Кажется, что ничего трагического не происходит, и девушка
стоически переживает выпавшие на ее долю невзгоды, но, право, положение ее
незавидно – она мучается, переживает и закономерно приходит к летаргии, ко сну,
который проводит в хрустальном гробу. У нее на этом этапе уже
ультрапарадоксальная фаза неврастении – ничто не способно вернуть ее к жизни,
кроме чуда. В сказке, разумеется, психотерапевты отсутствуют, и именно поэтому
их роль выполняет чудесный поцелуй.
Впрочем, эта история даже не так показательна, как сказка
про Аленушку. Родители ее умерли, оставив сиротой с малолетним братом на руках
– и это «больной пункт»; молодой человек ее запропастился – «больной пункт»; а
в довершении всего брат заболел – козленочком стал, что также несомненно
«больной пункт». В принципе, достаточно было бы и одного «больного пункта», но
для сказки, конечно, маловато будет.
Последующее описание – это лучшая из возможных иллюстраций
ультрапарадоксальной фазы неврастении, когда кажется человеку, что он выпал из
жизни и смотрит на нее теперь сквозь какое-то мутное стекло. Ничто не способно
его растрогать, ничего ему не хочется, ничего он не может – у него апатия.
Аленушка сидит у тихого болотного озерца, бессильная, измученная, лишенная
возможности сопротивляться ударам судьбы. После всех пережитых неприятностей
она практически сама, как подкошенная, падает в какой-то момент в ручей и лежит
там, глядя на мир сквозь воду.
И эта толща воды, это ее давление, равно как и крышка
хрустального гроба, есть та самая тяжесть, о которой мы с вами говорили,
описывая состояния человека, находящего в третьей фазе неврастении. Иногда
такие пациенты рассказывают, что они словно бы сделаны из пластилина, двигаются
с трудом, будто идут по дну водоема. Вот такие сказки...
Страдает душа – страдает тело
Надеюсь, что типичные симптомы неврастении уже вполне ясны моему
читателю. Во-первых, это чувство усталости, которое проявляется главным образом
после умственной работы. Часто оно сопровождается чувством общей слабости и
сильнейшими головными болями. Во второй группе симптомов – невозможность
сосредоточить внимание, ощущение ухудшения памяти. Некоторые пациенты выглядят
растерянными, говорят, что чувствуют себя поглупевшими, «тупицами», ничего не
соображают, не могут справиться с обычными делами. Третья группа – это
раздражение и вспышки гнева, которые часто направлены на самого себя. Четвертый
признак неврастении – нарушения сна, из-за которых наутро человек не чувствует
себя отдохнувшим, вместо отдыха у него ощущение разбитости и тяжесть в голове.
Но есть и еще один симптом, который никак нельзя сбрасывать
со счетов. Впрочем, сначала обратимся к пресловутой статистике. Она сообщает
следующее – от 34% до 57% посетителей поликлиник нуждаются не в
терапевтическом, а психотерапевтическом лечении. То есть практически каждый
второй человек, приходящий на прием к участковому врачу, обращается не по
адресу (если, конечно, в этой поликлинике по счастливой случайности не
оказалось психотерапевта).
Тело часто гораздо проницательнее духа, и человек часто
гораздо правильнее мыслит спиной и желудком, чем головой.
Генрих Гейне
Странное дело! Как можно перепутать? Зачем идти к терапевту,
когда у тебя «с головой не в порядке»? Оказывается можно, да и еще как! Дело в
том, что неврастения может предстать в образе любого другого телесного недуга:
сердечного, желудочного, легочного и какого угодно еще!
Болит у человека живот или, например, сердце из груди
выпрыгивает, и он без задней мысли направляется к терапевту. Тот его обследует,
ничего толком не находит, назначает какое-то символическое лечение (чем-то же
надо поспособствовать!) и отпускает пациента с богом да на все четыре стороны.
Дело сделано, эффекта – никакого. Можно, конечно, на врачей сетовать, но лучше
мы разберемся, в чем суть да дело.
Наш мозг воспринимает как те сигналы, которые приходят к
нему из внешнего мира (для этого у него есть зрительные нервы, слуховые,
тактильные и т. д.), так и те, которые идут от организма (специальные нервы
идут как к нашим органам, так и от них). Мы с вами уже знаем, что когда наш
мозг поддается натиску усталости, в его работе происходят самые разнообразные
сбои. И если прежде он защищал нас от всех «лишних» раздражителей, держал удар,
так сказать, то теперь его естественная защита ослаблена. Он перестает
понимать, на что ему нужно реагировать, а на что – нет, и реагирует потому на
все подряд, и в особенности на то, на что ему совсем не нужно реагировать.
В парадоксальной фазе неврастении слабые сигналы вызывают в
нашем мозгу даже большее возбуждение, нежели сильные раздражители. Именно
потому эта фаза и называется «парадоксальной». И теперь вопрос на засыпку:
какова интенсивность сигналов, идущих от внутренних органов нашего тела – от
сердца, печени, желудка, кишечника и т. п.? В нормальном состоянии мы свои
внутренние органы не чувствуем, и именно потому, что здоровый мозг отсекает эту
информацию, хотя она в него и приходит. А вот мозг, пораженный неврастенией,
реагирует иначе. Для него эти «маленькие» раздражители становятся очень
существенными!
Человек, страдающий неврастенией, может жаловаться на то,
что кругом «очень шумно», что «свет очень яркий», что прикосновения к его телу
стали «очень неприятными». С чем это связано? Небольшие раздражители
воспринимаются здесь как огромные. То же самое случается и с нашим телом:
человек начинает чувствовать свое сердце, свой желудок, свой кишечник. Ему кажется,
что сердце стало как-то громче стучать, желудок – тянуть и ныть, кишечник –
давить и напрягаться и т. д. Маленькие раздражители воспринимаются им как
большие.
А теперь представим себе, что этот человек не знает, что у
него неврастения, не знает, что в таком состоянии мозг переоценивает значимость
слабых раздражителей и игнорирует сильные. Что такой человек будет думать о
состоянии своего здоровья? Вот он не чувствовал своего сердца, а теперь стал
чувствовать, не ощущал своего желудка, а теперь ощущает, не знал даже, с какой
стороны у него печень находится, а теперь она давит и колет. Разумеется, он
начинает предполагать у себя какое-то телесное заболевание!
Вот с этими жалобами он и обращается к терапевту. А терапевт,
конечно, ничем ему помочь не может, ведь никакой телесной болезни у человека,
страдающего неврастенией, нет, он просто стал чувствовать свой организм, чего
человек, находящийся в хорошей психологической форме, не ощущает, хотя и
испытывает. Отсутствие эффекта от такого «лечения» наряду с усилением
«симптомов недомогания» приводит человека к мысли, что со здоровьем у него
действительно беда.
Как результат – еще один «больной пункт», еще одна проблема,
а это в таком состоянии, самая настоящая последняя капля. Концентрация на
физическом недомогании формирует своеобразную настроенность на болезнь, что
получило в медицине название «ипохондрии». Окружающим может казаться, что
человек специально ищет у себя разнообразные болезни, сегодня у него болит
одно, завтра – другое, послезавтра – третье. Так что вот уже и поддержки у него
нет со стороны близких, нет помощи от врачей, а потому остается куковать – один
на один со своею болезнью.
