Особняк Плайя-дель-Онда стоял на отвесной скале, возвышаясь над морем. Внизу раскинулась серповидная бухта с парусниками и пляжами, которые, надо надеяться, привлекут туристов – особенно сейчас, когда режим Тантаберры был свергнут. Вода переливалась очаровательными голубыми и зелеными оттенками, так и маня искупаться. Все это напомнило Серафии ее фазенду в Барселоне, правда, из ее окон открывался вид на Средиземное море, но чувства, которые возникли у Серафии, были те же. Умиротворенность. Возможность дышать. Спокойствие.
Она с огромным удовольствием налила бы себе чашку кофе и просидела бы здесь снаружи все утро, но это было просто невозможно. В доме полно охранников и персонала. Вряд ли получится дойти до кухни, завернувшись в одеяло, и проскользнуть обратно в спальню принца, не попавшись никому на глаза. Правда, не такой уж это и большой секрет для тех, кто вчера вечером сопровождал их домой, но Серафия подумала, что не стоит афишировать их отношения.
Похоже, ей лучше дойти до своей комнаты в конце коридора. Вернувшись в спальню, она проверила – Габриэль все еще спал. Она сотворила чудеса, изменив его, но слава богу, он остался совой.
Серафия подняла с пола платье и натянула его на себя, а затем медленно приоткрыла дверь спальни, посмотрела в обе стороны, нет ли кого в коридоре. Все чисто. Она выскользнула и закрыла за собой дверь. Сделала три шага в направлении своей комнаты, когда услышала шорох позади себя.
– Доброе утро, сеньорита Эспина.
Обернувшись, Серафия увидела дворецкого Люка, который стоял у нее за спиной.
– Доброе утро, Люк, – поздоровалась она, застенчиво поправляя рукой взъерошенные волосы и стараясь не подавать виду, что слишком нарядно одета для такого раннего часа.
Дворецкий быстро скользнул по ней взглядом – в темных глазах мелькнуло веселое изумление, – но не проронил ни слова о ее внешнем виде.
– Его высочество еще спит? – спросил он.
– Да. Но уже скоро ему нужно будет встать. Пожалуйста, разбудите его в десять, если он еще не проснется к тому времени.
– Как скажете.
Серафия сделала было шаг в сторону своей комнаты, но затем остановилась.
– И, пожалуйста, никому об этом не рассказывайте, – попросила она.
Люк покачал головой:
– Конечно нет, сеньорита. Личные отношения принца никого не касаются. Но… – Он колебался. – Вы должны знать, что ваша связь с принцем не секрет.
Серафия в панике взглянула не него:
– Что это значит?
Он развернул местную газету, которую сжимал в руке, и поднес ближе, чтобы Серафия могла прочитать. На первой странице, чуть ниже статьи об официальном приеме у Роулинга и представлении Габриэля, красовался заголовок «Будущая королева?». Под ним уже другая статья, в которой высказывались предположения о возможном романе между ней и Габриэлем. Историю сопровождала черно-белая фотография плохого качества – их поцелуй у фонтана.
Со вздохом Серафия закрыла глаза. Как только она могла подумать, что у нее появилось право на частную жизнь?
– Спасибо, что показали мне, Люк. Я могу взять это в комнату и почитать?
Он сложил газету и протянул ей:
– Конечно.
Серафия сунула ее под мышку:
– Пожалуйста, не говорите о статье принцу, пока я не прочитаю ее. Обсужу это с ним за завтраком.
– Как скажете. Я распоряжусь, чтобы Марта начинала накрывать на стол.
Люк заторопился вниз по коридору и исчез, оставив Серафию стоять, прижимая к себе газету. Пока ее не заметил кто-то еще, она поспешила к себе в комнату.
Бросив газету на кровать, Серафия сразу отправилась в душ. Когда струи горячей воды расслабили ее напряженные мышцы и смыли с кожи запах Габриэля, голова Серафии начала работать, рисуя все последствия этой статьи. То немногое, что Серафия успела прочитать, написано в нейтральном тоне. Принц и поиски невесты станут главной новостью, с кем бы его ни увидели. Но такие рассуждения не очень успокаивали.
Она должна была догадаться, что кто-нибудь да заметит их уход из бального зала и последует за ними. Серафия никого там не видела, но за живой изгородью из кустов и карликовых туй легко спрятаться и шпионить за ними.
Одна надежда, что тот, кто сделал это фото, не слышал их разговора из-за шума фонтана рядом. Фотография – это одно, но Серафия не хотела, чтобы разоблачение причин ее ухода из модельного бизнеса как-либо навредило Габриэлю.
Выйдя из душа, Серафия завернулась в пушистое белое полотенце и стала расчесывать густые спутанные волосы. Затем быстро справилась со всеми оставшимися пунктами рутинной утренней программы. Чтобы выглядеть профессионально, она собрала волосы в тугой пучок и надела темно-сливовый брючный костюм. Во второй половине дня было запланировано еще одно официальное мероприятие с их участием, так что Серафии стоит вспомнить, что она консультант.
Надев туфли, она потянулась к газете и прочитала обе статьи, посвященные Габриэлю. Первая – о приеме у Роулинга – очень положительная. По общему мнению, Габриэля хорошо приняли, и все присутствующие были рады, что такой замечательный человек станет их королем.
Вторая статья, о ней самой, тоже не плохая. Обсуждались разные дамы, с которыми Габриэль танцевал вчера вечером, особое внимание удалялось Хелене Руис, которую он пригласил на первый танец, и Серафии, которую выбрал в конце. Конечно, еще фото их поцелуя и много предположений, действительно ли она его секретарь по протокольным вопросам, или это просто прикрытие для их отношений. Если они встречаются, то серьезно ли это? Может ли она стать их новой королевой? Несколько опрошенных человек считали, что она вполне подходит на роль королевы Алмы и станет очаровательной парой для Габриэля.
Ничего ужасного, но Серафия хотела бы избежать внимания прессы. Как после этого он сможет выбрать одну из девушек в Алме? Никто не захочет быть вторым сортом, а Серафия даже не претендовала на место королевы, что бы там ни думали.
Или все-таки претендовала?
Казалось, Габриэль имел серьезные намерения насчет нее – как и насчет всего, что они до сих пор обсуждали. Он увлек ее, убедил, и неожиданно для себя она поверила и провела с ним удивительный вечер. Она не питала никаких иллюзий, но в душе становилось тревожно. Серафия не возражала против роли любовницы, но королева? Она не была уверена, что справится с этим. Только у членов королевских семей известности в Европе больше, чем у моделей. Стоит британской принцессе Кейт надеть нестильное платье или неудачно уложить волосы, как это тут же попадает в газеты. Каждый раз, когда принца Гарри замечают с женщиной, возникают слухи.
Серафия знала, что это такое. Когда она работала моделью, людям оказалось недостаточно просто критиковать ее внешность. Вся ее жизнь была публичной. Камеры появлялись везде: во время ее свиданий, на отдыхе, когда она пыталась провести день со своей семьей. Если она встречалась с кем-то знаменитым, их рассматривали под увеличительным стеклом, боясь упустить хоть одну деталь. Невероятно трудно поддерживать отношения, находясь под микроскопом, не говоря уже о том, чтобы сохранять самоуважение.
