Кровь прилила к щекам, и я в очередной раз отвела взгляд.
– Мне не интересны ваши фантазии, мистер Марини.
– Данте. Называйте меня – Данте.
– Мой дом через два квартала, мистер Марини, вы можете высадить меня возле супермаркета.
Итальянец усмехнулся уголком рта, скорей всего моему настойчивому «мистер Марини».
– Если вы голодны, я могу отвезти вас в любой ресторан, Кэтрин.
– Я не голодна, – сейчас мне невыносимо хотелось сбежать из его машины.
Автомобиль затормозил у тротуара, неподалеку от сверкающей вывески круглосуточного супермаркета.
– Спасибо, что подвезли.
Я приоткрыла дверцу, но он удержал меня за локоть. Резко обернулась.
– Возьмите, когда захотите встретиться – позвоните мне.
Протянул визитку. Я несколько секунд смотрела на черный прямоугольник. Не если, а КОГДА… Дьявольская самоуверенность.
– Взять визитку не значит стать добычей, Кэтрин, – Данте вложил ее в мою ладонь и от прикосновения его горячих пальцев по всему телу прошла волна дрожи, – и не садитесь в машину к незнакомцам.
Еще как значит, подумала я, потому что добычей я ощущаю себя с первой секунды, как его увидела. Вышла из автомобиля и, не оборачиваясь, пошла по направлению к супермаркету, услышала, как отъехала его машина, визжа покрышками. Я раскрыла ладонь и посмотрела на визитку – на черной глянцевой поверхности, в виде водяного знака, выступал бордовый символ бесконечности, его имя и номер сотового телефона.
Глава 6
Алекс смял пальцами пластиковый стакан и сунул в пакет для мусора, закурил, снова всматриваясь в ее окна, – темно, жалюзи закрыты. К чему это – он бы ее не пропустил, несколько часов здесь торчит, с того момента как позвонил в колледж и узнал, что Кэтрин задержалась на работе допоздна. Последнее время он словно вернулся на работу патрульным, патрулировать ее окна.
Тихо потрескивала рация, иногда он слышал короткие сообщения. Дождь моросил по лобовому стеклу, и дворники размазывали капли, равномерно и монотонно поскрипывая резиной.
Увидел ее мгновенно, даже отреагировал раньше, чем понял, что это Кэт идет в светлом жакете, с зонтиком и портфелем под рукой. Скорее всего, зашла в супермаркет. Алекс даже знал, что она купила – пакет молока, бисквитные печенья и кофе с сигаретами. Заславский вышел из машины и пошел ей навстречу, приподнимая воротник куртки и щелчком отбрасывая окурок на мокрый асфальт. Кэтрин не видела его, она явно о чем-то задумалась, шла медленно, несколько раз остановилась и что-то рассматривала в руке. Алекс даже знал, что сейчас она забавно хмурит брови, как всегда, когда о чем-то напряженно размышляет.
– Катя! – позвал по-русски.
Она подняла голову, и он резко выдохнул, когда увидел на ее лице легкое недоумение и даже раздражение, которое она тут же спрятала за фальшивой улыбкой. Дьявол ее дери, когда-то она улыбалась ему искренне, бросалась на шею и целовала в губы, обволакивая его запахом шампуня и карамельного блеска для губ. Какого хера все изменилось? Что он сделал такого, что она с ним вот так? Вот именно, что ничего не сделал. НИЧЕГО, чтобы удержать ее и доказать, насколько любит.
– Привет, Алекс, – она поправила прядь светлых волос, уложив ее за ухо, и посмотрела на него, слегка нахмурив тонкие брови. Алекс всегда поражался, насколько она красивая. Иногда казалось, что Кэт не настоящая, а фарфоровая, такая хрупкая, что едва коснувшись можно сломать. На ее щеке блестели капли дождя, и ему невыносимо захотелось их вытереть большим пальцем. Сунул руки в карман и сжал их там в кулаки.
– Я звонил тебе вчера целый вечер и оставил сообщение. Ты слушала?
– Нет, – она отвела взгляд, и Алекс почувствовал приступ ярости, который тут же перешел в саднящую, неприятную боль разочарования, – мне кажется, мы уже давно все обсудили. Прости, я сегодня сильно устала и хочу домой.
– Я по делу, Кэт, – он прищурился, когда увидел на ее лице облегчение, – поднимемся к тебе?
– Нет, давай поговорим здесь.
– Как скажешь, может в машине тогда?
Алекс с трудом сдерживался, чтобы не схватить Кэт за плечи и не тряхнуть хорошенько. Можно подумать, если она пригласит его в дом, он станет ее домогаться.
– Давай в машине, – согласилась Кэт и сунула что-то в карман жакета. Алекс открыл дверцу полицейского авто перед ней, и Кэтрин грациозно села на переднее сиденье. Он судорожно сглотнул, увидев ее тонкие лодыжки, затянутые в черный капрон, обошел вокруг машины и сел рядом. Слегка приоткрыл окна, впуская свежий воздух.
– Я насчет Аниты, Кэт. Пару вопросов.
Она удивленно посмотрела, слегка приподняв одну бровь.
– Аниты?
– Да. Она же была твоей пациенткой, верно?
– Верно. Я думала, полиция больше не интересуется этим делом.
Алекс смотрел на женщину, с которой прожил вместе больше трех лет, и ему казалось, что он совершенно ее не знал. Особенно сейчас, когда ее зеленые глаза лихорадочно блестели, и она старалась на него не смотреть. Кэтрин хочет побыстрее от него избавиться, скорее всего она даже слушает его краем уха, а думает о чем-то другом… или о ком-то. Хотя, если бы был другой, то Заславский бы уже знал об этом.
– Да, дело почти закрыто. Ты уже наверняка слышала о втором самоубийстве, о Вере Бероевой?
Кэт повернула голову и наконец-то Алекс увидел в ее глазах искру интереса.
– Да, она тоже училась в нашем колледже, но она не была моей пациенткой. А при чем здесь Анита?
Алекс закурил еще одну сигарету, он не знал говорить ли ему сейчас о своих сомнениях Кэтрин. Раньше они часто обсуждали вместе те дела, которые он вел, и иногда мнение Кэт ему очень помогало. Возможно, эта привычка до сих пор осталась.
– Вера порезала вены итальянским стилетом, Кэт. Эти два самоубийства очень похожи.
На секунду Алекс увидел, как румянец отхлынул от ее щек, и Кэт медленно забрала у него сигарету, затянулась сама, также медленно вернула ему обратно. Бросил взгляд на ее тонкие пальцы и заметил, что она сняла кольцо, которое он подарил ей на последнюю годовщину. Еще один удар под дых.
– Ты думаешь… они были как-то связаны между собой? – спросила она, и на ее бледном лице появилась тень беспокойства.
Алекс мог поклясться, что он видит гораздо меньше эмоций, чем Кэтрин испытывает на самом деле.
– Не знаю. Я у тебя хотел спросить. Упоминала ли Анита о чем-то таком, что могло бы их связать? Например, о дружбе с кем-то, похожим на Веру? Что-то странное. Особые увлечения, сайты, онлайн-игры, знакомства?
– Алекс, Анита и так была странной, очень странной. Все, что она упоминала и говорила, выходит за привычные рамки нашего с тобой понимания.
Он задумался, глядя, как капли стекают по стеклу. Слишком все просто и одновременно запутано до невыносимости. У них есть подсказка – два одинаковых, словно скопированных самоубийства, и в тот же момент ничего такого, за что можно зацепиться. Так не бывает.
