Что касается указания на убийцу, то его нет. Конечно, судя по записям Маши, больше всех ее должны были ненавидеть Весна с Арамисом. Потому, что интрига ее удалась. Но это только одна из версий. Доказательств вины именно этих участников как не было, так и нет.
Глава 17
— Знаешь, о чем я думаю? Все-таки журналисты — ужасно тщеславные и эгоистичные, если судить по мне.
— По тебе? — Лена Некрасова удивленно смотрела на Арину. Вот уж кто из знакомых коллег никогда не казался Лене тщеславным, так это Арина.
— Да. Первое, о чем я подумала, узнав, что дневник Цыплаковой опубликуют, — как жаль, если она обличает убийцу. Ведь тогда мне здесь нечего делать. Все и так узнают правду.
— Ну, я не надеялась, что Маша знала своего убийцу, — пожала плечами Лена.
— А я думала — а вдруг? А мне так хотелось самой до всего докопаться, — вздохнула Арина.
— Это понятно. Кто не мечтает о славе?
— Но следует трезво оценивать свои возможности. Вряд ли мне это удастся. Это жизнь, а не детективный роман, да и я не детектив и не обладаю способностями Шерлока Холмса или Мегрэ. Мне бы обрадоваться, что записи девушки обличают убийцу. Ведь тогда его схватят, и больше он никого не убьет. Это должно быть важнее, чем мои амбиции. А для меня в тот момент амбиции оказались важнее человеческих жизней.
— Подруга, ну ты даешь, — Лена рассмеялась. — Ну, была у тебя эта мысль — мелькнула и прошла. Всего лишь мысль, минутное сожаление, не более того. И ты себя так за это коришь. Я бы и не подумала.
— А кто знает, далеко ли от мысли до поступка? Мне сейчас кажется, что если я могла так подумать, то неизвестно, как я поступлю в тот или иной момент.
— Это на тебя слишком сильное впечатление произвели ее откровения. Действительно, кто бы мог подумать, что Маша совсем не глупа и даже хорошо пишет.
— Вот-вот, — подхватила Арина. — Мы плохо знаем людей, наши выводы поверхностны. Может быть, все участники телепроекта совсем не такие, какими кажутся мне…
Собрание было назначено на два часа дня. После обеда все участники и обе ведущие должны были собраться вместе в зале, где все обедали, и поговорить об истории с Машей. Разговор будет конфиденциальный, без камер. Пока Арина слышала только комментарий Инессы: «Ну вот, будут нас ругать за то, что мы Машку дразнили». Про саму Инессу, собственно, не было ничего особо плохого написано, видимо, она не раздражала Машу. И они с Алексом казались в меньшей степени расстроенными, чем все остальные. Весна и Арамис просто не выходили из своего домика, Ник был так зол, что Ната боялась с ним разговаривать.
Сегодня был особый случай и особое собрание, поэтому приехали и Рита Овсянникова и Оксана Нестеренко. Оксана была подавлена, а Рита крайне раздражена.
— Давайте начнем с того, о чем знают все, кроме Ариадны, Андрея и Нелли. Их здесь тогда не было, а по телевизору этого не показывали. Незадолго до того, как Машу убили, произошел скандал. Она обвинила Белочку, Инессу и других девочек в том, что они читали ее дневник. И вы сами признались тогда, что это правда. До сих пор я и представления не имела, что там было написано. Почему вы мне не рассказали? — Рита смотрела на Инессу в упор.
— Видишь ли, Рита, мы подумали, что уже поздно тебе говорить… Просто на тот момент я поняла, что Весне с Арамисом уже не помочь, а буквально после этого Машку убили, и я испугалась… Я не хотела, чтобы у них были неприятности, а их могли к этому делу привлечь. Ну, допрашивать, и все такое, — залепетала Инесса тем слащавым тоном испуганной маленькой девочки, который она использовала, когда хотела выйти сухой из воды.
— Почему вам вообще пришло в голову читать ее дневник? — спросила Оксана.
