Кэсси так и не повернулась к нему. А он к ней так и не подошел. Потом она услышала, как хлопнула дверь.
Мне очень жаль. Она зажала рот кулаком, чтобы не разрыдаться. Прости, что я любила тебя. Прости, чтоукрал у тебя сына.
Через несколько часов она поднялась с кровати, умылась. Она дала Робу возможность побыть одному. Он в этом нуждался. Теперь надо пойти к нему, приласкать его, сказать, как она его любит. Еще хотелось бы извиниться перед Греем, пока совсем не раскисла.
Сына она нашла там, где и ожидала. Он сидел на крыльце в обнимку с Бейли, окруженный любимыми животными.
Кэсси присела рядом. Роб отвернулся.
— Роб, прости меня, — начала она. — Ты знаешь, как я люблю тебя и как бы не хотела причинять тебе боль. Никогда в жизни. Поверь мне.
Роб помолчал.
— Не хочу никакого отца. Нам с тобой было хорошо. Не надо было ему приезжать. Почему ты ничего мне не сказала? — Роб уткнулся лицом в бок Бейли, и Кэсси видела, что он изо всех сил старается не заплакать.
Она протянула руку, погладила сына по волосам и подумала, как легко было успокоить его раньше. Достаточно было несколько раз поцеловать, спеть песенку, покачать на руках. Так хотелось сейчас прижать его к себе.
— Он любит тебя, Роб. И я тебя тоже, милый. Очень сильно. И мне… очень жаль.
Роб отодвинулся от нее. Хотел столкнуть Бейли с крыльца и убежать вместе с ним.
— Я тебе не верю. Он приехал к тебе, а ты ничего мне не сказала. Ничего. Вы оба молчали. Он приехал к тебе.
— Нет.
— Да, к тебе. Он не хотел детей. Ты ему не сказала.
Роб плакал навзрыд. Кэсси не прекращала попытки успокоить его, гладила по волосам, по худенькой, содрогающейся спине, шептала слова сожаления. Но он так и сидел, сжавшись в комок. И больше с ней не разговаривал.
Потом его всхлипывания перешли в тихое сопение. Кэсси осторожно накрыла одеялом его и собаку, за которую он все еще держался.
Кэсси прилегла рядом с ним, обдумывая, что же она сделала не так. Но прошлого уже не изменить. Менять надо будущее. Она все еще надеялась, что Грей вернется домой и будет изредка видеться с Робом. Она же научится спокойно относиться к Грею. Обязательно научится. Ради Роба и ради Грея.
Если бы он не приехал, Кэсси и Роб жили бы по-прежнему счастливо. Так думал Грей, глядя на женщину и ребенка, спавших на крыльце. В лунном свете он видел следы слез на лице у сына. Кэсси так и не расслабилась во сне: руки сжаты в кулаки, лоб прорезали морщины.
Мог ли он остаться в стороне? Не приехать? Нет, он так поступить не мог. По правде говоря, он не жалел, что приехал. Хотя было очень больно сознавать, что причинил столько страданий этой женщине и этому ребенку.
Грей нагнулся, осторожно взял сына на руки и отнес в постель. Роб шевельнулся и открыл глаза. В свете луны разглядел, кто находится в его комнате, и сделал попытку выбраться из постели.
— Не надо, Роб, — сказал Грей. — Бегством ты ничего не изменишь.
— Я… не обязан вас слушать, — тихим голосом сказал Роб. — Вы не… настоящий мой отец. Вас здесь не было все это время.
Грей закрыл глаза и глубоко вздохнул.
— А сейчас я здесь, Роб. Приехал сразу, как только узнал… Я хочу быть твоим отцом.
— Мама ничего не сказала. — Роб заговорил громче и начал заикаться. — Почему мама не сказала? Почему наврала? Я ненавижу ее.
Грею было трудно говорить, к горлу подкатывались слезы.
— Это ты зря, сын. Она тебя любит.
— Не-е-ет, — захныкал Роб. — Она наврала.
Грей присел на кровать, обнял мальчика, притянул к себе.
— У нее… были на то причины. Трудно все так сразу объяснить, у мамы было тяжелое детство. Потом она в самом деле думала, что я не захочу тебя. Хотела защитить тебя, поэтому и не сказала. Просто боялась причинить тебе страдания. Как бы ты отнесся к тому, что отец здесь не появляется? Она не знала, что я сюда приеду. А думать, будто она тебя не любит, ты просто не имеешь права. Она жила только для тебя, сынок. Знаешь ли ты, сколько бессонных ночей просидела она у твоей постели, когда ты болел, как переживала за тебя, когда тебя обижали или расстраивали. Думаю, это очень нелегко — одной маме растить ребенка.
— Иногда сюда приезжал Джейк.
Роб перестал плакать, но голос был еще хриплым. Грей понимал, что Роб хотел иметь такого отца, как Джейк, но старался не думать об этом.
— Мама тревожится за тебя, — тихо сказал Грей. — Из-за того, что не смогла уберечь тебя от обиды и боли. Она проплакала до самого вечера, а сейчас спит прямо на крыльце, потому что не хотела оставлять тебя там одного.
Помолчав несколько секунд, Роб спросил:
— У нее есть одеяло?
Грей покачал головой.
— Я собирался уложить и ее, как только отнесу тебя в кровать.
Мальчик помолчал еще несколько секунд.
— Мне не нравится, когда мама плачет из-за меня, но…
— Она не могла бы тебя обидеть, сынок.
Роб чуть заметно кивнул.
— Вы много чего сделали для мамы. Покрасили дом, починили дорожку. Вам просто не хотелось сидеть без дела? Или… вы ведь приехали жениться на ней?
Было видно, как Роб волновался.
— Приехал, чтобы увидеть тебя, Роб. Как только узнал, что ты существуешь, потому что хотел, чтобы ты был моим сыном.
Грей посмотрел в глаза своему ребенку. Роб незаметно придвинулся ближе.
— Наверно, мама замерзла.
Грей кивнул.
— Надо бы уложить ее в постель, как ты думаешь?
— Не хочу, чтобы она простудилась. — Роб выбрался из постели и протянул отцу руку. Грей заметил на щеках ребенка слезы.
— В чем дело, Роб? — спросил он, вытирая ему слезы.
— Мне не нравится, когда мама плачет, — ответил мальчик, и Грей крепко обнял его.
— Она беспокоилась за тебя, — сказал Грей. — Мама есть мама. С тобой до утра будет все в порядке?
Роб еле заметно кивнул. Глядя на его бледное лицо. Грей подумал, сколько времени пройдет, пока сын привыкнет к таким внезапным переменам в жизни. Ему хотелось узнать, не мечтал ли Роб о том, чтобы его отцом оказался Джейк. Но задавать такой вопрос мальчику не стоило.
Кэсси проснулась, когда почувствовала, как кто-то поднял ее. Это был Грей. Она узнала его сильные, теплые руки. Ноги болтались, а голова покоилась на плече у Грея. Ей не хотелось шевелиться. И вдруг она вспомнила, что произошло.
— Грей! С Робом все в порядке? — Кэсси попыталась освободиться из его объятий.
— Тихо, успокойся, — шепотом сказал он. — Роб здесь.
