— Чем я могу помочь? — сухо спросил я.
Настя оживилась. Слёзы высохли. Я понял, что достиг желаемого эффекта.
— Во-первых, — деловито начала она, — сделайте что-нибудь с этими студентами. Они же погибнут!
— Исключено, — резко оборвал я Настю. — Я спросил, что я могу сделать для вас? Я готов помочь вам, но я не собираюсь пасти идиотов.
— Хорошо, к этому мы ещё вернёмся, — не сдавалась Настя. — Во-вторых, если можете, помогите мне не попасть в компанию моего дядюшки.
— Передумали становиться вампиршей?
— Вовсе нет, — фыркнула она. — Но я не желаю делать что-либо под нажимом. Я сама хочу определять свою судьбу.
— Похвальное желание, — одобрил я. — Но вы ещё не рассказали мне о причинах зависти болотовских вампиров к вашему отцу. Неужто их привлекает родовой титул или богатства? Что-то не вериться.
Настя нахмурилась. Я понял, что моя ирония ей неприятна. Однако она сдержалась и попыталась ответить.
— Вряд ли я смогу сама объяснить причины такой зависти. Но граф, мой отец, не раз говорил с мамой. Если вам угодно, я могу изложить его точку зрения.
— Сделайте милость! — я был великодушен.
— Мир вампиров очень похож на мир людей. Там тоже есть своя социальная иерархия, своя интеллектуальная элита и свой люмпен-пролетариат. Местных, болотовских вампиров, граф с презрением называл «большевиками» или «уголовниками». По его мнению, каждый из них цепляется за своё призрачное существование, преследуя сугубо эгоистические цели. Но страх перед живыми заставляет их держаться в пределах Болотова тесной общиной. А это порождает неизбежный голод, который делает их опасными.
— О, как же всё понятно! — я не смог удержаться от язвительной иронии. — Кучка голодных вампиров, набрасывающихся на всех приезжих и трясущаяся от страха при виде любой осины, с одной стороны, и великолепный упырь-интеллектуал, выбирающий себе на ужин жертву в пятизвёздочном европейском отеле. Замечательная теория!
— Напрасно иронизируете, — Настя вновь вспыхнула от возмущения. — Вам никогда не приходило в голову, что очень долгое существование, пусть даже в качестве носферату, даёт определённые преимущества? Вы подумали, сколько книг можно за это время прочитать, сколькими навыками овладеть, сколько научных опытов поставить? Чем, вы думаете, занимался папа всю свою жизнь? Да будет вам известно, в магическом искусстве вы перед ним жалкий дилетант, а на философском симпозиуме он свободно мог бы цитировать любого из известных ныне философов…
— О да! Безусловно! — согласился я, но тут же добавил, — Однако всё это не отменяет необходимости днём отдыхать в сыром склепе, а ночью охотиться на презренных смертных для поддержания возможности вечно овладевать новыми философскими концепциями. И вот на этом уровне ваш аристократ-папаша ничем не отличается от дикаря-людоеда. Помните Момбасу, центральноафриканского императора?
— Ах, Алексей Станиславович! — Настя устало всплеснула руками. — Граф уже давно ни на кого не охотится. Его просят принять чью-либо кровь, ибо это даёт надежду почти на бессмертие. А он размышляет, достоин ли человек такого дара, не пойдёт ли он ему во вред.
— «Приходите ко мне на ужин», — приглашал паучок муху, — меланхолически резюмировал я.
— Оставим этот спор! — наконец-то терпение Насти лопнуло. — Я уже жалею о своей откровенности с вами.
— А вот это напрасно. Я не отказываюсь помочь вам. Я намерен истребить местных упырей всех до одного, но не собираюсь охотиться в Трансильвании.
— Для вашей же пользы, — девушка не удержалась от возможности отомстить мне за мои замечания, — из охотника там вы быстренько превратились бы в жертву. Там до вас охотились предостаточно, но не очень успешно.
— Оставим этот спор! — поддразнил я Настю. — Короче говоря, вам следует продержаться несколько дней, пока я не расправлюсь со всеми.
— День или два я смогу морочить им голову. Они очень заинтересованы в моей возможности входить без приглашения в ваш дом. Я стараюсь заинтриговать их.
— А я постараюсь, чтобы потом им стало не до вас. Мы ещё увидимся. При малейшей опасности приходите сюда.
— А как же студенты? — вставая, спохватилась Настя. — Их надо уберечь…
— Это ваша забота. Попробуйте выпроводить их из села.
— А если не удастся? — девушка смотрела на меня почти с мольбой. — Дайте мне хотя бы ключ от церковного домика. Пускай переночуют там. Может быть, одной ночи окажется достаточно, чтобы отрезвить их.
Мне вовсе не хотелось ставить под сомнение запасное убежище, в неприступности которого я сам убедился, но Настя проявила такую настойчивость, что я со вздохом отдал ей ключ.
Глава XIV. Студенты и штудии
Управившись с домашними делами, я взглянул на часы и приятно удивился. День был в самом разгаре, я мог позволить себе прогуляться. Свистнув Патрика, я запер калитку и бодро зашагал к лесу. Краем глаза я видел парящего над нами Корвина, полёт которого действовал на меня успокаивающе.
Местный лес оказался роскошным. У меня разбегались глаза от обилия грибов и ягод. Единственным, хотя вполне естественным для данной местности недостатком следовало признать обилие комаров. Казалось, весь лес звенел. Этот край, воистину, создавался для кровососов. Но даже комары не могли омрачить удивительного ощущения покоя среди могучих деревьев и дурманящего запаха не загаженного человеком леса. Я ел ягоды, наклонялся за крепкими боровичками, ловил взглядом пробегавшую по стволу ели белку, посмеивался над щенячьим восторгом Патрика, загнавшего в нору здоровенного барсука.
На мгновение я потерял бдительность, за что мгновенно получил заслуженное наказание. Под моими ногами мерзко чавкнуло. Я оказался по щиколотку в зловонной жиже болота. То, что я первоначально принял за лесную поляну, оказалось болотной трясиной. Ругнувшись, я уселся на ствол поваленного ветром дерева и принялся выливать воду из кроссовок. Породистая зелёная лягушка внимательно наблюдала за моими действиями, а над головой свистели победную песнь комары.
Приходилось возвращаться. Закинув за спину рубашку с собранными грибами, я зашагал к селу. Меня настолько занимали неприятные ощущения, подаренные мне мокрыми носками, медленно, но верно натиравшими пятки, что я не сразу заметил тревожные сигналы, подаваемые мне Патриком.
Остановившись, я прислушался. Заросли орешника скрывали что-то очень интересное. Во всяком случае мне удалось расслышать звук полновесной пощёчины.
К моим многочисленным добродетелям относится также любопытство, в котором я могу соперничать даже с сэром Галахадом. Поэтому, знаком приказав Патрику соблюдать осторожность, я начал подкрадываться к месту событий, надеясь найти удобный наблюдательный пункт, прежде чем меня обнаружат.
Когда мне удалось обогнуть кусты, избежав при этом ненужного шума, глазам моим предстало возмутительное зрелище. Брыль приставал к Насте. В порочности его домогательств не оставалось никаких сомнений. Глаза его горели похотливым огнём, капельки пота сверкали на раскрасневшейся роже. Он омерзительно сопел, пытаясь подмять под себя девушку. Настя мужественно отбивалась. Брыль уже ухитрился разорвать на ней блузку, а теперь подбирался к джинсам.
