– Нет. Но Егор ходил в разведку. И даже у маркитантов бывал. На базе.
– Это кто?
– Людишки такие. Торгуют, в основном.
Примерно через минуту они, и вправду, добежали до узкой речки, чьи берега скрывались за линией кустарника. На той стороне заросли были еще гуще и выше.
– Давай пока вдоль берега, – сказала Алена. – Спускайся вниз и шагай прямо по воде.
– Зачем?
– Надо сбить дампов со следа.
– Может, мы сразу на тот берег выберемся?
– Нет, Тим, пока рано. Дампы тоже за нами сунутся. И вообще…
Что она подразумевала под «вообще», Тим уточнять не стал. Ей виднее. Да и некогда уточнять. Если «мусорщики» догонят их в этом месте, то смерти не миновать. А он не для того рисковал жизнью. И Алену он им не отдаст. Не отдаст – и все!
Тим обнаружил промоину и спустился к воде. Она была мутно‑зеленой, с илом. Тим сделал шаг и погрузился в воду почти до половины голени.
– Так глубоко не надо, – сказала Алена. – Ты бери ближе к кромке. Главное, чтобы следов не оставалось. Да и дно здесь, похоже, илистое – можно провалиться.
– А здесь больше никого… э‑э?
– Осьминоги здесь точно не водятся. Разве что пиявки. Ну, или какой аспид водяной. Ну это уж как повезет.
– А этот… – И вдруг Тим вспомнил – словно картинка в мозгу всплыла. Как привидение, перед глазами мелькнуло бурое чудовище с башкой жабы и перепончатыми руками‑лапами. Мелькнуло и пропало. – Этот, болотник, тут не водится?
– Нет. Тут для него слишком мелко.
Тим побежал по кромке воды, как и советовала Алена, погружая ноги где по щиколотку, где немного глубже. Брызги летели во все стороны, как будто по речке несся фенакодус. В одном месте Тим наступил на пиявку, и та, лопнув, расплылась по воде багровым пятном.
Русло речки все больше сужалось и мелело. Алена крепко держалась за шею «носильщика», посматривая на противоположный берег. Но молчала.
Так, тихой рысью, они преодолели метров триста, а то и больше. И вдруг Алена попросила:
– Тим, помедленней.
– Тебе плохо? – спросил Тим, переходя на шаг.
– Если честно, то плохо. Но дело не в этом.
Она внимательно смотрела на заросли.
– Наверное, нам пора перебраться туда. Здесь, думаю, уже мелко. И вообще…
Тим остановился. До того берега было всего ничего – около пятнадцати метров. Речка почти превратилась в ручей. Сразу от кромки воды тянулся пологий склон. А вот над ним нависали кусты – разлапистые и густые. С мелкими зелеными листочками. И с шипами на корявых ветках.
– Странные, какие‑то, кусты, – сказал Тим.
– Это хищная ива, – спокойно отозвалась Алена.
– Хищная? Она – кусается?
– Не просто кусается. Кровь высасывает – глазом моргнуть не успеешь.
– Тогда зачем…
– Не бойся. У нас есть способ. – Она засунула руку за пазуху и вытащила оттуда мешочек на оборванном шнурке. – Вот наша защита.
– Что это?
– Мой амулет. Он на шее висел. Но когда нео меня ударил… В общем, шнурок порвался. Я его потом нашла. В общем, с этим амулетом нас ни один дендромут не тронет.
– Прямь‑таки не тронет?
Тим не скрывал сомнений. Нет, Алене он, конечно, доверял. Но не до такой же степени, чтобы в пасть к дендрам соваться. Может, у нее в голове помутилось от потери крови?
– Нет, Тим, не тронет. Боишься?
– Боюсь.
Алена внимательно посмотрела на Тима. Ее ярко‑синие глаза, контрастно выделяющиеся на бледном, покрытом синяками и ссадинами лице, находились на расстоянии вытянутой ладони от глаз Тима. Внезапно она провела пальцами по макушке Тима и тихо произнесла:
– Но мы ведь – вместе? Если что – и погибнем вместе. Все равно боишься?
– Нет, – сказал Тим. – Если вместе, то не боюсь.
А чего тут еще скажешь, когда на тебя смотрят такие глаза?
Он покрепче обнял девушку и побрел на другую сторону речки. Дно было вязкое и проседало под ногами. На средине русла вода достала ему до пояса, и Тим слегка занервничал. Но затем дно пошло вверх, и через десяток шагов они уже выбирались на глинистый берег.
Теперь они находились совсем недалеко от зарослей – в какой‑то паре метров. Ветки ближнего куста взволнованно зашелестели и начали выгибаться в сторону людей. Алена поднесла мешочек с амулетом к губам и что‑то забормотала. Одна из веток, самая длинная, почти дотянулась до лица Тима. Он отчетливо разглядел сантиметровые шипы, острия которых раздваивались, издавая негромкое шипение.
Они явно были живыми. И, кажется, даже чуть‑чуть причмокивали в предвкушении сытной трапезы. Но страха Тим не чувствовал – скорее, отвращение.
– Не думай о них плохо, – внезапно сказала Алена. – Они хорошие. Пошипят и успокоятся.
– А почему ты решила…
– У тебя на физиономии написано.
– Ну‑у… А что я еще должен думать?
– Подумай, что он красавец.
– Кто он?
– Этот куст.
– Еще чего! – Тим чуть не сплюнул от возмущения. – Я бы его…
– Тим! – прикрикнула Алена. – Хочешь нам все испортить? Они чувствуют настроение. И даже мысли. Хорошо еще, что у тебя голова пустая, как тыква. Ну, подумай, пожалуйста! Я тебя прошу.
– Ладно, – с неохотой согласился Тим. Думать хорошо о кровососущей твари ему не хотелось, поэтому он просто сказал: – Эй, красавец. Привет.
– Скажи ему, что мы друзья.
– Мы друзья, – послушно повторил Тим.
Ветка медленно повращалась около глаза Тима, едва не задев его пупырчатыми листочками. Они при этом надувались и опадали, словно дышали. Зрелище было не для слабонервных, поэтому Тим на всякий случай отклонил голову и неожиданно для себя произнес:
– Давай всегда дружить. Вы тут сплошные красавцы. И красавицы.
Ветка в удивлении застыла на месте, прекратив вращаться. И даже шипеть перестала. После чего деликатно отодвинулась от Тима, приняв вертикальное положение.
– По поводу красавиц – это было излишним, – сухо заметила Алена. – И вообще – они все среднего пола, поэтому им без разницы. Но ты молодец, справился. Дальше я сама договорюсь.
И она беззвучно зашевелила губами. Кивнула. Произнесла, судя по движению губ, еще несколько слов. Опять кивнула. И сказала, уже обращаясь к Тиму:
– Идем. Все в порядке.
На глазах Тима два соседних куста ивы, расположенных очень близко, подняли с одной стороны ветки, словно вытягиваясь по стойке «смирно». В результате между ними образовался проход.
