– Как думаешь, такое возможно? – задумчиво спросил тот и налил себе еще порцию, а потом чокнулся с несколько позабытой стопкой Каина.
– Всё возможно. – фыркнул Каин, нехотя взял стопку в руку, и оба выпили. А потом он водрузил свою широкополую шляпу на голову и поднялся.
– Торопишься?
– Да, друг, жена ждет.
– Кстати, как она? – Джейк пронзительно посмотрел на Каина своими глазами потрясающего цвета и неиссякаемой мощи.
– Ты уже спрашивал. – напомнил тот.
– Я о другом…. Она же смертная, верно?
Каин прикрыл глаза, и его скулы напряглись.
Он совершенно не хотел об этом говорить.
– Ведь твое проклятие не распространяется на нее? Лишь задевает чуть-чуть, но не делает бессмертной. Уж я-то знаю. Ты ведь понимаешь, что она умирает каждый день. – методично давил на больное Джейк. – Странно, что образовавшаяся ситуация так заботит тебя. Сидел бы да радовался. Только вот она бы сгнила со временем, а ты нет. Хотя, знаешь, у меня есть идея…. Как бы замечательно было тебе и Чарли застрять в каком-нибудь идеальном месте без времени, но только для этого тебе бы пришлось стать прислужником Баланса. Но что же делать, если ты проклят на вечную жизнь? Может быть, – подумал ты. – Совершить поступок вселенского масштаба? Прийти сюда и вразумить меня делать свою работу? Такое ведь не останется незамеченным, подумал ты…. Я прав? – оскалился Джейк.
Каин пристально и холодно посмотрел на него.
– Да, прав. Но не ради того, чтобы иметь такую жизнь, как у тебя. С чего ты вообще взял, что быть бессмертным это так весело? Вообще-то не зря это называют проклятием…. И я не представляю того, кто мог бы подобное выдержать и не сойти с ума. Ведь постоянно нужно что-то новое, друг. Так что я пришел сюда не для того, чтобы впутаться в новую кабалу, а еще и свою любимую женщину утянуть следом. А для того, чтобы, может быть, выйти из нее самому.
– Этого не случится. – отрезал Джейк. – Ты – первый убийца. Ты символ наказания за свершенное преступление.
– Ну а вдруг? – улыбнулся Каин и развернулся, чтобы уйти. – И, кстати, так мило, что ты признал это наказанием.
– А что если я хочу, чтобы мне пришел конец… – сказал Джейк тихим задумчивым голосом.
– Ой, да хватит! У тебя просто депрессия, если такое вообще возможно. Возьми себя в руки, наконец! – рявкнул Каин. – Вспомни, кто ты есть! Ты один из двух, понимаешь?! У тебя тоска, – мягче сказал Каин. – И злость. Но ты не человек, чтобы из-за этого посылать всё к черту. Вы должны поговорить.
– Нет. – отрезал Джейк. – Я слишком ненавижу ее сейчас. Могу наделать глупостей.
– Так ты их уже наделал!
– Я сказал, нет. – зарычал он. – Ты не понимаешь – я могу ее убить!
– Хм… – Каин задумался на минуту, представив себе молодую женщину, живущую своей обычной человеческой жизнью, и совершенно не представляющую, кто есть на самом деле. И это не поддается никаким сомнениям, ведь она проходила через дверь смерти. Так каково же будет ее удивление и ужас, когда она узнает, что весь этот кавардак из-за нее?!
– Ладно, твоя взяла! – прошипел Джейк, словно прочитав все эти мысли, и ударил ладонью по столу, что бутылка едва устояла.
Знойная южанка, и так будучи в диком напряжении последний час, не выдержала и, схватившись за голову, спрыгнула со сцены, чтобы ретироваться в свою гримерку. Каин, словно гончий пес, берущий след, принюхался и закрыл глаза. Его лицо озарила улыбка, но почему-то долго не задержалась.
– Мертвых больше нет. – констатировал он. – Но я не чувствую, чтобы нормальный ход вещей был восстановлен. Ты их просто спрятал где-то. В каком-то отстойнике.
