Почему на корабле оставили робота-дракончика? Почему он стал детской игрушкой? Почему никто его не боится? Разве роботы не опасны?
Назойливые мысли лезли и лезли в голову. И ни капли отдыха.
Пришло время ужина, потом Мэй-Си начала укладывать детей спать. Топот и крики в коридоре прекратились, и Эмма, прятавшаяся за прозрачной стеной личной каюты, наконец очутилась в тишине.
И оказалось, что у нее больше нет сил противостоять страху и тревогам. Вскочив на ноги, она приблизилась к теплой стеклянной стене каюты, которая с внешней стороны была темно-коричневой и непроницаемой, а изнутри представляла собой этакий полупрозрачный экран. Прислушалась и решительно прикоснулась к датчикам двери. Те сработали мгновенно: дверь беззвучно откатилась в сторону.
Эмма направилась в ангар к катерам. Почти побежала, смутно надеясь, что вылет Люка отложен. Может, они передумали?
3
Люк успел облачиться в темно-серый костюм с белым поясом, к которому крепился лазерный меч. Его круглый катер поблескивал сияющими боками, небольшой росток, закрепленный в полу в сосуде с Живым металлом, слегка подрагивал, прильнув к стене.
– Присматривайте за крейсером. На связи, – лаконично распорядился Люк на всеобщем языке и, строго взглянув на Эмму, добавил: – Ты тоже. Полностью отвечаете за все процессы. Мэй-Си главная, ее слушайте.
– Как обычно, – бойко ответил Ник. – Как обычно, брат.
– Если придется эвакуировать детей, вы свяжетесь с главным крейсером. Свяжетесь со штурманами станции. Они занимаются эвакуацией.
– Как обычно, – снова повторил Ник.
Люк заскочил в катер, ступеньки превратились в тягучую каплю, которая тут же наглухо закрыла проем. Загудели шлюзы, и всем пришлось выйти из ангара.
Тревога внутри Эммы просто орала тягучим бешеным голосом фрика. Выла и визжала, готовая вцепиться Эмме в сердце.
И откуда только берутся все эти паршивые предчувствия?
Вернулись в центр управления. Уселись у пульта, все трое: Ник, Жак и Эмма.
Нгака, которая в этот день была дежурной по кухне, возилась где-то с остатками ужина и посудой. Мэй-Си укладывала детей, и до корабельной рубки доносился ее ласковый голос. Она пела колыбельную.
Эмма уже понимала немного родной язык жителей планеты Эльси, поэтому могла разобрать простые слова песенки и без деревьев-переводчиков.
Наше красное светило закатилось на покой.
Землю мглою ночь накрыла, и за дальнею звездой
На цветущие поляны, где ручьев поющих звон,
Опустился гость незваный – огнедышащий дракон.
Тягучий, медленный напев тянулся, как толстый кабель, соединяющий сервера.
Эмма не отводила взгляда от пульта. Она видела, как катер отлетел от «Дракона», как направился к темной станции. Ничто не мешало ему, ничто не предвещало никакой опасности.
Да и что может угрожать Люку? Если на станции есть синтетики, то росток быстро выключит их. Если есть фрики – росток сможет ими управлять. По сути, рядом с ростком Настоящего дерева Люк в безопасности. Тут нечего бояться.
…гость незваный – огнедышащий дракон…
Песня все звучала и звучала, крутясь в голове назойливым мотивом. Теперь уже сама Эмма тихонько напевала ее. А ведь Люк действительно явится как незваный гость. Вот уже подлетел к самой станции, вот приблизился, нашел шлюз.
Больше неба его крылья, ярче звезд его глаза,
От огня его пылают горы, склоны и леса.
Берегись, дитя, дракона, в темноте он прилетит
И огнем дома наполнит, никого не пощадит…
Эмма пропела последние строки, тщательно выговаривая слова незнакомого языка. Тихо повторила: «Никого не пощадит».
Дракон из песни – это, судя по всему, робот. Огромный робот, если крылья больше неба. Вовсе не игрушечный. Потому и никого не пощадит. Роботы никого не щадят, никого не оставляют. От них никто не спасается.
И на этой странной темной станции тоже никто не спасся. Если сюда не успели раньше наведаться миротворцы из бывшей Торговой гильдии, то роботы никого не пощадили. И потому Люк зря летит, это ловушка. Подстава. Детей там уже просто не может быть…
Эмма выскочила из огромного удобного кресла, подбежала к пульту.
– Ты чего? – не понял Ник.
– Это ловушка, – тихо проговорила Эмма. – Они устроили ловушку.
– Кто?
– Синтетики. Они здесь, я знаю.
– Это не так, – тут же возразил Ник.
Но Жак молчал, выжидающе глядя на Эмму.
Катер Люка между тем успел залететь в темный зев шлюза. Едва он скрылся из виду, как ярко и нагло вспыхнули огни станции, и вся она быстро пришла в движение, точно ловкий и подвижный организм. Медленно закрутилась и сдвинулась с места.
Огни ее еще раз вспыхнули и погасли, и вся эта здоровенная махина стала похожа на огромного довольного дракона, только что проглотившего добычу.
– Вы меня слышите? – раздался голос Люка.
Настоящие деревья наладили связь с ним.
– Да! – тут же заорал в ответ Ник и от волнения перешел на родной язык.
– Что там? Что случилось?
– Они убили мой росток. Катер захвачен, а сам я ранен. Улетайте отсюда, немедленно!
4
Его слова показались взорвавшейся бомбой. Тишина рассыпалась на множество шуршащих клочков, зашелестели листья Настоящих деревьев, и Эмма впервые уловила эмоции этих странных существ.
Бешенство. Злость. Ярость.
Деревья испытывали небывалую ярость при известии о гибели ростка.
– Что случилось?
Мэй-Си торопливо спустилась по белым ступенькам и остановилась у пульта. Ее глаза, мягкие, светлосерые, теперь вдруг потемнели. Или это только показалось?
Эмму захлестнула тревога, и она поняла, что прежнее умение чувствовать людей и их настроения возвращается. Звериная сущность снова напомнила о себе, обострив интуицию и восприятие мира.
– Люк оказался в ловушке. Его надо выручать, – без колебаний заявил Жак. – Мы вылетаем, сейчас же.
Настоящие деревья были с ним согласны, Эмма услышала их «согласие», уловила их готовность сражаться.
– Не смейте! – тихо прозвучал голос Люка. – Я сам попытаюсь выбраться. У них везде ловушки.
– Как погиб росток? – быстро спросила Эмма.
Она не была уверена, что ее вопрос будет услышан, но Люк тут же ответил:
– Они знали, где находится капсула с Живым металлом. Взломали ее и закинули в плазму чип, который преобразил Живой металл, превратив его в робота. Корни ростка погибли.
Дальше все было ясно. Если погибают корни – погибает сам росток. Настоящие деревья легко восстанавливаются после того, как обрубают их ветви, обрывают листья или цветочки. Они практически неубиваемы, но их корни уязвимы. Только корни. Без корней нет Настоящих деревьев.
