В результате девочка сосредоточилась на получении
образования, потом на карьере научного работника, а все традиционные перипетии
нежного возраста обошли ее стороной. Впрочем, сексуальность из жизни просто так
не вычеркнешь, да и все ее подруги уже сходили замуж, некоторые и не по одному
разу. Так что Наташа стала в какой-то момент все-таки замечать внимание мужчин.
Но полноценного сексуального удовлетворения получить ей так и не удавалось
из-за большой зажатости и различных комплексов, привитых мамой. А та напрямую
всячески препятствовала отношениям дочери с мужчинами. Примерно за полгода до
истории с «раком» Наташа была вынуждена порвать со своим молодым человеком,
которого ее мать буквально выжила из жизни дочери.
Этот молодой человек даже сделал Наташе предложение, на
которое она готова была согласиться. После же размолвки, которую спровоцировала
мама, готовность Наташи ослабла, а молодой человек, решивший, что его не любят,
забрал свое предложение обратно. Те полгода, пока все это происходило, Наташа
находилась в состоянии мучительного выбора, она постоянно думала – надо ли ей
выходить замуж за этого человека, права ли ее мама и как потом поддерживать с
ней отношения, учитывая весь ее негативный настрой к планируемому браку.
Люди стыдятся своих природных недостатков больше, чем тех,
которые в значительной степени зависят от них самих.
Джеймс Фенимор Купер
В общем, девушка переживала, находилась в состоянии
психологически тяжелого выбора, причем ни одна из альтернатив не была для нее
достаточно прозрачна. А тут еще новая преподавательская работа, научные проекты
на гранты и т. п. Она стала раздражительной, срывалась на своего молодого человека
и чувствовала отчаяние, когда приходилось разговаривать с мамой. Сексуальные
отношения совсем стали ей в тягость, она хотела ограничить их «до свадьбы», но
подобная инициатива была понята молодым человеком весьма и весьма определенным
образом. Тут-то у Наташи и появились первые симптомы неврастении, потом страх,
потом «раздражительная слабость» и наконец – состоялся визит к психотерапевту.
Когда я узнал все эти подробности, мне показалось, что
теперь можно помочь Наташе расставить все точки над "i": сделать
несколько необходимых психотерапевтических упражнений, чтобы избавиться от
неврастении, а потом ей останется преодолеть внутренний конфликт, связанный с
сексуальностью и мамой. Но не тут-то было...
Выслушав мои объяснения, Наташа сказала, что она, в принципе,
со всем согласна, и, наверное, у нее действительно неврастения, но я
преувеличиваю значение ее сексуальных проблем и возвожу напраслину на светлое
имя ее мамы. Короче говоря, я сел в лужу, причем по причине собственной
несообразительности. Ну и действительно, если у моей пациентки как минимум
вторая стадия неврастении (т. е. парадоксальная), зачем ей сейчас рассказывать
про такие серьезные вещи? Она их просто не может воспринять должным образом!
Постучав себя мысленно по голове, я взял назад, и мы занялись неврастенией, но
и тут меня ждала та же самая лужа.
В чем состояла эта проблема? У Наташи к моменту нашей
встречи уже была «раздражительная слабость» – она раздражалась на своих коллег,
которые, по ее мнению, относились к своей работе формально, раздражалась на
студентов, которые, по ее словам, ничего не хотели делать, раздражалась,
наконец, на наше государство, которое не выделяет денег ни на науку, ни на
образование. Раздражалась по каждому из этих поводов самым серьезным образом –
негодовала и после этого регулярно плакала, ощущая собственное бессилие,
жизненную несправедливость и т. п. При этом была совершенно уверена, что все
перечисленные проблемы – это достаточные поводы для раздражения. То есть
думала, что это ее раздражение вполне оправдано.
Безусловно, Наташины переживания можно понять. Но достаточно
странно видеть молодую симпатичную женщину, которая тратит столько жизненных
сил на посторонних, в общем-то, людей и при этом совершенно не заботится о том,
чтобы наладить свою личную жизнь, выйти из зависимости от матери, решить
финансовые проблемы... По сравнению с этим неисполнительность студентов,
халатность сотрудников и т. п. – выглядят ничтожнейшими. Но у Наташи все
было шиворот-навыворот, но, соответственно, она придерживалась иного мнения.
Ты расслабляешься в тот самый момент, когда перестаешь
притеснять себя.
Фредерик Пёрлз
Поэтому когда я стал ей объяснять технику защиты своего
психического состояния от раздражения, она снова стала негодовать. «Как вы
можете так говорить?! Это вовсе не ерунда, это серьезные вещи! Преподаватели
должны преподавать, а не имитировать преподавание; студенты должны учиться, а
не имитировать обучение!» – сообщила мне Наташа, продемонстрировав одновременно
с этим все признаки «раздражительной слабости».
И тут мне вдруг вспомнилось, что диссертацию Наташа писала
по книгам Льюиса Кэрролла, и я спросил ее, не чувствует ли она себя подобно
Алисе, оказавшейся перед дверью в чудесный сад. Наташа задумалась, ведь она
действительно очень напоминала эту девочку, которая никак не могла совладать с
размерами. Алиса то оказывалась слишком большой, чтобы пробраться в чудесный
сад, то слишком маленькой, чтобы достать ключ, которым открывалась та дверь.
Так и Наташа – то видела проблемы там, где их не было, то оказывалась в
нерешительности перед теми вопросами, которые требовали от нее немедленных и
серьезных решений.
Для кого-то подобная аналогия, возможно, покажется несколько
странной, но для человека, который подробно изучал парадоксы Кэрролла, это
совсем не так. Через какое-то мгновение Наташа посмотрела на меня и
процитировала отрывок уже из другой книги этого самого странного, может быть,
из самых странных писателей: «Приходится бежать со всех ног, чтобы только
остаться на том же месте. Если же хочешь попасть в другое место, тогда нужно
бежать по меньшей мере в два раза быстрее». Что ж, лучшего определения для ее
состояния, как, впрочем, и для состояния любого человека, оказавшегося в плену
неврастении, трудно и придумать!
«Надо идти в обратную сторону!» – процитировал я в ответ на
слова Наташи рекомендацию Королевы из «Алисы в Зазеркалье». Наташа задумалась и
произнесла буквально следующее: «Действительно, если я постоянно пытаюсь решить
свои проблемы так, как я это делаю, и оказываюсь в результате на приеме у
психотерапевта, следовательно, их нужно решать прямо противоположным образом!»
И тут я сразу предложил вариант – запретить себе беспокоиться по поводу того,
что обычно вызывает раздражение и чувство отчаяния, и начать переживать по тем
поводам, которые, напротив, до сих пор игнорируются. Наташа согласилась
опробовать этот метод.
Уже на следующей нашей встрече она призналась, что
раздражение перестало ее донимать, что она стала значительно спокойнее
относиться к своим коллегам и студентам, что чувство опустошенности при общении
с ее матерью перестало ее посещать. Теперь ей казались нелепыми ее прежние
реакции, а главное, она почувствовала, что у нее действительно есть свои проблемы,
которые следует решать. И прежде всего, это ее страхи и комплексы, так или
иначе связанные с представителями противоположного пола.
