Сейчас, кроме этого здоровья, нас ничто не должно волновать.
Если мы не вылечимся, если наше состояние будет ухудшаться, то все внешние
обстоятельства рано или поздно все равно потеряют для нас какой-либо вес и
значение. Иными словами, если мы не предпримем сейчас никаких мер для
собственного спасения, наш мозг благополучно дойдет до ультрапарадоксальной
фазы неврастении, и тогда уж нам точно будет «все все равно». Только в этом
случае выбраться из той ямы бессилия, в которой мы окажемся, шансов у нас будет
немного.
Поскольку нам все равно этого не избежать, и рано или поздно
мы все равно станем игнорировать все происходящее по собственной слабости, то
лучше уж пойти на это сейчас, но зато иметь шанс быстро выправить положение.
Иными словами, чем оттягивать неизбежное, лучше уж сразу согласиться на
определенные жертвы (грубо говоря, позволить себе на все плюнуть и от всего
отгородиться), но зато восстановить свои силы и в относительно короткие сроки
вернуться к нормальной жизни.
Итак, как только вы почувствовали, как что-то стало вас
напрягать, раздражать или тревожить, вам следует поставить защиту: «Только бы
моя душенька была покойна». А там – хоть потоп! Пусть вам наступают на ноги,
отчитывают, грубят, не обращают внимание, когда вы того заслуживаете, пусть все
делают, как они хотят. Нас это волновать не должно, если нас что и беспокоит,
то только собственное душевное состояние, а там гори оно все синим пламенем!
На заметку
Когда наш мозг находится в хорошей форме, он сам, без нашего
участия, можно сказать, автоматически отсекает лишние и ненужные раздражители.
Он справляется с тем напряжением, которое у нас появляется, и не растрачивает
его понапрасну. Но в состоянии неврастении, к сожалению, он теряет способность
игнорировать незначительные раздражители, и мы начинаем раздражаться по
мелочам. Чтобы изменить эту ситуацию, нам необходимо искусственно восполнить
пробел в своей защите. Делаем мы это просто – определяемся с главным
приоритетом, каковым у нас в неврастении, безусловно, является наше собственное
психическое здоровье. «Только бы моя душенька была покойна» – вот то
заклинание, которое мы повторяем всякий раз, когда сталкиваемся с какой-либо
неприятностью, повторяем и шествуем дальше, как ни в чем не бывало.
Разумеется, этот способ избавления от раздражения не
является панацеей в том смысле, что его не нужно использовать всегда, но в
неврастении он вполне оправдан. Как мы помним, специфика этой болезни заключается
в том, что мы теряем способность отличать сильный раздражитель от слабого,
главное от второстепенного, существенное от несущественного. Но если мы не
можем сделать такой выбор, то нам и не следует его делать. Все равно мы
ошибемся, все равно значительное будет нами потеряно, а несущественное,
напротив, возведено в ранг значительного.
Надо ли нам совершать эту ошибку, тем более что она самым
немилосердным образом растрачивает наши силы? Вряд ли. Поэтому отгородимся
временно от происходящего и будем думать только о том, чтобы наше
психологическое состояние выровнялось. Когда же это произойдет, тогда мы и
вернемся к нормальной жизни и к полноценным реакциям. Но не раньше этого!
Раньше все равно бессмысленно, а если бессмысленно, то и не нужно.
Случай из психотерапевтической практики: «Алиса в стране чудес»
Этот случай произошел с молодой женщиной – Наташей, которой
было на тот момент 27 лет. По образованию она была филологом, защитила
кандидатскую диссертацию, преподавала в институте, замужем не числилась.
Обратилась ко мне за психотерапевтической помощью, предъявив жалобы на потерю
памяти.
Ничто так не гнетет человека, как неизвестность, и обычно он
с большим нетерпением ожидает плохих вестей, чем хороших.
