— Нет. У меня не было времени… — Сара остановилась и почувствовала, что ее щеки горят. Она почти проговорилась, что у нее даже не было времени взглянуть на витрину. Ведь тогда она не успела бы приехать на Харли-стрит в это время. Она посмотрела на него сквозь опущенные ресницы. Он уставился на свой стол, и Сара не видела его лица. Может, он и не заметил ее оговорку. Она весело огляделась: — Какая милая комната — такая спокойная.
— Естественно, — согласился он, — ведь здесь все должно успокаивать пациента.
Он все еще стоял у стола, рассматривая что-то. Она взглянула внимательнее и разглядела край рамки для фотографий, возможно серебряной. Как жаль, что она не могла увидеть ее целиком. Наверное, Хьюго не хотел, чтобы она заметила фото. Ее сердце словно упало в ее модные туфли. Наверное, именно из-за этого он не желал, чтобы она приходила сюда. Наверное, это фотография Джанет, ведь он не мог держать ее в доме. Повинуясь порыву и больше не рассуждая, она решительно подошла и посмотрела на рамку. Она была права. Это действительно была серебряная рамка в виде веночка из головок ангелов, роз и сердечек. Внутри находились две фотографии. И тут она не угадала — это были ее фотографии. Одна — цветной снимок, сделанный ее братом прошлым летом, — Сара стояла в саду, смеясь, волосы распущены по плечам; другая — портрет в униформе медсестры, который она заказала для своей матери, — очень серьезное лицо. Она глупо взирала на них, а затем пробормотала:
— О, это же я!
Хьюго больше не опирался на стол. Он спросил самым вежливым тоном:
— Почему ты удивлена? Кого ты ожидала увидеть, Сара?
Она стояла безмолвно. Даже если бы ей и пришло в голову, что сказать, она не смогла бы этого сделать, так как совершенно сбилась с дыхания. Хьюго засмеялся и подошел к ней, но тут зуммер на его столе нарушил тишину. Он остановился:
— Черт побери, это пациент!
И Сара, хотя и не была уверена в том, что он собирался сделать, прибавив от себя проклятие, громко сказала:
— Да, конечно, я ухожу, — и выскользнула через дверь, которую он поспешил ей открыть.
Костлявая старая леди разговаривала с мисс Тревор. Она оценивающе посмотрела на Сару, направляясь к Хьюго, и тут же быстро заговорила, но, к сожалению для Сары, дверь захлопнулась, и она ничего не услышала. Ей нужно было немного времени, чтобы спокойно все осмыслить, но мисс Тревор, видимо, считала своей обязанностью развлекать жену хозяина, а Сара была слишком добросердечна, чтобы не поддерживать тривиальный разговор. Старая леди вновь появилась через десять минут. Хьюго твердой рукой вел ее к двери. Затем он попросил пять минут и вновь исчез в кабинете. Но вышел оттуда гораздо быстрее. И опять у нее не было времени, чтобы привести свои мысли в порядок. Он молчал, поэтому Сара сочла своим долгом поддерживать беседу, хотя совершенно не понимала, о чем говорит. Они взяли такси, а так как она решила, что на сегодня любопытства хватит, то не спросила, куда они направляются. Когда супруги вышли на середине Нью-Бонд-стрит и уже входили в знаменитый магазин мехов, она остановилась на входе.
— Зачем мы сюда приехали? — попробовала спросить Сара.
Хьюго как раз открывал дверь и твердой рукой подтолкнул ее внутрь.
— Зимнее пальто, — только и сказал он. Она опять остановилась, и он успокоил: — Не волнуйся, Сара, я знаю, что ты против того, чтобы дикие животные уничтожались ради меха. Мы будем выбирать только из норки, которую специально разводят для этих целей.
