Ну правда. Если рассуждать логически, чтобы заставить Петра Аркадьевича «вернуть то, что задолжал», вовсе не обязательно было тратить силы и время на поиски дочери. Да, в законном браке у него детей нет. Но жена-то есть! Причем любимая жена. Почему нельзя было отравить ее? Подобраться сложнее? Возможно. Только вот я так не думала. Тут должна быть другая причина. Что-то, что пока от моего внимания ускользает. И потом, то, что девушка осталась жива, тоже похоже на случайность. Или нет? Возможно ли, чтобы отравитель наблюдал все это время и за мной, и за Дарьей, чтобы успеть прийти ей на помощь, не заявись я вовремя в общагу? Что бы стал делать Петр Аркадьевич, умри девушка? Побежал бы раздавать долги направо и налево? Вряд ли. Скорее, это обстоятельство разъярило бы его. Он бы весь город перевернул в поисках шутника. А насколько я могу судить, личное знакомство не входит в планы злоумышленника.
Могла ли Дарья сама устроить отравление? Факты, которые я имею, говорят в пользу такой версии. Только зачем ей это надо? Решила таким образом обратить на себя внимание? Вот, мол, она я. Твоя дочка. Прошу любить и жаловать. Но и тетка, и сама Дарья утверждают, что про Вдовина девушка не знала. Я имею в виду до отравления. Врут? И это не исключено. Допустим, отравление – дело рук самой Дарьи. Тогда зачем устраивать поджог? И главное, как умудриться угнать машину тому, кто этим никогда не занимался? Сообщник? Пусть так. Но остается вопрос: зачем? Для чего такие сложности? Ведь еще не факт, что Вдовин станет общаться с дочерью после того, как узнал о ее существовании. Что же получается? Весь этот спектакль с записками, пожарами, угонами только ради мизерного шанса обрести отца? Хотя что-то в этой теории есть. Что-то, что заслуживает внимания. Правда, я пока не могла понять, что именно.
Стройной версии с собственноручным отравлением мешал взрыв в городской квартире Вдовина. Уж туда девушка никак не могла попасть. Даже просто физически. К тому времени она была уже на больничной койке. Что же, снова сообщник? Организовали Дарье железное алиби и продолжили нападки на Вдовина. Снова вопрос: для чего? Мотив у девушки, конечно, имеется. Обида на отца, бросившего ее еще до рождения. Сам в золоте купается, а она вынуждена ютиться в студенческой общаге, деля комнату с другими студентками. Да и материальное положение у Козыревых не чета вдовинскому. Оскорбленное самолюбие заставило строить планы отмщения?
Бред какой-то. Не девушка, а Мата Хари получается. Стратегия разработана и правда нешуточная. Пять записок с пятью разными эпизодами. Пять способов доставки этих самых записок. Подкараулила отца на вокзале, подсунула записку. Пробралась на стоянку, вскрыла машину, забросила записку в бардачок. Выследила у офиса, подослала бабульку. Не обратив на себя внимание, посетила офис, оставив послание в общей куче почты. А потом еще и парнишку с рогаткой выцепила и заставила его сделать то, что ей нужно. И это еще не все. Это были только приготовления.
Самое интересное началось потом. Девушка должна была найти сообщника, который согласился бы угнать автомобиль, а спустя несколько дней еще и газовую колонку в городской квартире в негодность привести. Сама она за это время должна была сгонять в Дубки, поджечь дом и незамеченной вернуться обратно. Отравить себя – самое простое действие из всего задуманного. Хотя и тут риск был. Что, если бы врачи не успели вовремя? Привет, праотцы? И это еще без учета того, что два эпизода впереди. А может, и больше. Ведь про взрыв колонки в записках ничего не было. Пожар предполагался только один, это бесспорно.