Георг Эберс
Прежде Наташа была уверена, что память у нее идеальная,
могла запоминать тексты целыми страницами с точностью до запятой. Но теперь она
не могла запомнить элементарных вещей. Когда же стала путать своих студентов, у
Наташи случилась настоящая паника. Молодая преподавательница не помнила, у кого
она что спрашивала, кто что отвечал и т. п. И когда она подумала, что на зачете
или экзамене может случиться подмена, т. е. один студент станет отвечать за
другого, перепугалась окончательно.
Признаться, в столь сильное нарушение «мнестической функции»
молодой женщины мне не верилось, и я провел специальное тестовое исследование
Наташиной памяти. Результаты не скажу, чтобы получились идеальными, но и
катастрофы никакой не обнаруживалось. И начал Наташу «пытать». Это принесло
свои плоды, я не ошибся. Наташа выдавала свои опасения за действительность, а
на самом деле она решила, что у нее рак мозга.
Симптомы, как ей казалось, свидетельствовали именно об этом:
общая слабость, быстрая утомляемость, головные боли, нарушения сна и памяти,
невозможность сосредоточить внимание, неспособность сдерживать свои эмоции. Ну
точно – рак мозга! Поняв это, Наташа в течение нескольких месяцев находилась в
постоянном стрессе. Рассказать родителям о своей беде она не решалась,
обследоваться – боялась. Потом Наташа все-таки решилась обратиться к врачам, но
медицинское обследование, которому она себя подвергла, никаких результатов не
дало. А о своих подозрениях она врачам побоялась сама говорить: «Пусть ищут,
это же их работа!»
Врачи развели руками и сказали: «Вы, наверное, просто устали
и надо к психотерапевту сходить». Наташа сначала отнеслась к этому наставлению
скептически, поскольку, как ей казалось, нагрузки за последнее время у нее не
увеличились, так что версия о переутомлении явно недобирала очков. Однако
спустя еще несколько месяцев Наташа, будучи уже в совершенно расстроенных
чувствах, решилась все-таки обратиться в Клинику неврозов.
Когда я «допытался» и услышал историю про рак, мне сразу
стал понятен один из основных «больных пунктов» Наташи. С ним мы и начали нашу
работу. Мне предстояло разубедить Наташу в наличии у нее рака мозга. Это было
несложно. Она поставила себе этот диагноз после того, как прочла о симптомах
рака мозга в медицинском справочнике, сравнила их со своими и, что называется,
«проникла в суть вещей». Мне оставалось достать с полки аналогичный медицинский
справочник, открыть его в нужном месте, т. е. на подпункте – «неврастения», и
продемонстрировать Наташе относящиеся сюда симптомы.
Надо признать, Наташа сильно удивилась, когда поняла, что ее
симптомы совпадают с симптомами неврастении значительно более точно, нежели с
симптомами рака мозга. «Как такое может быть?!» – удивилась Наташа. Мне
оставалось только пожать плечами – недаром же врачей учат почти десять лет
кряду; если бы можно было ставить диагнозы с помощью медицинского справочника,
то, наверное, сроки медицинского образования как-нибудь, да ужали бы. «Так что,
это не рак?» – спросила Наташа наконец. Мы проштудировали ее анализы и
результаты исследований, я рассказал ей, что в них к чему, и последние сомнения
моей пациентки отпали.
Но меня интересовало, с чего же все началось, почему вообще
у Наташи возникли симптомы неврастении. И разгадка, конечно же, нашлась. Причем
лежала она не где-нибудь, а в области ее сексуальной жизни, связанной в
подсознании Наташи, как это ни странно, с мамой. Наташина мама развелась с ее
отцом, когда девочке не было еще и десяти лет. С тех пор эта женщина так и не
устроила своей личной жизни, а главное – заняла и в отношении мужчин, и в отношении
сексуальной активности самую негативную позицию. Разумеется, она воспитала свою
дочь в соответствующем ключе.