Она примерила несколько шуб, неуверенная, какую выбрать. Хьюго не упоминал цену, а продавщица была с ним заодно. Наконец Сара решилась, немного озабоченно поглядывая на Хьюго, который вкрадчиво улыбался. Когда продавщица забирала шубу, то наконец соизволила подать голос:
— Очень милая шубка, мадам, и настоящее вложение денег, если можно так сказать. Девятьсот гиней — это просто даром для такой шубки.
Она уплыла, а Сара скорчила Хьюго ужасную гримасу и жалобно произнесла:
— Хьюго, это же девятьсот гиней.
Но он тут же остановил ее спокойным аргументом:
— Но качество стоит того. Так мне кажется. Я скажу, чтобы они прислали ее домой, хорошо?
Сара пыталась отблагодарить его, пока они шли в «Кларидж», пообедать, но на улице это было трудно сделать. Она попыталась еще раз, когда они уже сидели за столиком. Но он решительно отмел все ее изъявления благодарности.
— Моя дорогая Сара, разве я должен постоянно напоминать, что ты моя жена и поэтому можешь претендовать на регулярные подарки от меня? — Сара, которая как раз приступила к закускам, подняла на него трепетный взгляд. — А если моя речь не произвела на тебя никакого впечатления, я могу придумать еще дюжину более изысканных речей.
Она улыбнулась, ее глаза заблестели.
— Хьюго, ты словно церковный проповедник. Разумеется, очень милый! Я могу надеть шубку на свадьбу Энн, правда? И на свадьбу Кейт. Но мне нужна новая шляпка. — Сара задумалась, глядя на оливку, и, когда Хьюго расхохотался, немного смутилась. — Ну, что такого я сказала? Кстати, можно я куплю подарок для Кейт сегодня? Я могу зайти к ней и подарить перед тем, как мы встретимся с тобой в Сент-Эдвине.
— Замечательная мысль, — согласился Хьюго, — если только подарок можно будет донести. Что у тебя на уме?
— Ну, у них не так много денег, поэтому я подумываю о скатерти или полотенцах.
— Отличный выбор. Хотя не думаю, что молодой Дин придет от этого в восторг. Знаешь, пошлю-ка я ему полдюжины бутылок кларета. От себя лично, не бойся.
— О боже, какой ужас! — запротестовала Сара. — Ведь он будет пользоваться скатертью и полотенцами вместе с Кейт, значит, и кларет придется разделить поровну.
Он беззвучно смеялся, глядя на нее. Сара подождала, пока официант унесет остатки закусок и поставит перед ними курицу, а затем с похвальным упорством повторила:
— Я не знаю, как мне отблагодарить тебя за эту очаровательную шубку.
Хьюго отложил вилку и нож.
— Какая ты настойчивая женщина, Сара! Мне казалось, я выразился ясно. — Он насмешливо улыбнулся, но в голосе зазвучал металл. — Моя дорогая девочка, ты же не думаешь, что я хочу подкупить тебя?
— Подкупить? — повторила Сара. Ее большие глаза, несмотря на модную шляпку, делали молодую миссис ван Элвен похожей на удивленного ребенка. Эффект усиливался от яркого румянца, залившего ее щеки. Она несколько раз открывала рот, но снова закрывала. Ведь слова при таких спутанных мыслях были бесполезны. Но они тут же уступили место одной отчетливой мысли: теперь ей будет чрезвычайно трудно скрывать свои истинные чувства. Ведь если она это сделает, Хьюго может расценить это как ее согласие на подкуп, который он так презрительно, как ей казалось, предложил. Он больше не будет верить своей жене. Сара поперхнулась кусочком изысканного трюфеля, проглотила его с таким видом, словно это горькая пилюля, и наконец сказала: — Нет, Хьюго, я не предполагала ничего такого. Я просто хотела выразить свою благодарность. Видишь ли, это такой замечательный подарок. Даже самые хладнокровные женщины пришли бы в замешательство, получив его. — Она замешкалась, но потом быстро спросила: — Сегодня днем ты будешь занят?
