– Ну нафиг, – заканючила она. – Давай не пойдем. А еще лучше – пошли домой, мне тут не сильно и нравится, народ, похоже, задался идеей просто забухать. В редакции и то веселее было.
– Не скажи, – не согласился с ней я. – Вон, кажись, конкурсы сейчас будут.
И впрямь – музыка стихла, а у елки появились Дед Мороз и Снегурочка, в которой я безошибочно узнал все ту же Инну Ионидину.
– Ну, вот и мы! – пробасил Дед Мороз и потряс в воздухе перевитым мишурой посохом. – Заждались?
Народ бодро отозвался, что, мол, «А то», «Само собой» и «Не то слово».
– Молодцы, – продолжил новогодний волшебник, но я дальше слушать не стал – ничего нового я тут не увижу. Все те же конкурсы, все те же шутки, и вопрос только в градусе пошлости последних. В смысле – ограничится дедушка карандашом с веревочкой и бутылкой или же дойдёт до бананов и презервативов.
Мне куда интереснее было блюдо с бутербродами, которое я заприметил на стойке бара. Вроде как и с колбасой там есть, и с рыбой. Аккуратненькие, в пленочку затянутые, и много их…
– Киф, – меня взяли за локоток и повернули к себе. Это был Азов. – Пошли.
– Куда? – я повернул голову к харчам и сглотнул слюну. – И зачем?
– Наверх, приятель, наверх, – пояснил безопасник. – Старик собирает в своем кабинете узкий круг, по традиции. И ты тоже приглашен.
– А я? – с беспокойством спросила Вика. Уж не знаю, что ее больше волновало – то, что ее не пригласили, или наоборот, что позвали.
– Это мужские посиделки, – важно сообщил ей Азов. – Извини. Ты вон с народом повеселись пока.
К Деду Морозу и Снегурочке тем временем присоединились два клоуна, у одного в руках была гроздь бананов.
– Но не в этом конкурсе, – попросил я ее. – Очень тебя прошу. И дождись меня здесь. Или позвони, если пойдешь домой, это как вариант. Илья Палыч, можно я один бутер на дорожку зацеплю, а? Жрать охота – сил нет.
– Валяй, – разрешил Азов, дождался, пока я, урча, вцеплюсь зубами в невероятно вкусную колбасу, и пошагал к лифтам.
Я, жуя на ходу, поспешил за ним.
Глава пятнадцатая
в которой наконец-то праздник подходит к концу
– Надо было два бутерброда взять, – расстроенно сказал я Азову, стряхивая с пиджака крошки прямо на пол лифта. – Только аппетит раздразнил.
– Странный ты человек, Никифоров, – задумчиво сказал Азов, глядя на меня. – Все пьют – ты ешь. Все наверх рвутся, локтями друг друга расталкивают – тебе это, такое ощущение, напрочь не нужно. Землю тебе подарили, с домом, с подсобными помещениями – так ты даже не соизволил туда хотя бы раз доехать, глянуть, что к чему, я уж молчу об официальном оформлении бумаг. Иногда я даже думаю – ты, вообще, от мира сего?
– От мира, от мира. Да и был я там один раз, – заверил я его. – Просто на все, что вы перечислили, ну кроме пьянства, время нужно и свобода перемещения. А где я все это возьму? Сами же за горло берете, результатов требуете, да еще и под замок посадили.
– Это мера временная, но необходимая, – отозвался Азов. – Понимать должен.
– Понимаю, – согласился с ним я. – Я ж слова не сказал, вы сами начали. И еще – я искренне рад, что вы вернулись. Мне этот Эдвард… Ну, не очень, в общем. Хороший, по сути, мужик, но какой-то замороженный, снулый, как рыба без воды.
– Не врешь, – по-моему, удивился Азов, глядя мне в глаза. – Даже странно.
– А чего мне врать? – изумился я. – Говорю, как есть. Я парень честный, искренний.
