– Нас трое, – неожиданно сказал Назир. – Мы справимся. Там же неживые, если их можно одолеть – мы их одолеем. А если нет – то неважно, сколько нас будет.
– Не слишком внятно сказано, но смысл верный. – Кролина подмигнула снова замолчавшему ассасину.
– Не знаю, не знаю, – я всунул ключ в замок. – Ладно, зола. В самом пиковом случае нас там положат, что не слишком-то и критично – вещи наши отсюда никуда не денутся. Вернемся с народом и заберем их. И все тут по кирпичику разберем.
– А? – Кро глазами показала на Назира.
– Да и ладно, – если честно, ассасин был хоть и полезен в определенном смысле, но порядком мне поднадоел тем, что все время мотался за моей спиной. До чего ведь дошло – если мне надо было куда-то смотаться одному, то приходилось чуть ли не прятаться от него. Это – ненормально.
Ключ трижды провернулся в скважине, замок щелкнул, и я толкнул дверь от себя.
– Лестница, – сразу сунула нос внутрь Кролина. – Вниз ведет.
– А ты хотела, чтобы она вела наверх? – съязвил я. – Понятное дело, что вниз. Погоди, дай я дверь прикрою, от греха.
Надо заметить – лестница оказалась длинной. И крутой, в одном месте я чуть не навернулся.
– Интересно, а что будет, когда она кончится? – Кро вгляделась в темноту пролета. – Как думаешь?
– Кукольный театр, деревянный парнишка, свихнувшийся на поисках клада, и экс-шарманщик, который варит баранью похлебку, – иногда Кролина задает вопросы, совершенно не имеющие ни то, что логического, а даже просто хоть какого-то практического смысла. – Призраки там будут, в каком-то антураже. И нам с ними придется как-то договариваться о сотрудничестве.
– Я про антураж и говорю, – возмутилась Кролина. – Он тут не повторяется. Собственно, это мне и нравится в игре.
Надо отметить – частично Кро оказалась права. Частично – это потому, что антураж оказался совсем уж нестандартным. Но не скажу, что мне это понравилось.
Перво-наперво, как лестница кончилась, мы услышали громкую ругань. За поворотом бранились, отменно сквернословя, два старика, судя по голосам. Один обвинял другого в том, что тот жульничал, тот умело отбрехивался.
– Ты кидаешь с подвывертом, – доносилось до нас. – Я тебе сейчас нос откушу!
– Попробуй!
– А вот и попробую!
Что-то грохнуло, зазвенело и затрещало.
– Это точно призраки? – засомневалась Кролина. – Я как-то раз на Гоголевском бульваре видела, как дедушки-шахматисты спорили. Очень похоже было на вот это.
Я ничего ей не ответил, поскольку уже давно пришел к простому выводу – здесь может быть все. Вообще все, ну, кроме, пожалуй, только ядерного оружия. Хотя… Великий Дракон был, скорее всего, его местным аналогом.
Да и вообще, я особо и не сомневался уже в том, кем вся эта круговерть придумана и почему она такая, какая есть. И если я все-таки прав – то это будет забавно. Кто-то это мог счесть страшненьким, кто-то невозможным, особо мнительные и эмоциональные люди могли, путаясь в ногах, побежать в храм божий свечки ставить. А как по мне – пустое все это, если уж я ввязался в эту свистопляску – буду крутиться в ней, выбора уже нет. Понять бы только до конца – зачем это все нужно? И каково мое место в этой пищевой цепочке.
Впрочем, это все лирика. Надо глянуть, кто это там, за поворотом, сопя и матерясь дерется.
На полу валялись, тузя друг друга в прозрачно-синие бока, два призрачных бородатых старика, третий сидел за столом и ухмыляясь смотрел на них.
Дело происходило в небольшой каморке, в которой кроме стола, трех стульев и большого деревянного сундука больше ничего и не было.
– Не жуль, – пыхтел тот из старцев, который был сверху. – Не жуль, старый ты хрыч!
– Сам жухала, – отозвался его противник и на редкость метко плюнул ему в глаз. – Вот!
– Это точно прославленные воины Мак-Магнусов? – Кролина присвистнула. – Не слишком похожи.
– А? – все трое стариков произнесли это в унисон и уставились на нас, причем даже тот, которым протирали пол.
– Здрасьте, – помахал я им рукой. – Не помешали?
– О как, – тот, что временно побеждал в драке, вытер глаз, отчего тот засиял сильнее. – Гости сверху. Неожиданно. Вставай, Трум, считай, что вничью закончили, у нас появилось дело поважнее.
– Потом додеремся, – согласился его противник и как-то туманно-плавно перетек из состояния «лежа» в состояние «стоя».
Все три старца уставились на нас, причем смотрелось это привычно-жутковато. Их глаза, синие, без зрачков, буровили нас, костистые маски лиц двигались, судя по всему, обозначая улыбку, бороды топорщились, драные саваны не скрывали кости, находящиеся под ними.
– Мельчает народ, – наконец сказал один.
– Дохловаты, – согласился второй.
– Лангет, – подытожил третий, тот, что не дрался. – Или антрекот.
– Эй-эй, – возмутился я. – Какой лангет? Тоже мне, шеф-повара. Мы по делу к вам.
И я показал нехорошо щерящимся старикам амулет Лоссарнаха.
– Так ты Мак-Магнус! – всплеснул руками один. – Так это совсем другое дело!
– Родич! – вытер глазницу рукавом другой. – Вот счастье-то.
– Давай обнимемся! – подытожил третий.
Вот это все мне уже совсем не понравилось. Тон у них был больно глумливый и слишком уж радушный.
– Уважаемые, – сделал я шаг вперед. – Я так понимаю, что не сильно вы рады нас видеть, но мы – тут. И мы пришли по делу.
– Ну как же – не рады? – ощерился тот старик, что не дрался. – Ох, как рады, родственничек, ох, как рады. Мы этого давно ждали.
– И теперь встретим вас как полагается, со всем нашим удовольствием, – подтвердил его сосед. – Как ты там говорил, Слаг? Антрекот?
– Какие «родственнички»? – Кролина повертела пальцем у виска. – Вы на нас посмотрите. Если он, – она показала пальцем на меня, – еще как-то сойдет за гэльта, то со мной такой номер не пройдет. А уж про этого я и не говорю – он вообще с Востока.
Назир, который уже давно стоял с саблями в руках, обозначил улыбку, от чего его глаза стали еще уже.
– Н-да, – старики переглянулись. – И то правда. Не сильно вы на гэльтов похожи.
– Вот-вот, – продолжила Кро. – Я понимаю, есть вам за что зло на родню таить, насвинячили они вам, но это когда было-то?
– Те, кто вас тут закрыл, давно умерли, – поддержал ее я. – Причем некоторые вообще не своей смертью.
– Род прервался? – уточнил один из стариков. – Ты не Мак-Магнус, мы это сразу почуяли. А вот амулет – наш, я его помню.
– Почему прервался? – я усмехнулся. – Последний из рода жив, правда, он на некоторое время покидал Пограничье, но сейчас вернул себе этот замок, вернул земли и титул.
