Нет, она еще не приняла никакого решения, просто отправилась к дому Сашка на разведку – разнюхать, все ли там в порядке. Она знала одно, что в «Контакте» он почему-то больше не работает. Должно быть сам после трагедии с дочерью уволился. Нервы не выдержали.
«И правильно сделал. Может хоть теперь человеком станет.»
Не опуская стекол, Катя медленно ехала вдоль дома Сашка. Что она ожидала тут увидеть? К нему или к жене, даже если кто-нибудь из них сейчас вдруг появится у подъезда, она, хоть убей, не подойдет. Если Сашок увидит ее, ей не унести живой ноги. И все же она должна была убедиться, что может вернуть малышку в семью. Катя улыбнулась собственной глупости и тому, что снова вдруг отождествила себя с собой – прежней. Нет, не может Сашок узнать ее, как не узнал и сам Ломов.
День был теплый. В замусоренной песочнице возились два малыша. На облезлой скамье без спинки грелась на солнце сморщенная старуха. «Что дальше?» – спросила себя Катя, скользя взглядом по фасаду дома. Одно окно и балконная дверь на втором этаже были наспех забиты листами фанеры, их проемы почернели, как от пожара. И тут Катя вспомнила, что именно из этой квартиры выходил в тот день на балкон Сашок с электробритвой в руках. «В чем дело? Почему фанера? Что там произошло?»
Выйдя из машины, она неспеша направилась к дому и присела на скамейку. Старуха оглядела ее с головы до ног.
– Здрасьте, – улыбнулась ей Катя. – Погодка-то какая, а. Теплынь. Настоящее бабье лето.
– Здравствуй, коль не шутишь. Вроде бы я тебя тут раньше не видела, – недружелюбно заметила старожилка.
– А у вас, бабуля, глаз – алмаз. Ясное дело, не могли вы меня видеть, если я тут впервые. Вот, к Сашку Строкову пришла в гости, а номер квартиры и подъезд забыла.
– К Сашку, говоришь? Тогда адрес его тебе уже ни к чему.
– Как это ни к чему?
– А ты наверх погляди. Фанеру на окнах видишь?
Катя сделала вид, что впервые заметила ее.
– Ага. И что?
– Вот это и есть квартира Строковых.
– Ну? Почему забита? Они что, зимы так боятся? Или съехали куда?
– Допрыгался наш Сашок. – Старуха шумно вздохнула, пожевала беззубым ртом, покивала обреченно головой и закончила: – Сначала дочку ихнюю похитили, да так и не вернули. Царство ей небесное. А потом… Ну и страху мы все тут натерпелись. И сейчас даже, как вспомню, колотун бьет. Посреди ночи вдруг как шарахнет! Весь дом ходуном заходил. Жильцы на улицу все повыскакивали, кто в чем спал. Думали, газ у кого взорвался и дом наш сейчас на части развалится, как не раз уже в Москве случалось. Но тут другое было. Хромой Кузьма, что на первом этаже живет, своими глазами видел, как от подъезда черная машина рванула. А следом этот взрыв на втором этаже, и из окон Сашка огонь повалил.
– Так что же это было?
– Не знаешь разве, как у них, у криминалов проклятых – тьфу на их окаянные души! – бывает? Бандитская разборка, должно быть, что ж еще. Кто-то кому-то не потрафил, кто-то кому-то на хвост наступил, аль не додал чего. Вот и схлопотал наш Сашок гранату в окно. Заживо сгорел. – Беззвучно шевеля губами, старуха, перекрес-тилась.
– А жена его? Она-то хоть жива осталась?
– Надя-то? Поначалу жива была. Только очень уж обгорела. Ее в больницу увезли. Соседи ходили навещать, говорят, смотреть страшно было. Несколько дней промаялась и тоже, за мужем, на тот свет… Ей-то за что такое. Тихая была, скромная, улыбчивая. Мы еще радовались за Сашка, что остепенился, жену привез, дочку завел. Думали, по-людски жить начнет. Так на ж тебе, как оно повернулось. Бог, он все ведь сверху видит. Рано или поздно каждый свое получит. Вот так-то, дочка.
«Таки подставил ты своего верного пса, ухажор мой разлюбезный, – усмехнулась Катя, садясь в машину. – Ну ничего. Не долго тебе на чужой крови выезжать осталось. Пришел и твой черед за все ответить. А вот с малышкой интересный расклад получается. Выходит, отнимая ее у родителей, я ей жизнь спасла.»
ГЛАВА СОРОК ПЕРВАЯ
Катя вернулась в гостиницу. Красная кнопка на телефоне призывно мигала. Она подняла трубку и прослушала сразу три месиджа. Все они были от Ломова. Он возмущался, что ее невозможно застать в номере, и просил связаться с ним по мобильному телефону.
«Итак, поклонничек, ты сам торопишь развязку. Тем лучше. Вся эта возня с тобой мне порядком надоела.» Отыскав в сумочке его визитку, она позвонила.
– Bonjour, monsieur.
– Синди! Ну наконец-то ты нашлась. Я, кажется, перебаламутил уже весь отель.
– Что-нибудь стряслось? – невинным тоном поинтересовалась Катя.
– …Да в общем-то ничего особенного, если не считать, что мне чертовски хочется тебя видеть.
– Так это самое лучшее, что могло стрястись, mon ami. – Голос Кати зазвучал интимно и проникновенно. Легкий французский пранонс придавал ему особый, чувственный шарм. – Признаться, я тоже думала о тебе, и даже больше, чем хотела бы.
– Так за чем же дело стало?! – тотчас воодушевился мотерый донжуан. – Где и когда мы встречаемся?
– Приезжай сюда, в «Метрополь». Кто-то, кажется, мечтал о тихом местечке, подальше от любопытных глаз.
– Ты чудо, моя парижаночка! Так я закажу ужин к тебе в номер?
– Валяй. Кстати, на ужин я предпочитаю омаров и черепаший суп. От них, говорят, не полнеют.
– Заметано, королева! Прибуду через полтора часа.
– Через два с четвертью, мой король, – поправила его Катя. – Где ты видел настоящую женщину, способную подготовиться к первому рандеву за каких-нибудь полтора часа?
Он громко расхохотался.
– Нет, определенно ты решила свести меня с ума! Ладно уж. Ровно в 7.15 и ни минутой позже.
Катя медленно положила трубку на рычаг. Выражение кокетливой игривости сползало с ее лица, как карнавальный макияж под струями воды. А из-под него прос-тупала неистребимая ненависть, придававшая этому, преображенному искусными хирургами личику нечто пугающе-зловещее.
Она не обманула Ломова и к свиданию – как воин к решающей битве – готовилась со всей тщательностью, на какую была способна. Прическа, ароматные масла и кремы, изысканные французские духи, белье из тончайших черных кружев… Только цветные линзы она на сей раз использовать не стала. Глаза – ее и той, что внутри, должны быть их собственными, натуральными.
За несколько минут до назначенного времени Катя сняла трубку, набрала тщательно выписанный на отдельном листочке номер и ровным голосом, чеканя каждое слово, заговорила:
– Меня зовут Синди Свэб. Я хочу сделать сообщение, которое должно вас заинтересовать. Речь идет о преступнике, находящемся в розыске с 1991 года по делу о продаже оружия в Казахстане, со склада Министерства Обороны Среднеазиатского Военного округа. Его зовут Зайцев, Станислав Иванович. В настоящее время он скрывается под вымышленным именем Ломова Виталия Аркадьевича, живет и держит частный бизнес в Москве. Через полчаса этот человек будет у меня, в гостинице «Метрополь», номер 366.