Я остановила поток мыслей и постаралась сосредоточиться на ощущениях. Что говорит моя интуиция в защиту или опровержение этой версии? Ощущения были разноречивые. С одной стороны, мне казалось, что я, наконец, начала нащупывать рациональное зерно во всей этой бредятине. С другой, интуиция бунтовала против того, чтобы сделать девушку козлом отпущения и повесить на нее все грехи. Ну, не вязалось одно с другим. Не могла я представить Дарью кропотливо разрабатывающей план мести отцу, хладнокровно поджигающей его дом, а потом, не менее хладнокровно, глотающей смертельно опасное зелье. Если бы она решила показать себя отцу, она действовала бы совершенно иначе. Быть может, устроилась бы к нему на комбинат, а потом призналась, что она дочь Светланы Козыревой. Или просто явилась бы к нему и потребовала компенсацию за годы без него. Но все эти хитросплетения? Нет, для этого у нее недостаточно жизненного опыта. По крайней мере, интуиция моя была в этом совершенно уверена.
Версию, по которой водитель Вдовина решил отомстить за увольнение и незаслуженное обвинение, я тоже отмела. Дохлый номер. К тому же Толян верно подметил, что единожды потерянное доверие уже не вернуть. Работать у Вдовина он уже все равно не смог бы. Даже если Вдовин выяснит-таки, что никаких отношений между Толяном и его женой нет. Кстати, о том, что приревновал водителя к жене, мой клиент говорить отказался. Единственное, что мне удалось из него выжать, это признание, что были некие фотографии, явственно показывающие истинное положение вещей. Я пыталась выяснить, кто предоставил ему снимки и что за них хотел, но он категорически отказался обсуждать это. Даже после того, как я выдвинула версию причастности Толяна к его нынешним злоключениям. Вдовин заявил, что, если шутником является Толян, я должна найти доказательства, но ни в коем случае не беспокоить по этому вопросу его жену Аллу. Женщину легко сбить с правильного пути, заявил он. Осуждать, а тем более обвинять в чем-то жену он не намерен. И мне не позволит волновать ее подобными обвинениями. Проблема устранена, вопрос закрыт. Вот и все. Мне ничего не оставалось делать, как только ретироваться. Но факт возникновения снимков я на заметку взяла.
Поразмышляв, кандидатуру Деманова я также отвергла. И вообще, за последние сутки у меня сформировалось четкое ощущение, что кто-то намеренно пытается сбить меня с верного направления. Я все время металась из стороны в сторону, не имея возможности основательно зацепиться ни за один факт. То же происходило и с Вдовиным. Единственным его занятием на текущий момент было посещение различных правоохранительных учреждений. Я даже стала подумывать, что его высказывание о том, что таким образом шутник пытается лишить его возможности заниматься бизнесом, не так уж и утопично. Только меня эти мысли ни на шаг не приближали к разгадке.
Я взяла в руки четвертую записку, пытаясь определить, что же ждет Вдовина на этот раз. Быть может, на картинке изображен последний из уцелевших объектов его недвижимости. Загородный дом, а после него и городская квартира стали непригодны для жизни. Очередь за квартирой на Центральной? Может быть, потребовать у Вдовина, чтобы возле квартиры охрану выставил? Но Кусков и так там дежурит, а нанимать целый штат охраны Петр Аркадьевич наверняка откажется. Попытаться подкараулить шутника самой? Нет, это тоже не вариант. Во-первых, никакой гарантии, что в четвертом послании речь идет о квартире на Центральной, нет. Во-вторых, сидя на одном месте просто наудачу, я уж точно не смогу ни бизнесмена Зубкова прощупать, ни с матерью Дарьи переговорить. Да ничего не смогу. Нет, не вариант. Нужно искать другие способы.
На меня медленно, но неуклонно наваливалось уныние. Бывают такие дела, в которых, с какой стороны за ниточку ни потяни, результат один – крепкий узел, который только ножницами разрезать можно. А распутать – ни за что. Вот и с этим делом так. Куда ни ткнись, все тупик. И еще смутное, но непрерывное беспокойство, сводящее с ума. Где-то подвох. Где-то двойное дно. Что-то я упускаю. Глобальное упускаю. А все эта суета. Утром одно, в обед другое, вечером третье. Будто и вправду и меня, и Вдовина загнать решили. Просто водопад проблем!
