Он много дней обдумывал план действий. Постарался предусмотреть все возможные варианты событий. Но не мог не понимать, что всегда может произойти нечто совершенно непредсказуемое.
Начал Эйхгорн с психологической атаки. Подлетев как можно ближе к главному входу, врубил сирену. Омерзительный гудящий звук – впервые услышав его сам, Эйхгорн едва не упал.
По счастью, сейчас он его не слышал – вместе с сиреной в кабине автоматически включалась звуконепроницаемость. Зато он видел его воздействие – имнии хватались за уши, теряли равновесие, истошно кричали.
Наведя панику, Эйхгорн приземлился на удобном пятачке и, пока имнии не опомнились, выбрался наружу. Он был облачен в еще одну находку со складов Авиума – светоотражающий костюм. Целиком состоящий из оптоволокна, он принимал световые лучи с одной стороны и отдавал с другой. В результате достигалась пусть и не полная, но невидимость.
При движении Эйхгорна еще можно было разглядеть – как текучий силуэт, дрожащий в воздухе мираж. Когда он замирал – исчезал почти бесследно. Особенно сейчас, в темноте.
Виману он просто оставил. Техника безопасности Наблюдателей не предусматривала никаких ключей и паролей – любой желающий мог просто сесть в кабину и полететь. Единственное, что для этого требовалось – дать устную команду.
На языке Наблюдателей.
Стражники-имнии получили по удару в висок раньше, чем успели что-либо сообразить. Эйхгорн даже не подходил к ним – просто разомкнул контакты на магнитных кольцах. Он превосходно натренировался владеть этим странным оружием… или не оружием. По-прежнему неизвестно, как Наблюдатели применяли подобное приспособление.
И вот Эйхгорн снова оказался во внутренней области Авиума. Снова те же стальные коридоры – только теперь уже знакомые, понятные и даже какие-то родные.
Даже ночью здесь кипела жизнь. Особенно сейчас. Имнии явно уже знали, что кто-то к ним вторгся – они тревожно гомонили и носились, как оглашенные. То и дело кто-нибудь инстинктивно пытался взлететь, тут же ударяясь о стену или потолок.
В слабом свете факелов Эйхгорна никто не замечал. Но натыкаться на него периодически натыкались – один раз даже налетели и сшибли с ног. Имний ошалело завертел головой, не понимая, что произошло.
Эйхгорна рядом уже не было. На открытом воздухе он не мог тягаться с этими летучими созданиями, но здесь, в тесном коридоре, имнии двигались скованно, неуклюже. К тому же большая их часть – изнеженные дворянчики, едва ли часто занимавшиеся физическими упражнениями.
Дорогу к тронному залу Эйхгорн запомнил хорошо. Он вообще редко что-либо забывал. По дороге ему встретились два жреца – они деловито тащили к «мусоропроводу» очередной труп.
Эйхгорн их проигнорировал. Хотя лицо одного показалось знакомым… очень может быть, что это именно он вырвал Эйхгорну сердце.
А может, все-таки и не он. Эти имнии все похожи.
Так или иначе, Эйхгорн не тронул исполнителей, сосредоточившись на главном источнике проблем. Еще пара минут – и он оказался с ним лицом к лицу. Вновь предстал перед великим сипой.
Несмотря на позднее время, тот бодрствовал. Ему только что сделали очередную «инъекцию», так что выглядел он живеньким, дышал почти без хрипов и даже слабо улыбался. Обок, как обычно, стояли жрецы, перед троном, на коленях – следующие жертвы. На этот раз – только имнии, ни одного человека.
Времени Эйхгорн терять не стал. На его стороне эффект неожиданности, и движется он пока успешно – но нет гарантии, что у имниев не найдется какого-нибудь волшебства или иных козырей.
Так что он, оставаясь полуневидимым, просто поднял пространственный координатор и нажал на кнопку. Третью слева.
Эйхгорн экспериментировал с этим прибором очень долго. Он был на седьмом небе, получив такую замечательную игрушку. И теперь точно знал, что третья кнопка в буквальном смысле скручивает пространство на небольшом участке. Фактически это то же самое, что делал мэтр Шторелли, создавая минимы – свертывает объект или совокупность объектов до микросостоянии.
Эффект временный. Продолжительность устанавливается бегунком – от пары минут до… максимум установить не удалось. Все объекты, что Эйхгорн «свернул» на максимальный период, по-прежнему пребывали в облике четырехмерных черных клякс.
Именно в такие кляксы сейчас превратились жрецы и стражники. К сожалению, у Эйхгорна не было возможности испытать прибор на живых существах, так что он не знал, насколько это безопасно. Он планировал расспросить имниев о самочувствии, когда те вернутся в нормальное состояние.
Ну а если не вернутся… тоже результат. Эйхгорн будет знать, что на людях пространственный координатор применять не следует.
«Свернув» всех присутствующих, кроме ожидающих смерти рабов, Эйхгорн переключил координатор на второй режим. Вот его точно нельзя применять на людях – ибо он заставляет объекты… комкаться. Видимо, тоже сворачивает пространство, но иначе – предметы остаются сами собой, но резко меняют форму. Их словно стискивают, скручивают невидимые силачи.
Именно это произошло с дверями. Проход расколбасило со страшной силой. Что-то вогнулось, что-то вдавилось, что-то просто пошло рябью. Металл частично оплавился, отдельные детали срослись, смешались друг с другом.
Эйхгорн облучал двери до тех пор, пока они окончательно не стали непроходимы. Чтобы теперь преодолеть этот завал, нужна бригада работяг с кирками.
Так Эйхгорн остался наедине с великим сипой. Рабов в расчет можно не принимать – те сидят в прежних позах, покорно опустив головы.
– Ты… кхххто?.. – прошамкал дряхлый имний, наконец сообразивший, что обычный протокол нарушен.
– Никто, – задумчиво ответил Эйхгорн. – Я никто. Обычный человек.
Подождал реакции. Сипа молчал и только глупо таращился. То ли на Алатусе о бороте не слыхали, то ли его царю было просто плевать.
– Ты… ты… – наконец пролепетал он. – Как ты… как ты смеешь смотреть мне в гххлаза?! Нечестивф-фец!.. Склонись!..
– Э-э… пожалуй, откажусь, – помотал головой Эйхгорн. – Но спасибо за предложение.
– Чего ты хочешь от меня?! – взвыл сипа.
– Да ничего особенного. Я просто хочу сказать тебе несколько слов. И все они матерные.
Эйхгорн повернулся к рабам. Те по-прежнему не проявляли никакой активности. Их взгляды были снулыми и безразличными.
Эйхгорн вздохнул. Ему почему-то хотелось, чтобы великий сипа осознал всю глубину своего морального падения. Так что он подробно, вдумчиво изложил перечень его преступлений перед обществом.
Сипа слушал, но явно не понимал, о чем ему говорят. А снаружи уже творилось черт знает что. За дверями сгрудилась уйма имниев – они орали, вопили и пытались вломиться в тронный зал.
– Уходи, – проскрежетал сипа. – Уходи прямо сейчас, и останешься жив.
Эйхгорн не стал отвечать на это очевидно невыполнимое предложение. У тронного зала всего один вход – он же и выход. Можно предположить, что существует потайная дверь – но отчего в таком случае ею уже не воспользовались слуги сипы? Отчего они продолжают ломиться через изуродованные прибором Наблюдателей ворота?
