– Что, прям так сразу запретили все семьи? Ты-то со своими детьми уцелел, – заметил Федор.
– Потому что моим в те времена было уже больше десяти лет. Трое подростков. Жена моя на тот момент умерла. Детей, что родились в семьях, оставляли с родителями. И некоторым еще отдавали детей на воспитание, но это было только на Всемирном. На Общем никаких детей и никаких семей, все жестко. Вот тогда часть народа и перебралась на Нелегальный. Это те, кто желал сохранить семьи и возможность иметь детей. Правда, многие из них погибли от вируса и от разных болезней. После было восстание станций, а потом, когда оно было подавлено, здесь синтетики организовали что-то вроде своего правления. Но так, чтобы остальные люди об этом не догадывались. Вот таким образом здешние оказались без чипов.
– Значит, им позволили существовать без чипов, – уточнил Григорий.
– Им создали иллюзию свободы, будто они все решают сами. На самом деле вся их жизнь четко подчинялась правилам, которые тут установили синтетики. Вот взять эти самые жертвы для обезьян. Рождение детей надо регулировать, людей не должно рождаться слишком много. Во-первых, их сложно прокормить, ресурсов на самом деле мало. Во-вторых, люди склонны к агрессии, особенно мужчины. Много мужчин – много беспорядка. В-третьих, синтетики не готовы были выпускать людей куда-то еще, кроме острова Нелегального. Вот отсюда и идеальное решение, связанное с религией. Фрики – наши предки, а они действительно предки, и перерождения на острове бывают. Редко, конечно, но бывают. Видимо, человеческий организм все-таки приспособился к этому вирусу, сколько лет-то уже прошло. Поэтому перерождения редки. В основном если кто-то и заболевает, то умирает. Но как бы там ни было, часть мальчиков всегда приносится в жертву, их количество всегда регулируется. Девочек оставляют, девочки не опасны.
– Ничего себе… – пробормотала Таис.
– Я бы так не сказал, – усмехнулся Федор и слегка толкнул ее в плечо.
– Они не знают наших девочек, – ответила ему Таис.
– Как бы там ни было, вышло так, что сначала люди пытались управлять человечеством через чипы в мозгах, они ведь всегда уверены, что знают, как лучше. И не только для себя лучше, но и для всего человечества. А после роботы взяли все в свои руки. – Макс снова поднял вверх указательный палец, словно пытаясь привлечь к себе внимание и усилить вес своих слов, потом погладил стриженую макушку, опять пощипал мочку уха и довольно заулыбался. – А у роботов четкая иерархия и четкий порядок. Всем управляет высший интеллект, и остальные синтетики подчиняются ему. У них, можно сказать, коллективное сознание, ничего личного и обособленного. Только общность. Они считают, что индивидуальность – это лишнее, это мешает эволюционному развитию общности. Поэтому у них нет борьбы за лидерство, у них все уже устроено. А люди до сих пор воюют, в этом у них очень много от зверей. Я ведь, знаете ли, часто наблюдал за семуками, а у тех лидер тот, кто отвоевал право на лидерство. Поэтому постоянная борьба. Вот совсем недавно появился в стае белый зверь, ваш семук, и он оказался самым яростным и злым. Злее, чем остальные.
– Значит, наш братан стал вожаком стаи? – уточнил Федор.
– Как вы его называете? – не понял Макс.
– Братан, это значит брат.
– Странное прозвище. Но пусть. Да, он теперь у них вожак. Такой злой зверюги в здешних местах давно не бывало. Здешние семуки всегда сыты благодаря обезьянам, и это уже второе поколение зверей, родившееся на острове. Первые, которые переродившиеся, давно поумирали. Они оказались слабее, и собственные дети их просто-напросто забили. Борьба за лидерство и за территории это называется.
– Хорошо, – медленно заговорил Григорий. – Это все очень интересно. Теперь расскажи, что ты знаешь о восстании станций и о штурманах Логинове и Шереметьеве.
– Расскажу. – Макс помрачнел. – Только вряд ли вам это понравится. Я так понял, что ты, – он ткнул пальцем в Федора, – сын Андрюхи. Ты должен знать правду, хоть она и не очень хороша.
Глава 4
Эмма. Главный интеллект станции
1
Люку передвижение давалось с трудом, он сильно хромал и временами держался за стену. Питер и не подумал предложить медицинскую помощь, и Эмма понимала почему. Робот был результатом эксперимента, в его программах приоритетом стояло развитие и самосовершенствование. То есть движение вперед, движение ради себя. Творчество и познание нового входило в эти программы.
А помощь людям не входила. И все.
И изменить Питера было невозможно, разве что полностью форматнуть его базу. Никакие уговоры, никакая совесть у него не работали, бесполезно.
Но в этом он как раз и напоминал людей, потому что, как уже смогла убедиться Эмма, у значительной части человечества тоже не всегда срабатывали совесть и сострадание.
Поэтому пленники роботов двигались за мальчиком-пауком по темным коридорам Нижнего уровня.
– У нас есть проход, – принялась пояснять Эмма. – Гусь знает, как к нему добраться.
– Я проведу, конечно, – тут же согласился маленький проводник.
– Проход, который устроили дети с Верхнего? – уточнил Питер. – Я бы туда не совался. У них там чудо-устройство, и они уверены, что мы ужас как его боимся.
Питер хохотнул и довольно щелкнул одной из многочисленных ног.
– А вы не боитесь? – удивилась Эмма.
– Взломать их нехитрые приспособления для меня ничего не стоит. Не знаю, как с этим обстоит у синтетиков, но я могу забраться к верхним без проблем. Если бы мне захотелось. Но мне не хочется. Видели, каких роботов они создают?
– Стрелялки на колесах, – мрачно проговорил Жак.
– Вот именно! Я рад, что вы это заметили. Это верх их сообразительности. Заметьте, они не рисуют картины, не пишут музыку, не придумывают что-то новое. Даже новых программ не создают. Только то, что убивает и разрушает. Такое ощущение, что эти дети родились с желанием всех убивать.
– Им надо защищаться, – заговорил Ник. – Они должны выжить. И у них не осталось взрослых. Тебе этого не понять, Питер.
– Почему же? Понимаю, прекрасно понимаю. Время сейчас такое, надо защищаться. Убивать, а не творить. Они дети своей эпохи, тут уже ничего не поделать.
– Что ты предлагаешь? – резко спросил Люк.
– Я могу вас провести другим путем. Куда вам надо попасть? Где ваши катера?
– Нам надо на Верхний уровень. Просто на Верхний уровень, и все.
– Вот и отлично. Туда мы и попадем. Только я проведу вас своим путем, через Второй.
