Телефон зазвонил. Внутренний номер Британского Чокнутого. Все-таки удивительно, как четыре цифры могут ассоциироваться с такой подавленностью и отчаянием.
— Где информация? Зайдите ко мне немедленно.
Начальник анатомировал сандвич из «Сабвея», аккуратно откладывая на салфетку помидоры и маринованные огурцы. Когда я вошел, босс поднял на меня глаза:
— Неужели задание показалось вам трудным? В альянсе участвуют две крупнейшие компании! Каким же простофилей нужно быть, чтобы не зайти на домашнюю страницу любой из корпораций?
Он жестом поманил меня к своему компьютеру, приглашая встать у него за спиной, и пояснил мне, как дурачку:
— Вот как нужно.
Босс ввел «Эс-би-си» и «Эй-ти-энд-ти» в строку поиска «Гугла», и на экране появился длинный список пресс-релизов, объявляющих о недавнем слиянии.
— Но разве вы сказали не «Спринт»?..
Британский Чокнутый поднял руку, призывая меня замолчать.
— Я поражен. Такая простая просьба, а вы провалили задание. Про-ва-ли-ли. Я вынужден сообщить об этом в отдел кадров. А пока настоятельно рекомендую вам ознакомиться с основными принципами работы веб-браузеров. Они весьма полезны в работе такого рода, которую делаем мы с вами.
Я стиснул зубы, борясь с желанием свернуть его тощую шею. Британский Чокнутый, не обращая на меня внимания, вернулся к разрушению сандвича. Когда я повернулся, чтобы уйти, он обратился ко мне:
— Вам все ясно?
Спорить было бесполезно.
— Да.
— Очень хорошо.
Я лежал, обняв Женщину с Шарфом (правда, на этот раз она была без шарфа, в футболке и спортивных брюках), на диване в гостиной. Я впервые пригласил ее к себе в гости. В последнее время чистотой квартира не блистала: повсюду разбросана грязная одежда, в раковине высится гора тарелок, хотя рядом стоит посудомоечная машина, а на прикроватной тумбочке успела забродить пицца, недоеденная три недели назад. Я заранее предупредил гостью и рассыпался в извинениях, когда она увидела мой бардак; пока у нее хватило великодушия не озвучивать критику.
Я подавил зевок — вымотался после напряженного дня. Глаза закрывались сами собой, но я героически продолжал смотреть серию «Сенфилда» — ту, где все заблудились в большом гараже, — чтобы Женщина с Шарфом не думала обо мне плохо.
— На первом курсе у нас в студенческом общежитии проводили конкурс «Мы ищем таланты», — промямлил я. — Отличный предлог прогулять занятия на законных основаниях. Ну, мой сосед по комнате решил, что мы должны разыграть эпизод из «Сенфилда». Просто начать без подготовки, без всяких объявлений-заявлений и всякого такого. Мне досталась роль Джорджа…
— В каком эпизоде? — Она погладила меня по щеке.
Я потерся носом о ее шею, вдыхая аромат абрикосового шампуня.
— Не помню. Так вот, став Джорджем, я должен был имитировать его плаксивый голос, а имитатор из меня никудышный. Ну, ты знаешь, как легко опозориться на этих шоу талантов…
Я потерял мысль и замолчал, пока она не пихнула меня локтем в бок.
— И что вышло? Ты провалил роль?
Я очнулся от ступора.
— А, да. Я настроился на полный провал и так себя взвинтил, что две порции водки на меня вообще не подействовали. И вдруг произошло необъяснимое. Я понимаю, это прозвучит глупо, но я словно стал Джорджем. Голос, движения — просто копия, как опытный артист. Я сорвал овацию: зал аплодировал стоя.
— Повтори это сейчас, для меня, — попросила она, сонно улыбаясь.
— Не-е-ет, такое удается один раз в жизни. Я не смог бы повторить даже под угрозой казни. Но в моем рассказе есть мораль: человек никогда не перестает себя удивлять.
— Я это уже поняла. — Она зевнула. — Иначе не лежала бы сейчас с тобой.
— Злая гарпия!
— А то ты не знал!
Я поцеловал ее в нос, и она хихикнула. Я хотел снова ее поцеловать, но краем глаза заметил, что на электронном будильнике поменялись цифры. Два пятьдесят пять. Черт, меньше чем через четыре часа нужно вставать и идти на привычную каторгу. Все бы ничего, работай я руками, а не головой — на сборочном конвейере, например, или садовником, или шофером мисс Дейзи, — но мне необходимо быть в форме, чтобы не взорвать бомбу с включенным часовым механизмом, имя которой Британский Чокнутый.
А, да пошло все к черту, выпью еще пару чашек кофе сверх установленной квоты… Я снова принялся щекотать носом ее шею, но тут Женщина с Шарфом тоже заметила будильник.
— Уже три! Господи, нам вставать через четыре часа!
Она перевернулась на другой бок, спиной ко мне, и положила мою руку себе на талию.
— Слушай, ничего, если мы немного поспим? — мягко промурлыкала она. — Ты ведь не обидишься?
Я уже целовал ее шею сзади.
— Что ты, конечно, нет. Давай поспим.
Я за руку отвел ее в ванную. Удивительно, но постельное белье я сменил всего неделю назад — впервые за четыре месяца. Я поцеловал ее закрытые веки, провел ладонью по спине до крутого изгиба, и мы улеглись, обнявшись, как до этого на диване. Меньше чем через пять минут мы оба отрубились.
На следующее утро, когда открылись торги, Британский Чокнутый озвучил самое худшее из своих заданий.
— Я хочу, чтобы вы принесли из архива несколько файлов. Недавно вы выносили отсюда коробки; их необходимо вернуть.
Нет, он явно издевается! Неожиданно для себя я вздрогнул — горький всхлип организма, не иначе.
— Все коробки?!
Начальник покусал конец ручки и усмехнулся:
— Конечно, все. Как еще я узнаю, какие файлы мне нужны?
— Но я все тщательно рассортировал, — взмолился я. — Если вы назовете конкретные проекты, я принесу всю необходимую документацию…
— Вы всегда такой упрямый? — осведомился босс. — Я не собираюсь вас уговаривать. Вам дано задание, извольте выполнять.
Нет, ну должен же он хоть что-нибудь смыслить в психологии! Десять адских лет, проведенных в мрачных безднах банковской индустрии, любого научат, что из аналитика можно вить веревки, если относиться к нему с каплей доброты. Настоящий марафон на выживание! Британский Чокнутый твердо решил меня сломать, как и его самого сломали много лет назад. Я повернулся, чтобы уйти. Сзади послышалось в зубах навязшее:
— Вам все…
Я не дал ему закончить: это оборвало бы последние ниточки, на которых держалось мое самообладание.
— Да!.. — И быстро вышел в коридор, прежде чем он успел отчитать меня за дерзость.
***
Через полчаса, не вполне поборов возмущение нелепым приказом Британского Чокнутого, я, потрясенно покачивая головой и спотыкаясь, пер вверх по лестнице третью коробку с документами. Час спустя я искренне завидовал мертвым. Подобные сентенции часто срываются с языка, но на этот раз я не шутил. Я действительно предпочел бы лежать на глубине шести футов под гнетом влажной свежевскопанной земли в абсолютной тишине, нарушаемой лишь приглушенным плачем убитых горем родственников. Два часа спустя, вытащив последнюю коробку из Банковского чрева, я обессиленно рухнул на стул.
