Курт громко заскрипел зубами.
— Я знаю, что это — ключи. Что они открывают?
Артемис пожал плечами.
— Много чего. Мой шкафчик. Замок самоката. Пару дневников. Много чего.
Охранник внимательно рассмотрел ключи. Они были обычными и не могли открыть сложный замок. Но в банке действовало правило, запрещавшее входить в хранилище с ключами. Через металлодетектор можно было проносить только ключи от ячеек.
— Извини. Ключи останутся здесь. — Курт снял кольцо с ремня Артемиса и положил ключи на плоский поднос. — Возьмешь, когда будешь выходить.
— Теперь я могу идти?
— Да, можешь, но сначала передай рюкзак отцу.
Артемис передал рюкзак Дворецки и прошел через рамку металлодетектора. Раздался звуковой сигнал.
Курт нетерпеливо прошел следом за ним.
— На тебе еще есть какие-то металлические предметы? Пряжка ремня, монеты?
— Деньги? — с насмешкой переспросил Артемис — Если бы…
— Тогда почему срабатывает металлодетектор? — озадаченно спросил Курт.
— Кажется, я знаю, — сказал Артемис и указательным пальцем приподнял верхнюю губу.
По его зубам проходили две металлические пластины.
— Скобы, — сказал Курт. — Теперь все понятно. Металлодетектор очень чувствительный.
Артемис вынул палец изо рта.
— Я должен их снять? Вырвать вместе с зубами?
Курт принял его вопрос всерьез.
— Нет, я думаю, ты можешь их оставить. Проходи. Но веди себя достойно. Это хранилище ценностей, а не игровая площадка. -Курт помолчал и показал на камеру над их головами. — Помни, я буду следить за тобой.
— Любуйся сколько хочешь, — нагло заявил Артемис.
— Можешь не сомневаться, мальчик. Если ты хотя бы плюнешь на одну из дверей, я выгоню тебя из помещения. Принудительно.
— Ради бога, Курт, — воскликнул Бертольт. — Ты явно переигрываешь. Это же не камеры кабельного телевидения.
Бертольт проводил их к двери хранилища.
— Приношу свои извинения за поведение Курта. Он оказался здесь, потому что в спецназ его не взяли. Иногда мне кажется, что он тайно желает, чтобы кто-нибудь попытался ограбить банк, а он смог этому помешать.
Дверь представляла собой круглую стальную плиту диаметром не меньше пяти метров. Несмотря на внушительные размеры, она открылась от легчайшего прикосновения Бертольта.
— Идеальный баланс, — пояснил банковский служащий. — Даже ребенок может открыть ее до пяти тридцати вечера, после чего она запирается на ночь. Сейф, естественно, оборудован замком с часовым механизмом. Никто не сможет открыть дверь до восьми тридцати утра. Даже президент банка.
За дверью хранилища они увидели бесконечные ряды депозитных ячеек всевозможных размеров и форм. На дверце каждой ячейки была предусмотрена квадратная замочная скважина, окруженная светодиодным индикатором. В данный момент все индикаторы были красными.
Бертольт достал из кармана ключ, который был привязан к его ремню стальной цепочкой.
— Конечно, важна не только форма ключа, — пояснил он, вставляя мастер-ключ в общую скважину. — Все замки управляются микрочипом.
Дворецки достал свой ключ из бумажника.
— Мы можем приступать?
— Как скажете, сэр.
Дворецки прошел вдоль ряда, пока не дошел до семисотой ячейки. Он вставил ключ в скважину.
— Готов.
— Очень хорошо, сэр, — сказал Бертольт. — По моей команде. Три, два, один. Поворачиваем.
Они одновременно повернули ключи в замках. Мастер-ключ лишал потенциального грабителя возможности открыть ячейку, завладев одним ключом. Если не повернуть оба ключа в течение одной секунды, ячейку невозможно открыть.
Индикаторы вокруг обоих ключей стали зелеными. Дверь персональной ячейки Дворецки распахнулась.
— Спасибо, Бертольт, — сказал Дворецки.
— Не стоит благодарности, сэр, — сказал, едва не кланяясь, Бертольт. — Я буду за дверью. Существует правило трехминутного контроля, несмотря на то что установлены камеры. Итак, увидимся ровно через сто восемьдесят секунд.
Как только служащий ушел, Артемис вопросительно посмотрел на телохранителя.
— Альфонс? — произнес он, едва шевеля губами. — Не помню, чтобы мы согласовывали имя для моего персонажа.
Дворецки включил секундомер на своем хронометре.
— Я просто импровизировал, Артемис. Мне показалось, что ситуация этого требует. Позвольте заметить, вы очень убедительно изобразили несносного подростка.
— Спасибо, старина. Я старался. Дворецки достал из ячейки какой-то архитектурный чертеж и развернул его так, что площадь составила почти два квадратных метра. Он держал его перед собой в вытянутых руках, явно рассматривая какие-то нанесенные тушью детали.
Артемис бросил взгляд на установленную на потолке камеру.
— Подними руки еще на пять сантиметров и сделай шаг влево.
Дворецки выполнил указания, закашлявшись и взмахнув чертежом, чтобы его движение не выглядело подозрительно.
— Хорошо, — сказал Артемис. — Просто идеально. Теперь замри.
Арендуя ячейку во время предыдущего посещения банка, Дворецки сделал фотографии хранилища с разных углов при помощи расположенной в пуговице камеры. Артемис использовал эти фотографии для создания цифрового изображения помещения. В соответствии с произведенными расчетами положение, которое занимал сейчас Дворецки, обеспечивало ему мертвую зону, площадь которой составляла не менее десяти квадратных метров. В этой зоне все его движения будут скрыты чертежом. В данный момент охранникам были видны только его кроссовки.
Артемис прижался спиной к стене, встав между двух стальных скамеек. Опершись обеими руками на скамейки, он вытащил ноги из кроссовок, которые были ему велики, после чего очень осторожно ступил на скамейку.
— Не поднимай голову, — посоветовал Дворецки.
Артемис достал из рюкзака игровую приставку. На ней действительно можно было играть в компьютерные игры, но основной функцией была передача рентгеновского изображения в режиме реального времени. Такие устройства часто использовались лучшими в мире ворами, и Артемису не составило труда приобрести этот прибор и замаскировать его под детскую игрушку.
Артемис включил рентгеновский прибор и провел им по стене рядом с ячейкой Дворецки. Телохранитель снял ее буквально через два дня после «Крейн и Спарроу». Скорее всего, ячейка, арендованная адвокатской конторой, находилась рядом, если, конечно, «Крейн и Спарроу» не потребовала предоставить ей ячейку с определенным номером. В последнем случае придется разрабатывать новый план. По мнению самого Артемиса, его первая попытка украсть «Фею-воровку» имела шансы на успех порядка сорока процентов. Такие шансы вряд ли можно считать идеальными, но он все равно решил попытаться. Даже если они уйдут с пустыми руками, он, по крайней мере, лучше изучит систему безопасности банка.
