Издалека в самом деле доносился грохот выстрелов. И вскоре ребята очутились на огромной поляне. Мальчишки и девчонки в одинаковых серых шортах и футболках стреляли по железным банкам, подвешенным на палках.
Стас щеголял в одних шортах, демонстрируя всем свои мускулы и идеальный загар.
Вера с Яной притихли, только переглядывались, как дурочки и делали большие глаза.
Стас подошел поздороваться. После обмена любезностями, предложил парням пострелять.
– Я тоже умею стрелять, – гордо заявила Яна, видимо, рассчитывая, что одного этого уже достаточно, чтобы клюнуть на ее непричесанные патлы и растянутую спортивную кофту.
Стас не заинтересовался. Зато он с любопытством посмотрел на Максимку, который, как маленькую куколку, держал в руках Матильду.
– Вы приручили подвальную крысу? – изумился он, делая к Максимке неуверенный шаг.
Матильда заметила молодого человека и кокетливо пригладила лапкой ухо.
– Крыса Лизина, – сообщил мальчик.
Лиза широко улыбаясь, выхватила у Максимки свой счастливый билет и, толкнув мальчика в сторону, бросила:
– Погуляй, Максим.
– Да я уже гуляю, – не двигаясь с места, промямлил тот.
Стас поднес руку к крысе, но в последний миг отдернул.
– Жу-уть! Как тебе удалось ее приручить?
Лиза похлопала свою любимицу пальчиком по голове и с чарующей улыбкой, сказала:
– Это было нетрудно. У меня талант... приручать.
Взгляд синих глаз оценивающе скользнул по ней.
– Пожалуй, – согласился молодой человек и приподнял ружье. – Хочешь пострелять?
– Да, – без раздумий согласилась она, принимая у него оружие и всовывая ему в руки Матильду.
Стас замер, позволяя крысе обнюхать свои руки.
– Она не кусается? – напряженно спросил он.
– Похвали ее платье, – посоветовала Лиза, – тогда она сразу растает.
– А-а-а... Да, платье блеск.
Матильда уставилась на него.
– Великолепное платье, – уже куда убедительнее повторил он.
Лиза подняла с земли жестяную банку и, поискав среди ребят Вову, жестом подозвала его. Когда парень подошел, протянула ему банку и махнула туда, где возвышались палки.
– Встань там и приподними банку. Я сейчас буду стрелять.
– Ага, нашла дурака! – Вова покачал головой. – Я все еще отлично помню пробку от шампуня.
– Стреляй, как все, хватит выпендриваться, – возмутилась Стася.
Неожиданно рядом очутился Максимка и взял банку.
– Я могу.
– Отлично! Иди туда.
Мальчик послушно пошел на другую сторону поляны, а Стас взмахнул рукой:
– Та-ак, никто не стреляет!
Пальба прекратилась, все уставились на Лизу. Девочка от всеобщего внимания приосанилась и не торопясь прижала к плечу приклад.
Все наблюдали за ней.
Максимка остановился, поднял руку с банкой, но Лиза посчитала, что этого мало, и приказала:
– Поставь банку себе на голову!
Мальчик замешкался, и она рассердилась:
– Ну, давай же!
– Не надо! – запротестовала Стася. – Лиза, зачем ты с ним так...
Лиза отмахнулась.
– Отстань!
Максимка поставил банку на голову, руки его безвольно упали вдоль тела.
Девочка прищурила один глаз, положила палец на спусковой крючок.
– Эй, а ты умеешь стрелять? – подозрительно поинтересовался Стас.
– Сейчас научусь, – пообещала она и... спустила курок.
В самый последний миг молодой человек резким ударом сбил ей прицел. Прогрохотал выстрел, пуля улетела в небеса.
Стас отнял у нее ружье.
– Глупо! – Голос его звучал жестко, а глаза излучали ярость. Он вручил ей Матильду и, обронив: «Сомневаюсь, что можно кого-то приручить жестокостью», пошел прочь.
Лиза ощутила, как к щекам бешено прилил жар. На нее смотрели с осуждением. Она отвернулась, сделав вид, будто ее заинтересовало, что происходит на другом конце поляны. Но там ничего не происходило. На месте, где стоял Максимка, валялась банка – мальчик ушел.
* * *
Красное солнце погружалось в розовую воду. Лиза в нежно зеленом платье сидела на теплой бетонной плите, удобно устроив локти на коленях, и любовалась кровавой рябью на воде.
Мысли ее блуждали вокруг одного и того же. Стася и Стас, Стас и Стася – от перемены мест слагаемых сумма, увы, не менялась. Соперница с лыжами вместо ног, с голосом школьной учительницы и в тряпках типа «да здравствует перестройка» изящно объехала ее на повороте. Уже два дня синеглазый красавец во всю демонстрировал свой интерес к Водонапорной Башне: подавал ручку, по-особенному улыбался, шутил, обнимал за отсутствие талии, шептал что-то на ушко. Каланча радовалась, только и жужжала о том, какой он распрекрасный – сильный, умный, взрослый, красивый, самый-самый. Ни на секунду не затыкалась.
Лиза досадливо скрипнула зубами. После случая с ружьем Стас на нее даже не смотрел. И постоянно искал повод, чтобы не находиться рядом, точно ему было противно.
Шевеление справа вырвало девочку из кольца мыслей. Раздался шлепок, и с белой тонкой ноги Максимки скатился убитый комар.
– Укусил, – негромко пожаловался мальчик, почесывая ногу.
Лиза покосилась на него и вздохнула. Он единственный, кто не осудил ее после тех стрельб. Хотя единственный, кто имел на это полное право.
«Вечно так: падальщики защищают свою жертву, ведь им самим нужно кого-то жрать. Если отнять у них пищу, жрать придется друг друга. А своих не хочется, на то они и свои». Девочка коршуном уставилась на жертву справа от себя и раздраженно спросила:
– А о чем ты думаешь? Ты вообще думаешь о чем-нибудь?
В ее представлении он мыслил не так, как прочие понятные каждому прямоходящие. У этого все было с налетом безумной странности.
– Конечно, – мягко улыбнулся Максимка, – о многом.
– Хм... О чем же?
– Ну-у, о многом... – повторил мальчик, опустив глаза. И вдруг придушенно сознался: – И о тебе, конечно, тоже.
– Обо мне? А что обо мне? – заинтересовалась Лиза, про себя воскликнув: «Какой глупец!»
Максимка встретил ее взгляд, сильно-сильно покраснел и прошептал:
– Ты грустная.
Они помолчали, и мальчик осторожно спросил:
– А ты?
– Что я? – рассеянно уточнила Лиза, вновь погружаясь в думы о Стасе, о его прекрасных синих глазах и всем остальном, не менее притягательном.