– Это место называется Лимб
[4]. – пояснил Джейк. – Тебе туда хода нет, друг…. Ты хотел, чтобы на улицах не было мертвецов – получай.
– Но этого недостаточно! Всё должно вернуться на свои места.
– А тебе разве не пора? – напомнил Джейк.
Каин раздраженно покачал головой.
– Давай заключим сделку?
– Какую же? – лениво протянул тот.
– Я найду способ привести ее к тебе….
– Ты не посмеешь! – перебил Джейк.
– Посмею! И если смогу, – фыркнул Каин. – Ты вернешься к своим обязанностям, понял?
– Я не стану заключать сделок.
– А чего ты испугался? Ты же уверен, что у меня ничего не выйдет?! – Каин протянул руку. Его глаза горели огнем. – Давай!
Джейк свел брови, пребывая в легком замешательстве.
– Давай! – настаивал тот. – Или ты трус?
– А ты не сдаешься, верно?
– Я сказал, давай!
И тогда Джейк пожал его руку, вложил, словно меч в ножны, и что-то произошло…. Такие вещи ведь не могут остаться незамеченными? Замигали неоновые лампы, и вроде бы время остановило свой ход. Всё вокруг замерло, потому что эта сделка имела вселенское значение. Теперь всё служило ей. Сильны любовь и слава смертных дней. И красота сильна, но смерть сильней. Джейк наивно полагал, что эта истина нерушима ни при каких обстоятельствах. Но он не брал в расчет то, что каждая единица мира теперь станет служить цели вернуть гармонию. Пока не брал….
Мужчины расцепили рукопожатие, и всё вокруг снова обрело движение. Смерть и проклятый на вечную жизнь….
– И не забудь надеть перчатки. – бросил Каин напоследок. – А то убьешь еще кого-нибудь ненароком.
Глядя, как тот уходит, Джейк неопределенно вздернул брови и последовал совету. А потом сделал знак официанту и заказал еще бутылку.
ЛИМБ
Когда это случилось, Олден, Адель, Ева и Джек как раз устраивались в кофейне. А потом вдруг всё изменилось. Так невыносимо странно, так не передаваемо! Интересно, сходят ли люди с ума из-за подобного? Или это лишь остановка на пути, по которому просачивается безумие в сознание? Шурша, словно насекомое в мозгу, или шелестя опадающими жухлыми листьями вечности? Сравнение зависит от степени помрачения, но оно обязательно должно начинаться на «ш». Ева ненавидела все слова, начинающиеся с этой буквы. В большинстве них крылось то, чего она боялась больше всего на свете. Зло.
Только что они усаживались в мягкие кресла, а в следующий миг уже находятся среди огромного количества таких же растерянных, как и они сами, людей. Под высокими сводами уместными в готическом соборе распространялось странное свечение из ниоткуда – ни окон, ни искусственного света здесь не было. И вообще крыша ли это? Или новое небо? Оглядевшись, Ева заметила колонны, укрепляющие своды, но в целом, помещение, в котором они все оказались, выглядело бескрайним. Так что всей этой многотысячной толпе места хватало вдоволь. Из-за отсутствия толчеи как таковой, складывалось впечатление, что это здание и есть новая реальность, их жизненное пространство. Вдоль белесой стены были проложены странные рельсы, так что вполне могло быть, что пол совершенно не там, где Ева привыкла считать. Кто знает? За гранью безумия всё выглядит совершенно иначе. Люди испуганно переглядывались, пытаясь сбиться в небольшие группки – с ранами, травмами, посиневшие или наоборот пылающие в агонии, перекособоченные, окровавленные, и все, как один, мертвые. Ну практически…. Люди разных национальностей, они говорили друг с другом на одном языке, возможно, даже не понимая этого. А потом они решили построить Вавилонскую башню… – подумала Ева. А еще здесь было много дверей с круглыми лампами, тянущихся вереницей вдоль противоположенной рельсам стены, и Бог его знает, до каких пределов. И каждая имела свой номер, но с того места, где стояла Ева, различить их не представлялось возможным.
