стирал что-то из своего прошлого.
Но, поднявшись с постели и одеваясь, Тесс сознавала, что Джейк отметет все ее доводы. Он не позволит ей любить его, если не сумеет изменить свою репутацию. Даже если больше никогда не вернется в Мизандерстуд, даже если вдруг она от него откажется, все равно в лепешку расшибется, чтобы люди забыли о его прошлом. Для нее он пойдет на такие же жертвы, как и ради Флоры, когда покинул город. А если не добьется своего, что тогда? Оставит ее и никогда больше не вернется.
Но, как же Джейк сумеет изменить прошлое? На протяжении многих лет оно существовало в людских воспоминаниях, и в любой момент его можно воспроизвести таким же неизменным, как видеопленка. Так что же может сделать Джейк? Ничего. А раз ничего, то…
Тесс сердито вздохнула. Она не станет сидеть и ждать, чтобы ее судьба решалась без ее участия. Если Джейку требуется смыть с себя все старые грехи, то она поможет ему. Много лет тому назад она стояла в сторонке и наблюдала, как ломают ему жизнь. Но теперь больше не станет выбирать легких, безопасных путей. На карту поставлены ее любовь, чувства Джейка и их судьба.
Подняв трубку, Тесс набрала номер. К чему ей неприятные встречи? Через минуту на звонок ответила Дора. Ее голос был резким и неприятным.
— Это Тесс, Дора. Я звоню, чтобы договориться о процедуре голосования за планы реставрации дома Уокера. Вы их внимательно разглядели?
Сама Тесс уже тщательно просмотрела все бумаги и нашла их в полном порядке.
Единственным ответом было тяжелое дыхание на другом конце линии.
— Дора?
— Я здесь. Я посмотрела, но пока думаю. Могут быть трудности.
— Никаких трудностей нет, — как можно спокойнее ответила Тесс. — Вы видели множество таких планов. Все в порядке.
— Я не это имела в виду.
— А что же? — Тесс не смогла сдержать раздражения.
В трубке затянулась пауза.
— Неужели мы хотим, чтобы среди нас жил такой человек? А вдруг, когда ремонт закончится, он решит здесь остаться? — В голосе Доры явственно слышалась злоба, приправленная змеиным шипением.
Тесс закрыла глаза. Если бы Джейк решил остаться… но, увы, это не входит в его планы…
— Такая возможность существует, но это не наше дело.
Молчание длилось нестерпимо долго. Тесс уже показалось, что женщина повесила трубку.
— Я никогда не предполагала, что он появится вновь.
— Это его родной город. Здесь материнский дом.
— Но…
— Почему вы так настроены против него?
Опять молчание и тяжелое дыхание в трубке.
— Это началось с первого же дня его появления в классе. Он противоречил мне на каждом шагу. Если я просила сесть, он вставал. Если я говорила «нет», он — «да». Нет, не словами. Он никогда не спорил. Просто все делал мне назло и так вызывающе смотрел… Я все время посылала его к директору. Но он был хитрым мальчишкой, а его мать вечно за него просила. Конфликты с ним выставляли меня как учительницу в плохом свете…
— Я уверена, Дора, что это было от отчаяния. Ведь с ареста отца для мальчика начались тяжелые времена. Тогда он был озлобленным ребенком, а теперь — взрослый мужчина.
— Я его не люблю.
— Это к делу не относится.
— Вы не заставите меня проголосовать «за».
Тесс стиснула трубку и сосчитала до десяти.
— Дора, вопрос голосования — вовсе не ваши чувства. У нас нет причин отвергать эти планы, и я уверена, что вы не сможете найти для отказа никаких логичных доводов.
До слуха Тесс долетело негромкое постукивание пальцами. Видимо, Дора раздумывала, пытаясь отыскать веские аргументы.
— Если вы уверены, тогда зачем мне звоните?
— Техническая сторона дела, ничего больше. По уставу мы должны дать Джейку «добро», и я собираю голоса.
— Тогда мне больше нечего сказать. Я проголосую «за».
Но по голосу было ясно как Божий день, что она никогда не примирится с самим Джейком.
Тесс вздохнула, гадая, кому еще в городе тот успел насолить. Трудно даже представить себе, каково это — расти в городишке среди людей, постоянно ожидающих, что ты тоже, как и твой отец, однажды станешь преступником.
Тем не менее, когда она обзвонила всех остальных членов комитета, кроме Грея, который дал согласие перед отъездом, никаких проблем не возникло. Чертежи Тони были сделаны блестяще. Джейк получил всеобщее благословение.
Город даст разрешение без проволочек, никаких препятствий для начала работ больше не будет. Джейк может спокойно умыть руки и уехать, если захочет.
