1
Снова тихие и мрачные коридоры. Теперь они стали шире, на полу появился специальный прорезиненный слой, призванный не только смягчать звук шагов, но и сохранять тепло. Точно такое же покрытие было и на Моаге.
Впереди загорелся свет. Он постоянно мигал, как припадочный, но во время ярких вспышек Эмма видела несколько широких проходов, за которыми находились то ли склады, то ли еще что-то. Послышались новые звуки. Механические, равномерные. Такие звуки могли издавать только роботы.
Братья приготовились, достали мечи.
Но драться не пришлось. Едва вышли в более светлую часть коридора, как их взорам предстало нечто странное, чему Эмма не могла даже подобрать названия.
Это были два робота. Их головы когда-то принадлежали донам-15. Вместо туловища у каждого был широкий квадратный корпус со множеством ящиков и светодиодов, они мигали, создавая подобие освещения. А под корпусами – плоский пластиковый стол, к которому крепились руки роботов. И под столом колесики. Магнитные колесики, которые не катились по полу, а позволяли лететь над ним, скользить легко и плавно.
Странные конструкции никак не отреагировали на людей, даже голов не повернули. Один из роботов что-то искал в широком ящике собственного стола, то и дело вытаскивал различные платы, чипы и проводочки, рассматривал их, поднося к глазам, и тут же совал обратно в ящик. Второй внимательно наблюдал за его работой.
Эмма первый раз в жизни видела таких странных роботов. Как будто их собрали из различных запчастей, свинтили из того, что было под рукой.
– Ну что? Нашел? – скрипучим и немного свистящим голосом, на правильном всеобщем языке поинтересовался наблюдавший.
– Не нашел, – четко ответил тот, который искал, и прилежно выдвинул следующий ящик в своем туловище.
– Вы кто? – ошарашенно спросила Эмма.
Не удержалась: увиденное так ее озадачило, что она забыла об осторожности.
Оба робота подняли головы.
Братья выставили вперед горящие клинки мечей.
– Они на нас нападают, – совершенно спокойным голосом произнес тот, который что-то искал.
– Они враждебно настроены, – повторил наблюдающий.
– Но они люди. А мы не можем вредить людям. Блокировка.
– Блокировка, – подтвердил тот, что наблюдал, – продолжай искать. Ты не все ящики проверил.
– Вы кто? – еще раз повторила Эмма и постаралась выйти вперед.
Ник слегка повернулся и прикрыл собой Эмму.
Оба брата старательно оберегали свою гостью.
– Мы никто, – не поворачивая головы, проговорил тот, что наблюдал. – Мы неодушевленные предметы. Наша задача служить хозяйке.
– А кто хозяйка? Где она? – спросил Ник.
– Не скажем. Блок. Мы не разглашаем информацию. Давай-ка проверяй другой ящик. У тебя точно они должны быть.
– А что вы ищете? Может, мы вам поможем? – Эмму вдруг осенила идея. – Может, нужная вам вещь есть у нас?
– Мы должны были починить свет в спальных отсеках. Взяли с собой отвертки. Но не можем определить, в каком ящике они находятся, – четко выговаривая слова, произнес тот, что искал.
– Не можем без отверток. Не можем вернуться, не выполнив задание. Блок, – подтвердил второй.
– Хотите, я проверю ваши ящики? – Эмма приблизилась к роботам, но Ник ее опередил:
– Мы посмотрим. Хотите?
– Посмотрите. Это можно. Это не блок, – согласился первый, тот, что рылся в ящиках.
Ник проворно захлопал железными выдвижными коробочками: щелк, щелк, щелк.
Наконец, выдвинув боковой, самый маленький, он с довольным видом достал парочку магнитных отверток, точно таких же, какие были на родной станции Эммы.
– Это они? – спросил Ник.
– Это они. Ты помог нам, человек.
Роботы взяли по отвертке и покатили в темноту, даже не оглянувшись.
– Кто ваша хозяйка? – крикнула Эмма им в спину.
– Блок, – донесся до нее четкий ровный голос.
– Сами вы блоки. Первый раз вижу таких чудиков! – Эмма покачала головой. – Похоже, станция полна каких-то странных роботов.
– Не ходите туда. Там глюченые, – вдруг донеслось из темноты. – Глюченых никто починить не может.
– Кто там? – Ник кинулся за странными роботами, но тех и след простыл. Передвигаться они умели очень быстро.
2
– Куда не ходить? – нахмурилась Эмма. – Здесь несколько поворотов. Коридор разветвляется на три… нет, даже на четыре прохода!
Все четыре прохода тонули в темноте. Никакого освещения. Мигание, которое производили странные доны-12, давно утонуло во мраке за спиной, и теперь только фонарики Ника и Жака являлись источниками света.
А впереди лежал весь верхний уровень, огромный, темный и странный. И коридоры в нем были проложены немного по-другому.
На станции Моаг на каждом уровне находились основные, главные коридоры, опоясывающие станцию по кругу. Круговые коридоры, из которых вели различные туннели, где находились и жилые помещения, и технические отсеки.
Здесь же, сколько Эмма и братья ни брели в темноте, не попадалось ничего закругляющегося, ничего похожего на Оранжевую или Зеленую магистрали. Все прямое, все поворачивало под прямыми углами, все было узким и странным.
– Куда идем? – спросил Ник.
– Да в любой коридор, – ответил Жак, махнул рукой и зашагал прямо.
– А если глюченые там?
Слово «глюченые» Ник произнес по слогам, тщательно выговаривая каждый звук.
– Да они сумасшедшие, эти два робота! – ответила Эмма. – Они сами похожи на глюченых. Где ты видел, чтобы робот забыл, куда сунул отвертку? У него вся информация, все, что происходит, – все сохраняется на блоке памяти. Он помнит каждый разговор, каждую мелкую деталь. Робот, забывающий отвертки… В жизни бы не подумала, что такие бывают…
Эмма старалась говорить бодро, но в душе ощущала нарастающее напряжение. Точно такое же, какое испытывала на Моаге, когда на них нападали роботы-пауки. Тревога начиналась где-то в груди, около сердца. Крепла с каждым вдохом, текла по кровеносным сосудам, наполняла каждый капилляр и отдавалась в кончиках пальцев ритмичным стуком сердца.
Здесь, в этих коридорах, их ждет нечто опасное и непредсказуемое! Нечто странное!
Живыми существами здесь и не пахло. Эмма могла поклясться, что живые люди не проходили этими коридорами уже несколько лет, не то что дней! Здесь все было мертво, и в то же время уровень был обитаем. Кто здесь жил?
Роботы.
– Но тут опасно. – Эмма понизила голос. – Надо смотреть в оба.
– Опасно. Мой медальон оранжевый, он чувствует ненастоящую жизнь, – согласился Ник.