– Ну да, ну да, – покивал Азов. – Скажи мне, честный, искренний – про Иеремию кто разговор завел? А именно о том, что с ним встретиться надо.
Я почесал затылок – вроде было недавно, а поди вспомни.
– Да я сам, наверное, – уверенности в моем голосе не было. – Там как было – я Зимину письмо от Еремы отдал, он почитал его и забрал себе. А потом сказал, что надо повстречаться, хуже, мол, не будет. Ну, на третье число и назначили встречу. А чего, что-то не так? Я Ереме этому еще не звонил, все запросто можно в другую сторону повернуть. Да и не рвусь я на эту встречу. И в Касимов тоже не рвусь, причем совершенно.
К слову – вот кто меня спасет!
– В Касимов свой езжай, нечего девочку расстраивать, – немедленно разбил мои надежды безопасник. – Да и польза в этом есть – тебе передохнуть надо маленько, выглядишь ты не ахти. Бледный ты какой-то стал.
– От работы кони дохнут, – угрюмо ответил я ему. Чего веселиться – только ведь обрадовался, подумал, что вывернулся. – Тут сбледнешь с лица.
– Кстати – странно, ты час назад, когда водку хлестал, нормальный был. – Лифт остановился и открыл двери, но Азов не обратил на это внимания. Он неожиданно ухватил меня за подбородок своими очень крепкими и холодными пальцами и задрал мою голову вверх. – Вот тебе и раз. Ты с кем волохался, ущербный?
– Ни с кем, – пробормотал я, говорить с зафиксированной нижней челюстью было неудобно. – Только с Викой, если вы про то, о чем я подумал. И не сегодня.
– Твою мать, на неделю отъехал. – Азов был явно зол. – Развели в головном здании, понимаешь…
– Приехали, – подбородку было больно. – Выходить надо.
– Потом поговорим еще, – пригрозил Азов и вышел из лифта.
Интересно, что он имел в виду? Впрочем, чего тень на плетень наводить – речь сто процентов о Дашке шла, про нее он спрашивал. Это что же он такое на моей шее углядел, что так разозлился? Явно не засос, мне бы Лика о нем сказала, я же у нее специально спрашивал. Засос и помада на мужике – они как прыщ на лице молоденькой девушки, их сразу видно, издалека, прячь, не прячь.
А если это не то и не другое – то про что? И как это связано с тем, что у меня там, в этом тряпочно-ведерном закутке, просто башню снесло, как у девятиклассника при виде голой соседки? А то, что это все взаимосвязано – не сомневаюсь.
– Чего встал? – шикнул на меня Азов и трижды ударил костяшками пальцев по высоченной желтой двери, которая сразу же распахнулась, как бы приглашая нас входить внутрь.
А здесь с моего прошлого визита ничего не изменилось – все тот же полумрак, все тот же уют и кружащий голову запах – апельсина и еще чего-то неуловимо знакомого, чего-то из детства. Ваниль? Кардамон? Персики? Не могу понять.
– А, вот и неразлучная парочка друзей! – Старик сидел за своим столом, он уже снял пиджак, и его белоснежная сорочка ярко выделялась в полумгле кабинета – Что, дружок, скучал по Илье? Ну, давай, как на духу.
Зимин и Валяев, сидящие за небольшим столиком, уставленным скромными, но явно вкусными закусками, бледные и напряженные, синхронно повернули ко мне головы, ожидая ответа. Лица Старика я не видел, оно расплывалось в глазах, да и полумрак был сильнее, чем мне показалось сначала.
– Мы все здесь одно – неторопливо начал отвечать я – Как в том венике прутики. Вынь один – и посыплется к нехорошей маме вся конструкция. Соответственно, вы Илью Палыча забрали – и всё, кто его заменит? То же и все остальные, – вон если Максима Андрасовича в командировку послать – кто его нам заменить сможет? Никто.