— Я этого не одобряю, — вмешался добродушный Алекс. — Но девчонки были так злы на нее… Ты же знаешь, что Маша брала чужие вещи — то расческу возьмет у кого-нибудь и спрячет, то помаду… Спрячет и посмеивается про себя, а девчонки психуют… У них много всего накопилось. Да еще и история с Весной и Арамисом… Они ведь подозревали, в чем дело, но не знали всех подробностей. Вот и решили прочесть…
— Все ясно, — вздохнула Рита Овсянникова. — Но все равно я сильно разочарована. Прежде всего в вашем уме, уж оставим в покое моральную чистоплотность, сейчас не до этого. Вы должны были понимать, насколько это серьезно. Если она такое сделала с Арамисом, то могла и с другими. И лучше всего было предупредить меня. Не говоря ей ни слова. Просто предупредить. Маша была опасным человеком. С ней были шутки плохи. Я должна была знать, с кем имею дело. Она же собиралась здесь всех разоблачать, про всех писать книгу…
— Рита, мы, может, тебе рассказали бы, мы и сами понимали, что она опасна, но слишком быстро все произошло. Одно наложилось на другое, — Инесса тяжело вздохнула. — А после убийства мы испугались.
— Вы должны были испугаться не только того, что кого-то из вас допросят. Мы понятия не имеем, кто убил Машу и покушался на жизнь Олега. Не исключено, что его интересуют не только они, но и кто-то из вас. Нам нужна была полнота информации, чтобы разобраться со всем этим. Или вам наплевать на свою безопасность?
Все молчали. Андрей откинулся на стуле и закрыл глаза. Арина знала, что он почувствовал облегчение, когда прочел дневник Маши. Ведь историю Макса она там так и не выложила. А это было все, что его интересовало.
— Весна, Арамис, что вы можете сказать по этому поводу? — Оксана Нестеренко попыталась вызвать их на откровенность, не особенно надеясь на успех, так как попытки разговорить их уже предпринимались и Оксаной и Ритой и участниками проекта, но ничего не дали. Весна и Арамис как воды в рот набрали.
— А что тут скажешь? Эта озлобленная сумасшедшая нас ненавидела, — вырвалось у Арамиса. — Она решила нас выжить отсюда, и ей это удалось. И все пошли у нее на поводу, даже вы, ведущие. Вы все поверили тогда ей, а не мне.
— Ради бога, молчи! — взорвалась вдруг Весна. Арамис покраснел.
— Подожди-ка, Весна, почему ты ему рот закрываешь? Мы хотим услышать, что он скажет, — Оксана удивленно смотрела на Весну. Выражение лица девушки было непроницаемым.
— Весна, я тебя не узнаю. Мне раньше казалось, что ты — человек прямой, искренний, а Арамис — изворотлив, уклончив. Но после вашего возвращения у меня такое впечатление, что теперь все наоборот, — Рита Овсянникова пристально смотрела на Весну. — Я чувствую, что Арамис не против откровенного разговора, я это давно поняла, а ты как будто стоишь у него на пути. Чего ты боишься? У тебя и Арамиса может не быть алиби на момент убийства Маши Цыплаковой, и ты думаешь, что тебя и Арамиса могут заподозрить. Мотив есть, возможность есть. Так?
— Если вы считаете, что я — убийца, о чем нам вообще говорить? — Весна встала. — Я могу хоть сейчас собрать вещи и уйти отсюда. Уже не впервой.
— Ты что, обиделась на мои слова? — Рита подошла к ней и обняла ее. Они с Весной раньше хорошо ладили, и Рите было теперь очень не по себе — она с трудом узнавала свою когда-то достаточно близкую подругу. Она немало труда приложила, чтобы убедить организаторов шоу, что возвращение Весны и Арамиса поднимет рейтинг передачи, и рассчитывала на благодарность Весны. Но, видимо, обида оказалась сильнее. Весна до сих пор не могла простить Рите, что она пошла на поводу у Маши Цыплаковой и была причастна к тому, чтобы Арамиса отсюда убрали.
