И я, и Андрей Яковлев.
Очень впечатляюще!
– Часов в десять нам позвонила Берта…
– Это еще кто?
– Это немка, мама мальчика, с которым Егор подружился. Эрик капризничал и говорил, что не ляжет спать, пока не пожелает спокойной ночи своему русскому другу. Егор от телефонного звонка проснулся, и мы пошли к немцам.
– Какой у них номер?
Сейчас все прояснится. Если окажется, что комната приятеля Егора находится рядом с номером Дитриха, то это, по крайней мере, объяснит наличие Таниного пластыря возле двери.
Но когда она называет цифру, я с трудом удерживаю вздох разочарования.
Приятель Егора живет на другом этаже, и мимо комнаты Дитриха вчера вечером случайно Татьяна с сыном пробежать не могла…
Дальнейший рассказ Тани особой содержательностью не отличается. Пожелали маленькому бюргеру спокойной ночи, вернулись к себе, стали играть в карты – и одновременно задремали. Как вернулся Саша – даже не слышали. Утром перед завтраком Таня полезла в сейф. Перстня внутри уже не оказалось.
– А вы разве не брали на рецепции замочек? – Я подошла к шкафу, отодвинула дверцу и опустилась на колени перед сейфом. – Он у вас оставался открытым, наверное? А я не поленилась, все разузнала. Замки вместе с ключами выдают на рецепции. Замок такой странный, как колбаска, – он внутрь просовывается. Вот, смотрите – он фиксирует дверцу, и открыть сейф невозможно…
– Да брали, конечно! – Таня с раздражением сжала кулаки. – Фишка в том, что у них ключи одинаковые! То есть одним ключом можно открыть любой замок.
– Как?! То есть получается, мой паспорт и деньги, которые в сейфе лежат, могут исчезнуть?
– Конечно. Там же возле рецепции табличка, в том числе и на русском языке, – сдавайте ценные вещи в сейф отеля. То, что у нас в номерах, – ерунда полная. Не знаю, зачем вообще их ставили – что есть, что нет. Про ключи мы вообще с самого начала все выяснили. У Леры и Светы не получалось их сейф закрыть, они Сашку позвали, грубую мужскую силу, чтобы ключ провернуть. А мужу любопытно стало, он свой ключ в замок сейфа девчонок вставил – и провернул, без проблем! Все-таки это – «четверка», и ни о какой безопасности тут речи нет! В «пятерках» обычно сейфы понадежнее, с электронным кодовым замком, там сам код вводишь. Но из них тоже воруют. Мы в Испании в супернавороченном отеле отдыхали – и у русских ребят из закрытого сейфа деньги пропали, и никому ничего они не доказали. Так что мы из чужого опыта выводы сделали, и свои паспорта и наличку в сейфе отеля всегда храним. Но перстень Саша туда нести отказался. И вот…
– Ты кого-нибудь подозреваешь?
Она развела руками:
– По крайней мере не горничную. Она по ночам не убирается. Про то, что ключи ко всем сейфам подходят, Лера и Света знали…
– А дверь на балкон ты закрывала?
Таня покачала головой:
– Вечер был таким теплым. Мы с Егором отсутствовали буквально пятнадцать минут. И потом, мы ведь и раньше все уходили и дверь оставляли открытой. А перстень лежал себе спокойно в сейфе. До поры до времени…
Она еще наговорила мне много всякой всячины. Что подозревает Веронику и Ванессу – те постоянно крутятся рядом и словно прислушиваются к разговорам. Что очень просит помочь разыскать кольцо и даже готова предложить процент от его стоимости за помощь (я вежливо не интересовалась, какой – все равно мне не светит).
Только вот про то, что ей понадобилось в номере Дитриха – до его смерти или после, точно не установить, – Таня мне так ничего и не сказала…
* * *
Не буду больше ни о чем думать.
Вот возьму и выключу мысли. Щелк-щелк – темнота, тишина.
Устала.
И вообще – не надо во все это ввязываться, от греха подальше. Самое время остановиться. Именно теперь…
Фотография пропавшего перстня до сих пор стоит у меня перед глазами.
Больше всего на свете я хочу одного – отыскать кольцо и надеть его на свой палец.
Таня зря мне о нем рассказала – помощи никакой, я же не Шерлок Холмс, меланхолично пиликающий на скрипочке, а потом возвращающий исчезнувшие предметы. Оказывается, я – вообще не сыщик, а еще один потенциальный грабитель, начинающая охотница за драгоценностями.
Я что, обязана отдавать перстень Тане? Да с какой стати! Разве он у нее находится законно? Вообще-то, если оперировать юридической лексикой, меня пригласили не в помощники, а в соучастники – спрятать от человечества уникальный шедевр. Такой красивый, такой оригинальный, такой бесценный! Таня – просто воровка, ее действия квалифицируются как нарушение целого ряда статей Уголовного кодекса. Интересно, воровство у вора считается воровством? Если вдруг у меня получится вычислить, кто украл раритет, разве я обязана его возвращать? Может, честнее его передать не Тане, а в музей? Впрочем, зачем себя обманывать, какой музей, какая историческая ценность, какое человечество?! Красота этого перстня – западня, и я в нее угодила, я завязла в кольце, как муха в сиропе. Мне хочется кольцо в руки. Только об этом и думаю! Мне почему-то кажется – это моя вещь, я имею на нее право. Драгоценность должна находиться не у какой-то там девочки, которая не способна даже выдрессировать своего мужа, а исключительно у меня…
Боже, о чем я только думаю?!
Танин рассказ все запутывает.
Кто и почему убил Дитриха? Она отрицает, что у нее с немцем был роман, значит, ревновать Саше незачем.
Зачем Таня приходила к нему в номер? А ведь она там побывала, тот пластырь, приметный до идиотизма, об этом свидетельствует.
Когда Татьяна взахлеб рассказывала мне о перстне, она казалась мне такой искренней, очень откровенной. Но теперь, спустя полчаса после ухода девушки, я начинаю анализировать ее слова и нахожу в них много нестыковок…
Кто похитил кольцо? Лерик со Светусиком? Да, они знали, что сейф любого номера открывается на раз-два. Однако мне почему-то очень не хочется вносить их в список подозреваемых. Девчонки не особо сообразительные, но, кажется, добрые.
Мог ли похитить кольцо сам Дитрих, а потом за это поплатиться? Если рассматривать временные промежутки, сопоставлять отсутствие в номере Тани и Егора и время наступления смерти Дитриха, то получается, что немец успевал позаимствовать перстень. Но зная Дитриха… Немцы вообще очень законопослушны, а этот – особенный педант и аккуратист до абсурда. Я помню, что, когда мы покупали сувениры, Дитриху не хватило мелкой монетки, какой-то там копеечки для приобретения керамического кувшина с безумно красивой росписью. Сдачи с крупной купюры у турка не было, и он махнул рукой – скидка. Для этой страны – обычное дело, не знаю, для кого вообще пишут цены на этикетках в лавках. Приходишь к кассе с коробкой лукума, а хозяин, улыбаясь, выбивает меньшую, чем указано на ценнике, сумму. И кажется, при этом даже раздосадован – был бы не прочь еще поторговаться. Восток! Когда платишь, не торгуясь, на тебя обижаются! Но педантичный бюргер тогда обошел полгруппы, и у кого-то все же одолжил недостающую мелочь. Нет, я не могу представить в роли вора человека такого склада! К тому же убойную дозу стимулятора он откушал в обеденное время. Если его убили из-за кольца, то получаются нестыковки. Дитрих был отравлен раньше, чем перстень исчез из номера Татьяны…
