– Давай, – сказал я. – А он здесь?
– Звонил, – сообщила она.
– И как?
– Сказал, что в нашем распоряжении.
Поднявшись на этаж, я отправился в свой кабинет, а она пошла искать Левченко.
Левченко переступил порог, сразу вытянулся.
– Майор Левченко по вашему приказанию…
– Вольно, майор, – сказал я. – У нас не старомодная армия, а нечто по-современному злое и активное. Вы отправляетесь с группой на задание. Старший я, но командовать будете вы.
Он переспросил:
– Простите…
– Я посмотрю, – сообщил я, – как действуете. В следующий раз уже без меня как единоличный руководитель группы. А я точно так же посмотрю новую группу. После чего останусь здесь и буду рассылать вашим группам подсказки, ориентируясь на снимки со спутников и на то, что моя левая нога восхотела..
Он кивнул, уже удовлетворенный, но продолжал поглядывать на меня несколько странно. Я ждал, наконец он сказал тихонько:
– Я слышал краем уха, вам навязали это Управление за какую-то особую операцию, когда вы просто поговорили… и тем самым предотвратили чуть ли не третью мировую войну?
– Это уже байки, – ответил я, – хотя верно, конфликт нарастал нешуточный. Но удалось просто отговорить.
– Профессор?
Я двинул плечами.
– Просто решили не ворошить прошлое даже ради какой-то сраной справедливости. Справедливость хорошо, но стабильность и безопасность выше справедливости. Фраза римлян «Да свершится правосудие, путь даже погибнет мир!» нам не подходит. Мир не должен погибнуть. Даже не должен обливаться кровью.
Он посмотрел на меня в изумлении.
– Правда?
– Точно, – подтвердил я. – По такому пустяку. А так вообще кровопускание оздоровляет и омолаживает организм. И даже такой запущенный, как человечество.
Он хмыкнул.
– Вообще-то эти конфликты и войны по всему миру весьма даже… оздоравливают? Тогда мы делаем благородное дело. Когда летим?
– Через два часа, – ответил я. – Майор, вы даже не спросили, куда?
– Это может быть секретное задание, – предположил он.
– Так и есть, – ответил я.
Он спросил осторожно:
– Это… в России?
– Сейчас весь мир – Россия, – сообщил я ему новость.
Глава 5
В камуфляжной форме и обвешанные мешками, они бодро выпрыгивали из своего разрисованного зелеными пятнами грузовика и сразу бежали к нашему автобусу, а там с разбегу проскакивали вовнутрь, где под надзором Левченко в темпе переодевались в гражданское.
Автобус, едва захлопнув двери, тут же торопливо понесся в сторону аэропорта.
Я на ходу всматривался в их фигуры и лица уже вживую, хотя именно их отобрал из дюжины предложенных Мещерским, когда изучил их досье, медицинские карточки, а также то, что не предоставил Мещерский. Правда, половину того, что не предоставил, он и сам не знает.
Куцардис, высокий и красивый блондин, по моим данным считается одним из лучших снайперов в ГРУ, хорошо видит ночью даже без специальных очков, Челубей страшен в рукопашке, здоровенный и сильный, как бык, однако быстр и точен, а еще легко может нести тяжести, стрелять с обеих рук.
Затопек – виртуоз-подрывник, хорош в камуфляже, прекрасно осваивает любую технику, скоростник, быстро все схватывает, прекрасно ориентируется, великолепно владеет всеми видами оружия.
Левченко уже знаю, особенно хорош для работы в странах ислама: прекрасно говорит на арабском, там же в МГУ на факультете исламской культуры усвоил все знания Корана и его толкований, да и сам с виду чистокровнейший араб из тех мест, откуда и сам Пророк.
Они тоже поглядывают, не в упор, но я знаю эти скользящие взгляды, когда визуальная информация схватывается вся, а потом уже считывается из зрительной памяти и анализируется по схемам, выученным в школе ГРУ.
Когда перехватывают мой взгляд, даже как бы чуточку подтягиваются, хотя и не показывая, что военные, а так, как студенты, выказывающие уважение профессору.
– Ребята, – сказал я, – нравится вам или нет, но сегодня я ваш командир. Вернее, командир – майор Левченко, но руковожу я. Да, так бывает. А это мой заместитель, капитан Ингрид Волкова.
Их лица ничего не выразили, молодцы, но недовольство от всех троих я уловил отчетливо.
– Это разовая операция, – добавил я в утешение, – после чего вернетесь. На прежнее место. Разумеется, если кто-то возжелает остаться в нашем отделе, обещаю милостиво рассмотреть такой бзик.
Они даже не переглянулись, но я как будто умею читать мысли, почти отчетливо увидел светящиеся, как в бегущей строке, слова «…если вернемся с таким командиром…».
Левченко, напоминая, что командир здесь он, хотя командую я, сказал настойчиво:
– Берегите нагрудные карманы! В каждом по тридцать тысяч долларов наличными.
– А в джинсах? – живо спросил Затопек.
– В задних, – сказал он, – можно всего по пачке, а в передних по три. Остальное в рюкзаке. Что делать, в Тунисе не в каждом лесу можно получить любую сумму в банке.
Челубей внимательно всмотрелся в Левченко.
– Майор вообще в куртке… Неспроста, я думаю.
– В куртке у меня полмиллиона, – буркнул Левченко. – Подумываю, а не махнуть ли вместо этого гребаного Туниса на Багамские острова?.. Пляжи, девочки, коктейли…
Кочубей поморщился.
– Что вы за патриоты?.. Здесь всего миллион долларов на всех!.. Не стыдно? Я меньше чем за пять Родину не продам!
– Нам столько перевозить не доверят, – сказал Затопек печально.
– Тогда грабанем какой-нибудь банк, – предложил Челубей, – и смоемся на какие-нибудь Каймановые… Хороша идея, профессор? Там можно на берегу моря и лабораторию поставить!
– Какой банк? – спросил Куцардис с подозрением. – Как патриот я не стану грабить российские банки!
– Националист, – сказал Челубей с отвращением. – Мир идет к глобализации, а ты дикарь какой-то!.. Да и вообще, у банкиров нет национальности.
Куцардис подумал, махнул рукой.
– Ты прав, будем грабить всех. Капитализм не интернационален, а космополитичен, хотя я разницы так и не понял, но все равно они все гады, так что не только можно, но и нужно для цивилизации и либеральных ценностей.
Левченко посмотрел на него подозрительно, потом на меня.
– Профессор… это он не от вас набрался таких блох?
– Наш человек, – ответил я. – Разделяет прогрессивные веяния, хотя те еще и не оформились в четкие лозунги и призывы.
Автобус резко остановился у главного входа, Левченко взглянул на часы, заорал:
