– Ы-ы-ыррг! – орал он мне вслед, как бы говоря: «Пища, стой! Ты же потом будешь потом вонять, ты же невкусным станешь!».
Я ему молча сочувствовал и знай взвинчивал темп.
У развилки я особо не думал – не до того было. Центральный тоннель был ближе, и я нырнул в него. Ну да, примета плохая – но богатыри-то прямо ходили, и ничего – кому красавица-жена потом досталась, кому – конь говорящий, а кое-кому даже верблюд. Так что, если идти от противного, может и мне чего перепадет, например – жизнь.
А еще я усиленно вертел головой, на тот случай, если тролль меня таки догонит. Буду хоть помнить, куда за вещами отправляться.
Центральный тоннель был покороче левого, я на всех парах вылетел из него в небольшую пещерку, пробежал ее насквозь и оказался в другой, куда больше и с развалинами каких-то каменных домов. Причем, около крайнего, на поросших мхом валунах, сидели и мирно беседовали друг с другом два невысоких дуэгара, в набедренных повязках, с костями в носах и отвисшими губами, причем один был с гривой зеленых волос, а второй абсолютно лысый.
– Там тролль! – проорал я им, пробегая мимо и успевая заметить их невероятно удивленные глаза. – Тикайте, черти нерусские!
Секундой спустя за моей спиной раздался двуголосый вопль:
– Катакка! – и топот ног, стремительно догонявших меня.
– Ррррах! – проревел что-то тролль, все так же бежавший за нами. То ли порадовался, что теперь у него будет все, как положено – первое, второе и компот, то ли подумал, что эта парочка претендует на его порцайку. Уж не знаю, что из этого верно.
– Катакка! – сообщил мне один из дуэгаров, идя на обгон. – Ахха!
– Да ты чо! – просипел я, молясь о том, чтобы бодрость не достигла минимума, и я тупо не свалился фаршированным овощем под ноги Ффырга. – А я и не знал!
Забег по пещере продолжался. Впереди бежал дуэгар-спринтер, блестя лысым черепом (откуда тут брался свет – не знаю, смотреть было некогда. Главное, что он есть), за ним я, за мной собеседник первого. Ну, и замыкал это дело тролль, который орал нам вслед все громче, несомненно призывая остановиться и принять свою судьбу не ропща.
Мелькали какие-то постройки, потом я заметил груду человеческих черепов, причем была она приличных размеров, около нее лысый повернул налево, на узкую дорожку, огибающую высокую скалу. Я рассудил, что он точно знает, что делает, и последовал за ним.
Патлатый дуэгар что-то сдавленно крикнул, наш лидер ему ответил и начал взвинчивать темп. Причем его приятель сделал то же самое, поравнявшись со мной.
– Такха то! – сообщил он мне, раздувая ноздри и выпучивая глаза.
– А как же, – еле произнес я, задыхаясь и абсолютно не понимая, о чем он говорит. – О чем речь.
За скалой нас ждал очередной мост – совсем узкий, тонкий, деревянный и без перил. Когда я пробежал по нему, то он жалобно застонал под моим весом и нехорошо затрещал.
К моему удивлению, лысый дуэгар дальше не побежал. Он стоял, тяжело дыша, и с интересом смотрел на тролля, который на всех парах летел к мосту.
Я тоже остановился. У меня дрожали колени, воздуха в груди не было совершенно и в глазах была какая-то багровая пелена. Надо бы соответствующее окно открыть, посмотреть, как там и что, да недосуг.
– Арррг! – тролль смотрел на нас, стоя на той стороне провала, через который и был переброшен мост. Был он вроде бы и неширокий – но не перепрыгнешь, шагов двадцать, моих, конечно, в нем было. Дна у него не наблюдалось. Тут все провалы, расщелины и разломы такие – дна у них нет.
– Кра-а-а! – дуэгар повернулся к троллю задом, задрал повязку и звонко хлопнул ладонями по заднице. Молодец, одним жестом и отношение свое троллю объяснил, и дорогу дальнейшую ему указал. Два в одном!
Тролль потрогал своей колонноподобной ногой мост, тот сразу же под ней жутко заскрипел, и он отступил от него в сторону. Потом помыкался с минуту около расщелины, прикидывая – прыгать, не прыгать. И, наконец, принял решение – ну нас нафиг. Сделав это, он погрозил нам своей дубиной, плюнул в нашу сторону и, забросив свое оружие на плечо, отправился обратно, скорее всего – к родному мосту.
– А? – глянул на меня довольный дуэгар и ткнул пальцем в сторону удаляющегося Ффырга. – Маката!
– Как есть урод, – согласился с ним я, восстанавливая дыхание. – А ты – красава. Если бы не ты – сожрал бы он нас.
Тот осклабился и горделиво положил руку на пояс, застыв на секунду, как памятник самому себе.
– Тьфу-у-у-у, – неуверенно протянул его волосатый приятель, показывая на меня. – Светлая!
– Так ты по-нашему говоришь? – обрадовался я. – Вот хорошо-то!
– Тьфу-у-у, – подтвердил лысый.
Они помрачнели, явно глянув на меня уже не глазами собратьев по несчастью, а как представители враждебного мне лагеря. С одной стороны, меня надо убить и съесть, с другой – вроде как только что от тролля вместе удирали. Неудобно, не по-братски выходит.
– Чего вы напряглись-то? – спросил я у них. – Ну да, светлая. Но я к вам по делу.
– Амффта, – лысый поскреб ногтями по черепу. – Траввф.
– Елки-палки, тварь ты дикая, – я повернулся к патлатому. – Ты же по-нашему говоришь?
– Говоришь, – наконец выдавил из себя тот. – Плохо. Сильно.
На «тварь дикую» он явно не обиделся, да и я не слишком подбирал слова. Дуэгары – не эльфы, с ними чем проще говоришь, тем лучше они тебя понимают.
– Твоя води меня к вождю, – и тут я сообразил, что имени вождя я и не знаю. Он мне его то ли не называл, то ли я его просто не запомнил.
– Наша, – волосатик показал на себя и своего товарища. – Тебя убить должна. Ты светлый. Тьфу!
– Тьфу, – подтвердил лысый.
– Если ваша моя убивай, то всем вашим пещерам кирдык будет, – я приставил пальцы, растопыренные рогулькой к горлу.
– Фаррфы, – лысый завращал глазами. – Урффф!
– Чего ты гнусишь? – нахмурился я. – Сказано – кирдык, значит, кирдык. Я вашему вождю – как брат родной. И шаману тоже. Этому… Как его… Хрытту.
Надо же. Имя даже вспомнил. Хотя там шаман был – всем шаманам шаман. С наколками, авторитетный, в законе. С тачкой на рудниках побегал, жизнь до этой самой знает… До развилки, короче.
– Хрытт? – дуэгары запереглядывались, а потом патлатый спросил: – Шамана Хрытт твоя знай?
– Знай, – усмехнулся я. – Да мы с ним под одним бушлатом спали, хавку на двоих делили.
– Не понимать, – волосатик отвесил губу до пола от расстройства. – Твоя знай Хрытт и великий вождь…
– Ар-Амн! – радостно гаркнул я.
Вспомнил! Он сам мне имя не называл, это верно. Это сделал Странник, когда мы ему у забытого города попались!
– А он чего, уже великий вождь? – удивился я. – Растет, однако.
