– Рассказали ему правду про себя?
– Именно. И риск снова оправдался. Десять лет Том строил карьеру в мире большого вранья, который он так ненавидел, и этот мир принял его.
– Неужели ничего нельзя сделать? Это же Средневековье – казнить шпиона. Мы же не на войне, в конце концов!
– Боюсь, что нет. Уже ничего нельзя сделать.
Через двадцать минут после отъезда Кима у ворот резиденции генерального секретаря ЦК КПК затормозил шикарный лимузин Джили. Из него вышел вечно улыбающийся Лю Цун.
– Лю, я рад тебя видеть! – поприветствовал его Чан.
– Взаимно, Чоу! – только Лю Цуну и только без свидетелей позволялось так запросто общаться с генсеком, самым могущественным человеком в стране. В конце концов, он сам уговорил его занять этот пост.
– У меня только что был Паук, рассказал об этой ситуации с нашим разведчиком.
– О какой ситуации? – с удивлением спросил Цун.
– Ну как же, ведь это твой контакт предоставил всю информацию, – с недоумением сказал ему Чан.
– Мой контакт? Какой контакт?
– Ну ладно тебе, я знаю про правило разведки: нельзя никому сообщать о том, кто твой контакт. Но я лишь хотел поздравить тебя с тем, что у тебя в кармане есть высокопоставленный человек в Вашингтоне.
– Чоу, у меня нет никаких информаторов. Я же не разведчик, – Цун улыбнулся и развел руками.
– Но Ху Ким…
– Ху Ким, наверное, сошел с ума! – быстро прервал его партийный функционер. – И неудивительно, с его-то работой. Я бы давно уже свихнулся.
– Да? – сказал Чоу и взгляд его потускнел. – Ну, может быть. Выпьешь чего-нибудь?
– С удовольствием. Как насчет сливового вина?
– Отлично, – сказал Чоу Чан и пошел за бокалами. Он был очень расстроен. Зачем Лю Цун ему соврал?
05 февраля 2079 г.
Республика Марий-Эл,
тренировочная база отряда «Слепень»
Сколько ни тренируйся, а пятнадцатикилометровый кросс по морозу никогда не будет легким испытанием! Трое бойцов с красными лицами сидели и литр за литром поглощали местный квас. С утра Голицын их сильно заинтриговал: он сообщил, что на их долю выпало испытание новейшей программы переподготовки, которая должна существенно повысить их навыки. Когда все загалдели и потребовали подробностей, он ехидно заявил, что количество мест в программе ограничено, и в ней будут участвовать только четыре четверки «Слепня» из пятнадцати. Поэтому нужно было поднажать и выложиться, как следует, на стрельбище и во время кросса. При этом он, как их куратор, не мог участвовать из-за выдающихся достижений в стрельбе.
Парни заняли первое место по стрельбе и третье в беге, что в совокупности принесло им первое место в общем зачете. После оглашения результатов Голицын сквозь зубы признал, что гордится командой, и ушел к руководству.
Через двадцать минут он вернулся слегка ошалевшим и предложил подчиненным отойти к краю полигона. Чувствовалось, что он в замешательстве, и его настроение передалось всей группе. После того как они уселись на деревянные скамейки, куратор обвел их взглядом, привычно потеребил ус и начал говорить:
– Значит так, меня самого не посвящали в подробности и… Я, мягко говоря, не ожидал, что речь пойдет об этом.
– Говори уже, босс, не томи! – не выдержал Руслан.
– Цыц! Дослушайте до конца. И, главное, постарайтесь обойтись без своего вечного скептицизма. У меня, правда, не получилось, но вдруг вам удастся… Итак, вкратце… Даже не знаю с чего начать. В общем… Генштаб придумал новую программу подготовки. Как мы сегодня заметили, с физическими навыками у вас все в порядке. С тактикой вроде тоже, тут уже я постарался. Над ней, конечно, еще работать и работать, но в горячке боя под пули вы уже не подставитесь. Единственное, что пока… и наше начальство из Генштаба особо подчеркивает это слово – пока – не позволяет вам стать универсальными солдатами – ваша рациональная ментальность.
– А что в ней плохого? – подняв бровь, спросил Артем.
– В целом, в среднесрочной перспективе ничего. Она даже хороша. Однако в перспективе стратегической она в самый ответственный момент может помешать вам сделать правильный выбор.
– Не совсем понятно, можно пример? – спросил Стас.
– Легко. Помните, как вы отреагировали на мою шутку про Сидней?
– Такое не забудешь…
– Вот именно. Я бы на вашем месте смог отреагировать правильно, но только потому, что у меня огромный опыт. Я сейчас не бахвалюсь, а констатирую факт. А все то, что сейчас происходит в мире, говорит нам о том, что принимать правильные решения нам всем придется очень и очень скоро и у вас может просто не оказаться времени на наработку опыта.
– Хорошо, допустим, – подытожил Артем, – так в чем суть программы?
– А суть программы заключается в следующем – отряд распускается на неопределенный срок (не больше полугода), и вы после просмотра определенных гипнограмм отправляетесь в… те места, где живут духовные люди…
– Что? – не понял Руслан.
– В монастыри. Генштаб составил список монастырей определенных религий, с которыми достигнута договоренность о вашем пребывании.
– Да это ерунда какая-то, – проревел Стас, – гипнограммы, монастыри… Им, что, там, совсем делать нечего?
– Они утверждают, что это работает, – пожал плечами Голицын. – Испытания на добровольцах уже проводились, и результаты превзошли все ожидания.
– А что делать атеистам? – хохотнул Стас. – Как насчет Лас-Вегаса? Я бы там пожил полгодика.
– Жалованья не хватит, – обрубил его Голицын, – и я еще раз говорю, все это не шутки.
– Я бы не хотел превращаться в религиозного зомби, – осторожно сказал Артем.
– Прекрасно тебя понимаю, – ответил куратор, – я им сказал то же самое. На что мне ответили следующее: благодаря гипнограммам, вы отсечете всю словесную и религиозную шелуху и обретете некий духовный стержень, присущий истинным апологетам всех религий. Вам вовсе необязательно обращаться в какую-либо веру. Основная цель – цитирую – обрести внутреннее спокойствие и «отцовский инстинкт» по отношению к стране и миру.
– Отцовский инстинкт?
– Да, это то же самое, что и материнский… Но только отцовский, – почесав затылок, выдал Голицын, – суть в том, чтобы вы искренне полюбили мир и пеклись о нем больше, чем сейчас. Например, посмотрев на господина Чубакку, я бы вообще сказал, что ему наплевать.
– Неправда! – яростно всплеснул руками Стас. – Просто на себя мне наплевать еще меньше!
– Удивительно все это, – проговорил Руслан, изучая список, – а почему здесь нет мусульманских «мест силы»?
– Иудейских «мест силы» здесь тоже нет, пять баллов за внимательность. К сожалению, с представителями ислама и иудаизма договориться не удалось, они не хотят пускать иноверцев в свои святые места.
